— Кто тебя отправил? — спрашивает Марина. — Машка, что ли?

— А? — я пытаюсь собрать мозги в кучку. — Нет, не она. Вера, кажется. Сказала, что гости здесь завсегдатаи, и им нельзя отказывать.

— Вера, значит? — напарница тянет меня за руку к киперу. — Какой столик?

— Двадцатый, — отвечаю я, не понимая, что она хочет.

— Заказ закрыт депозитом, — пожимая плечами говорит Марина.

Я продолжаю вопросительно смотреть на нее.

— Они оплатили все заранее. Тем более если это одни из частых гостей, то вряд ли они стали рисковать репутацией, — она гладит меня по плечу и оглядывается, отыскивая взглядом Веру, которая мило болтает с барменом. — Кажется мне, тут что-то другое. Все, а теперь соберись, улыбку на лицо и работать! У нас впереди еще полночи!

Я чувствую, будто с меня сняли невероятно тяжелый рюкзак. Так становится легко, что оставшуюся часть смены я не просто работаю, я летаю! Гости все — замечательные, двери придерживают, расступаются, даже некоторые пытаются помочь.

Поэтому к утру, несмотря на дикую боль в ногах, спине и шум в ушах, настроение на высоте. Радости прибавляет понимание, что мне есть, куда идти. Что меня ждут. И совсем не для того, чтобы я приготовила “пожрать”.

Тетя Нина очень долго неодобрительно качала головой, сетуя, что в таких заведениях девушкам опасно, а уж возвращаться поутру домой… Но обещала у моему приходу ждать с чаем и капустным пирогом.

Эта мысль вызывает невольную улыбку.

— С чего я должна ей их отдавать?! Это мой столик! — раздается возмущенный возглас напарницы.

— Но, насколько я понимаю, кто-то сознательно сегодня не вышел на обслуживание его? Думаю, надо поддержать того, кто смог подстраховать, — Марина, сложив на груди руки, провокационно смотрела на Веру. — Или мне спросить, у Маши, как нам поступить?

Я понимаю, что пока думала о капустном пироге, упустила что-то в разговоре.

— Серьезно? Пойдешь стучать? Из-за этой мелкой? — Вера противно ухмыляется и смотрит на меня, будто я пустое место.

От этого взгляда меня передергивает. При чем тут вообще я?

— Она такой же член коллектива как я, ты, Боря, — Марина показывает рукой на бармена. — Не стоит так поступать, как думаешь?

Бармен согласно кивает. Как и его помощник. Вера поджимает губы и выкладывает на стойку несколько голубых купюр.

— Да подавитесь! — фыркает она и убежала.

— Держи, — Марина берет деньги и протягивает мне. — Это чаевые с того столика. Думаю, ты заслужила.

Я прямо-таки обалдеваю от суммы. Обещаю себе купить тете Нине что-нибудь вкусненькое, чтобы отблагодарить и порадовать. Надо только узнать, что ей нравится.

Снова выхожу в утреннюю свежесть города. Когда не так сильно валит с ног, это даже здорово. Смотришь, как солнце отражается розоватыми лучами в окнах домов, как на траве поблескивает роса… И как у машины меня снова встречает мажор.

— Сегодня даже раньше, чем я ожидал, — снова комментирует мое появление он. — Как смена?

— Доброе утро, хорошо, — киваю я и прохожу мимо. — Всего хорошего.

Даже на какое-то расстояние ухожу от мажора. Слышу хлопок двери его машины, радуясь, что он решил уехать. Но потом он догоняет и перегораживает мне дорогу.

В руках мажора огромный букет темно-бордовых роз. Я даже навскидку не могу сказать, сколько их там. Все бутоны упругие, плотные, настолько сочные, как будто их только что срезали с куста. А в нос бьет сладкий, просто умопомрачительный аромат.

Я ахаю, не зная, как реагировать. Он с легкой ухмылкой смотрит на меня, наверное, полагая, что я должна тут же перед ним лужицей растечься.

— Мне нужно домой, — говорю я и обхожу его.

— То есть цветы в мусорку? — он ловит мой взгляд и заносит руку с букетом над урной.

Не представляю, чтобы эта красота просто так пропала. Но принять от него подарок — это дать повод думать, что меня можно купить… Он, видимо, понимает мои душевные метания и просто опускает руку с букетом.

— Ладно. Забей, — мажор оглядывается на машину и потом на меня. — Давай подвезу?

— Спасибо, — мотаю головой. — Я сама дойду.

Я уверенно ухожу, а он снова перегораживает дорогу.

— Слушай, это из-за Фила? — мажор хватает меня за руку. — Или из-за этой стервы?

— Да не из-за чего! — резко отвечаю я. Неужели ему непонятно, что мы вообще из разных галактик. Нафиг я ему сдалась? — Выбери кого-то другого.

Я вырываю руку и продолжаю идти дальше. Он следует рядом.

— Зачем?

— Видимо, тебе цветы дарить некому. Вот найди ту, которая оценит и растает от этого, — я пожимаю плечами.

Он молчит и продолжает идти рядом. Черт. Не хочу, чтобы он знал, где я живу.

— Неинтересно, — мажор кривит лицо, как будто мысль о том, что ему легко дается победа, неприятна. — Идем сегодня вечером в кино?

— Ты меня не слышишь? — я останавливаюсь и усмехаюсь. — Мне это не интересно. Ни букеты, ни кино, ни… покатушки на твоей машине. У тебя своя жизнь, у меня своя.

— А что это ты парня сегодня не вспоминаешь? — губы мажора растягиваются в едкой ухмылке. — Неужели я был прав?

В груди все обмирает. Нет, он же не мог… следить за мной? Он же не может знать?

— Да пошел ты! — я ускоряю шаг.

— В прошлый раз тоже послала, а в итоге поехала со мной, — продолжает давить мажор. — А ведь парень оказался кабелем, да? Я же угадал, да?

Я взрываюсь, выхватываю у него из рук букет и наотмашь бью его им. Взгляд мажора темнеет. Он хватает меня за запястья и притягивает к себе.

Глаза, темно-синие, безжалостные будто прожигают. Я автоматически вжимаю голову в плечи и жмурюсь, ожидая удара, который всегда прилетал от отчима, если он был чем-то недоволен. В груди плещется страх.

Но ничего не происходит. Ухо щекочет дыхание мажора.

— Я хотел по-хорошему, — тихо цедит сквозь зубы он. — Но ты, видимо, любишь играть по-крупному. Ты еще будешь жалеть, что не согласилась.

Он отпускает меня и уходит к машине. Я ошарашенно смотрю ему вслед. Черт. Кажется, я попала…

Просыпаюсь я от обалденного запаха жареной картошки и тушеного мяса. Только успеваю открыть глаза, а в животе уже урчит. Давно я не чувствовала этого аромата.

Я тянусь за телефоном, чтобы понять, почему не прозвенел будильник, и вижу черный экран. Точно. Он разрядился ещё вчера, а зарядить негде.

Снимаю безразмерно большую футболку, которую мне дала тетя Нина в качестве ночнушки. Натягиваю топик и джинсы, единственную одежду, которая у меня есть. И прихожу на кухню.

— О, ты уже проснулась? — снимая с себя фартук, говорит тетя Нина. — Я тут обед приготовила. Иди умывайся, и за стол. Буду тебя откармливать, а то вон только кожа да кости.

Я неловко улыбаюсь. Очень непривычно. И очень приятно. У меня никогда не было бабушки, мама говорила, что рассорилась с ней еще по молодости, когда не захотела поступать в университет. А я ее даже никогда не видела. Даже на фото.

Сейчас с тетей Ниной мне кажется, что именно такой и должна быть настоящая бабушка.

— А у вас не будет зарядки для телефона, — вспоминаю я. — А то он разрядился у меня совсем.

— Да перестань ты мне уже выкать. Дай мне хоть на некоторое время поверить, что у меня есть не чужой человек, — тетя Нина, тяжело прихрамывая, идет в комнату. — Я тебе сейчас свою дам, сама посмотришь. А то я ж в них ничего не понимаю. Как что, сразу вон к внуку соседки идти приходится.

Ее голос приглушается за дверью. Тихо скрипит дверь тумбочки, а потом она выносит мне блок питания со шнуром.

— На, — тетя Нина протягивает мне зарядку, а потом присматривается ко мне. — Надо вас с ним познакомить. Хороший мальчик.

Я с улыбкой качаю головой. Не до знакомств мне сейчас. С проблемами бы разобраться.

На мое счастье, разъем зарядки как раз подходит для моего телефона, поэтому я подключаю его к розетке и иду умываться и завтракать.

— Не дело это, девушке по ночам работать, — снова начинает эту тему тетя Нина. — Давай я с соседкой поговорю, у них на складе на рынке помощницы нужны.