Как раз в палатку к мужчинам отвели девушек, а к женщинам парней. Классика. Скорей всего, это что-то типа театрализованной постановки. Богатые буратины играются в рабовладельческий строй, ощущают себя господами, повелителями судеб и жизней. А от этого у них потенция улучшается и общее состояние психики. Слышал в свое время об одной московской фирмочке, устраивающей подобные мероприятия. А что? Все довольны. И актеры в том числе.

Честно говоря, я даже немного разочаровался. Душа уже кипела жаждой справедливости, в голове бродили смутные мысли о диверсии и разных пакостях проклятым рабовладельцам, а никакого криминала не происходит. Печаль, но с другой стороны – и слава богу.

День в обычных заботах пролетел быстро. Герда к вечеру почувствовала себя лучше и туманно намекала на ожидающие нас в ближайшем будущем некоторые моменты, заставляющие мое сердце биться с пулеметной скоростью. Я ждал завтрашнего дня, как школьник ждет первого свидания.

Перед сном решил опять глянуть на игру в рабо-владельческий строй.

Та-ак. Криминальчик все-таки присутствует. Хотя, с другой стороны, это разве это криминальчик? Одна мадам в кожаной сбруе и накинутом сверху халатике продефилировала в сортир. Ага, вот и другая женщина в похожем облачении. А теперь парней из палатки повели в загон. Живых, разве что маленько потрепанных. Ничего, перетерпят, главное живые. А вот девушек из палатки так и не вывели. Свет там горит, тени мелькают, развлекаются еще. Ну и ладно. Я еще немного поглядел и пошел в палатку. Утро вечера мудренее.

Едва проснувшись, схватился за бинокль. Интересно же. Так, что там? Ага, часовые на вышках, в палатках свет не горит. Рабы тоже в своей палатке. А вот, успев отъехать пару километров от лагеря, в нашу сторону пылит по саванне «Хамви». Остановился, и из кузова выбросили пару больших пластиковых мешков. Мусор? Стоп… Это же… Мешки тяжело шлепнулись о землю и покатились в овраг. Мать вашу, да там же трупы!

Вот тебе и невинные развлечения. Настроение резко испортилось. Ко мне эти неизвестные негритянки никакого отношения не имеют, казалось бы, должно быть все равно, но тем не менее злоба накатила нешуточная. Злость на клятых хозяев жизни, – которые в своих развлечениях давно вышли за рамки простой человеческой морали. Сука…

Тем временем в лагере оживились люди. Из чернокожих выбрали десяток человек, надели наручники и погрузили в вертолет. В загоне осталось всего четверо мужчин. Вертолет взлетел, сделав круг над лагерем, полетел в нашу сторону и примерно там, где вечером выбросили трупы, высадил всех. Наручники сняли и рабов отпустили. Бросили и взлетели, взяв курс на лагерь. Явно затевалось что-то нехорошее. Неужели?..

Я понесся будить Герду. Она не задавала лишних вопросов, мы быстро забросали палатку ветками и, постаравшись максимально замаскировать следы своей деятельности, быстро экипировались и залегли на краю обрыва с биноклями. Рядом с нами я пристроил пулемет. В том, что сделают эти люди, обнаружив нас, сомневаться не приходится, значит, исключать любое развитие событий не стоит.

В лагере гости уже грузились в джипы. В каждой машине сидел водитель, стрелок за пулеметом и по четыре гостя в кузове. Гости вооруженные, четко просматривались винтовки с мощной оптикой. Млять, любители точной стрельбы на сафари приехали. Сука, ценители спортивной охоты…

– На охоту приехали… – тихонечко прокомментировала Герда.

– Посмотрим…

Люди в саванне сели в кружочек и тихо ждали своей участи. Нет… один встал и начал, бурно жестикулируя, что-то говорить товарищам. Остальные на него не реагировали, просто сидели и все. Он еще немного покричал и тоже сел рядом.

– Придурок, спасайся сам… – посоветовала Герда неизвестному африканцу.

Я просто промолчал, подумав, что африканцу особо и некуда спасаться. Даже если сбежит от охотников, шансов в кишащей хищниками саванне у него все равно нет.

Из лагеря взлетели оба вертолета и понеслись к месту, где сидели люди. Круто закладывая вираж, застыли неподалеку, и сразу же в открытой двери засверкал язычок огня. Стреляли из пулемета, пули, вздымая облачка пыли, легли совсем рядом с африканцами.

Чернокожие заполошно сорвались с места и побежали, подгоняемые очередями. Бежали они как раз в сторону машин с охотниками. Бежали толпою, спотыкаясь и падая, а вертолеты пулеметами, как собаки отару овец, заворачивали африканцев в нужном направлении.

Джипы уже прибыли на позиции и остановились. Охотники удобно устроились, растянувшись в короткую цепь, стрелки за пулеметами бдительно крутились, осматривая местность. Для стрелков даже поставили столы с упорами для винтовок и кресла. Еще два джипа расположились в тылу.

– Уроды, как вы бежите? Разбегайтесь в стороны! – вырвалось у меня.

– Стадо, бесполезно… – презрительно буркнула Герда, с каменным лицом всматриваясь в саванну.

Чернокожие кучкой проскочили рощицу и растерянно остановились перед открытой местностью. Тот же самый парень, отчаянно размахивая руками, показывал женщине постарше и совсем молодой девушке на заросли. Они наконец сообразили, что он от них хочет, и юркнули в кусты, остальные побежали вперед. Один хромал, его на бегу поддерживали. Опять хлестнули очереди из вертолета, вспенились клубы пыли, подгоняя бегущих людей. Вдруг второй вертолет заложил крутой вираж и вернулся к тому месту, где в зарослях спрятались женщины. Стрелок высунулся из двери и всматривался в расходящиеся волнами от струй воздуха заросли. Потом вертолет отлетел немного и сел метрах в сорока от зарослей.

– Идиотки! – бурно прореагировала Гертруда, вскочив на колени. – Уходить в сторону надо было.

– Приляг… – я потянул эстонку вниз. – Они все равно тебя не слышат.

– В том и дело… – девушка со злостью стукнула кулаком по валуну. – Ну как можно быть такими дурами?

Охотники уже увидели бегущих людей. Выстрелов нам не было слышно, но три крайних африканца, как сбитые кегли, вдруг полетели в траву. За ними упал еще один. Потом швырнуло на землю сразу двоих.

Предпоследний африканец неожиданно остановился и сел на землю, скрестив ноги. Его не подняли даже очереди с вертолета. Я узнал его по ярко-красной майке – это был тот парень, что попытался спасти женщин. Он так и не встал. У него просто исчезла голова в красном облачке. У кого-то из стрелков, видимо, была винтовка в серьезном калибре.

По последнему беглецу долго не могли попасть, он, как раненый заяц, ловко петлял по саванне. А может, охотники просто развлекались, гоняя несчастного выстрелами. Наконец стрелкам это надоело и сразу несколько пуль ударило в парня. У него оторвало руку и зашвырнуло в кусты, как тряпку.

Я неожиданно обнаружил, что уже снял пулемет с предохранителя. Отчаянно хотелось выпустить в этих уродов весь магазин. Очевидная глупость, но я ничего не могу с собой поделать. Впервые в жизни увидел, как убивают беззащитных людей. Происходящее ну никак не укладывалось в голове. Любители охоты, мать вашу… В саванне множество знатных трофеев, охота на них интереснее и опаснее. Зачем убивать людей? Из извращенной вседозволенности или порочной тяги ко всему запретному?

Водитель одного из джипов замахал рукой, приглашая охотников садиться в джипы. Все погрузились и поехали к вертолету, стоявшему на земле. Им наперерез из кустов выскочила стайка свинообразных падальщиков, которых на ходу расстреляли из пулеметов. Сами охотники даже не обратили на зверюг внимания, эта дичь их не интересовала. Кустарник обхватили цепью, прочесали и вытащили из него женщину и девушку. Несколько раз пнули, приказывая бежать. Но женщины лежали на земле и только хватали руками ноги охотников. Такое развитие событий загонщиков явно не устроило. Они потоптались, переговорили по рации, потом надели наручники на женщин, зашвырнули их в кузов и помчались к лагерю. На месте побоища осталось несколько человек – считали трупы, под прикрытием пулемета с «Хамви».

Я обратил внимание, что в лагере появился новый персонаж. В клетке из мощных металлических труб сидел сравнительно небольшой крокодилопотам. Действительно небольшой – примерно килограммов в пятьсот. Мы с Гердой уже видели подобных монстров. Иначе их не назовешь. Представьте себе свинью с пастью крокодила, размером с бегемота. Представили? Теперь увеличьте ее вдвое и получите этого крокодилопотама. Почему крокодилопотам? Не знаю, само название к языку прилепилось. Будь оно неладно…