Кот — это хорошо, но сперва блин. Я схватил блюдце, едва сдерживая рвотные позывы, рванул в туалет, плеснул зеленую жижу в толчок, нажал на слив. Потом посудину засунул в пакет, завязал, бросил в ведро. Мыть ее было страшно.

Дальше настежь распахнул окно. И только после позвал:

— Кис-кис-кис, Васенька, ты где?

Ответом стал фунт презрения да кило молчания. Я даже обрадовался слегка. Общество бабкиного кота меня откровенно напрягало. Сказал в пустоту:

— Захочешь пообщаться, выходи. Поболтаем.

Опять тишина. Я пожал плечами, плюхнул чайник на плиту и пошел умываться.

Новый телефонный звонок неожиданно поверг меня в смятение. Отвечать не хотелось от слова совсем. Правда, это уже попахивало малодушием. Пришлось наступить на горло собственной песне и поднять трубку.

— Ало, — неожиданно хрипло просипел я.

На том конце взорвался счастливым щебетом Влад:

— Олег, привет. Я тут с девчонками. Они хотят навестить нашего эскулапа, проверить сработало заклинание или нет. Ты с нами?

Я и без проверки был уверен, что сработало, на обламывать им удовольствие не рискнул. Согласился:

— С вами, куда я без вас.

— Вот и славно.

Я сразу представил, как Влад улыбается на том конце провода.

— Мы будем у тебя минут через сорок, если некоторые прямо сейчас начнут собираться.

Стало понятно, что некоторые — это прекрасная половина человечества.

Скоро выяснилось, что Влад сильно недооценил наших дам — приехали они через тридцать две минуты. Я едва успел сделать завтрак, поесть и одеться… Почти.

Только натянул штаны с носками, как в дверь позвонили. На пороге стоял один Влад. Он сходу ворвался в дом, запер замок, хотел что-то сказать, но потянул носом и сморщился.

— Чем у тебя так воняет?

Я раздраженно отмахнулся. Он осторожно заглянул на кухню, не нашел там ничего интересного.

— Только не говори, что пока меня здесь не было, ты успел еще кого-то прикончить.

— Сорок разбойников, — усмехнулся я, — без Али-Бабы.

Он присвистнул, сказал почти серьезно:

— Силен. Так чем воняет-то?

Парень встал у порога комнаты, снова ничего подозрительного не обнаружил.

— Гадость какая.

— Подарок Викиной бабушки, — похвалился я.

— Да? — Влад ехидно приподнял бровь, констатировал, — занятная старушка. Какое счастье, что она дарит подарки только тебе.

— Хочешь, — сказал я как можно серьезнее, — могу и для тебя попросить. У нее такого добра завались.

— Нет-нет, — он выставил перед собой ладони, — увольте. Лучше я так похожу, неодаренный.

— Как знаешь.

Он кивнул. Вновь принюхался.

— Выкинул бы ты эту дрянь. Что ж она так смердит.

Тут я был с ним солидарен.

— Выброшу. Сейчас оденусь, пойдем и мусор захватим.

Влад переместился к выходу, приоткрыл дверь в подъезд, высунулся наружу, хлебнул табачного духа.

— И книгу возьми. Вдруг, пригодится.

В поликлинику отправили одну Веру. Не тащиться же всей толпой? А она засветилась в этой истории меньше всего. Сами остались ждать в машине.

— Вик, — спросил я от нечего делать, — у тебя ключи от бабушкиного дома в Калачовке есть?

Девчонка оперлась ладонями о наши с Владом сидения, наклонилась вперед.

— Зачем тебе?

— Баба Дуся велела ехать туда, пережидать возню вокруг прошлых делишек Маринича.

— А-а-а, — она покачала головой, — нету. Но бабуля отродясь ничего не закрывала. Так что зайдем без проблем.

— Да ну? — Изумился Влад и многозначительно добавил: — Капец избушке. Сколько ты там не была?

Девчонка наморщила лоб.

— Не помню. Года четыре, может, больше.

— Точно говорю, — вид у Влада сделался мудрый до зубовного скрежета, — все растащили. Чтоб у нас за четыре года да не поперли добро… В жизни не поверю!

— Нет, — сказала Вика твердо. — Ты, просто, мою бабулю не знал. В ее дом никто в здравом уме не полезет. Побоятся.

Влад с сомнением закусил ноготь, подумал, согласился нехотя:

— Тебе виднее.

— Именно так. — Вика стала серьезной, тронула меня за плечо. — А вообще, Олег, это — замечательная идея. Когда поедем?

— Завтра, — ответил я, — утром, как можно раньше. Мне опять звонили.

— Черт, — выругался парень, — что им неймется?

На этот вопрос ответа у меня не было. Я лишь спросил:

— Можно я сегодня у вас с Верой переночую?

— Не вопрос. Сам знаешь, Верунчик тебе всегда рада. И я…

— Идет, — прервала обмен любезностями Вика... — Вера идет.

Мы замолкли и уставились в окно.

Первое, что сказала девушка:

— На работу он сегодня не вышел!

Влад присвистнул.

— Сработало-таки, — он уважительно покосился на меня.

— А что в регистратуре говорят?

Вера устроилась на сидении, захлопнула дверцу.

— Ничего не говорят. Сами толком не понимают, что случилось. Там у одной на нашего эскулапа зуб, она неожиданно разоткровенничалась, думает, что у него запой. — Вера помолчала и добавила без особой убежденности: — Или бабы.

— Какие бабы с такой-то рожей? — Многозначительно возразил Влад.

— Не знаю. Любые. И вообще, это не я сказала.

Вика вдруг оживилась:

— А давайте ему позвоним?

Я не понял:

— Куда?

— Домой.

Тут уже мы с Владом изумились дружно.

— Куда?

Вика зарделась, сказала неловко:

— Я случайно узнала его адрес, вчера. А потом, когда вы с Владом ездили по делам, мы с Верой позвонили в справочную…

— У нас есть его домашний телефон? — Я откровенно восхитился.

— Есть… — Проговорила Вера.

Влад развернулся, попытался протиснуться через спинку сидения назад, чтобы обнять наших героинь, но застрял на полпути брюхом. Кряхтя вполз обратно на сидение. Сказал, захлебываясь от восторга:

— Ай, да девушки, ай, да молодцы!

— Звоним? — Обрадовалась похвале Вика.

— Непременно, — сказал я. — Только будку надо найти.

— Есть тут одна неподалеку.

Влад тронул машину, вырулил из кармана.

— Только чур, звонить буду я, — усмехаясь предупредил он.

С этим никто не стал спорить.

Телефонная будка нашлась совсем рядом. Машину мы не глушили. Влад заехал на бортик, подровнялся, остановился.

— Сейчас, — сказал парень важно, — вы увидите выступление артиста больших и малых академических театров.

Он зашел в будку, сунул в прорезь монету, набрал номер, услышал гудки, подмигнул Вере. Когда раздался ответ, натянул на лицо глумливую ухмылку и принялся говорить, старательно подражая цыганской манере речи:

— Как дела, да-а-арагой. Как тебе отражение? Нравится?

Трубка разразилась бранью. Слышно было даже нам, стоящим возле будки снаружи. Вика невольно прыснула. Вере не стесняясь заржала.

Влад покачал головой, прицокнул языком, сказал сокрушенно:

— Ай-яй-яй, да-а-арагой. Такой большой человек, такой умный, целый доктор! А так некрасиво говоришь. Тьфу на тебя.

На том конце от неожиданности замолкли, но трубку не повесили. Улыбка у Влада пропала, взгляд стал серьезным, злым.

— Слушай меня, да-а-арагой, слушай внимательно. Два раза я повторять не буду. Если еще хоть раз кого обманешь, харю свою поганую в зеркале не узнаешь. Черная станет, как гуталин. Вся, целиком. Понял, дорогой?

И он, не дожидаясь ответа, повесил трубку. Вера разразилась аплодисментами. Влад прямо в будке дурашливо поклонился, предупредил:

— На бис не выступаю.

— И не надо, — согласилась его благоверная. — Сдается мне, он и без твоих «бисов» все понял.

— Да, — парень расплылся в довольной улыбке, — я умею быть чертовски убедительным.