К гроту, что находится у подземелья замка, приближаются Пеллеас, и Мелизанда. Путь опасен. Взошла луна, и стало светлее. У входа в грот спят трое нищих. Испугавшись, Мелизанда уходит вместе с Пеллеасом.

У окна башни Мелизанда расчесывает волосы. Появляется Пеллеас. Он молит Мелизанду дать ему руку. Она наклоняется, и ее волосы, струясь, окутывают Пеллеаса. Входит Голо. Он мрачен.

Голо ведет Пеллеаса в подземелье замка. Он показывает брату бездонный колодец со стоячей водой. Пеллеас начинает задыхаться от смрадных испарений, и они поспешно покидают грот.

Выйдя из подземелья, Пеллеас с облегчением вдыхает свежий воздух, с восторгом встречает свет солнца. Голо предупреждает: он слышал разговор брата с Мелизандой и просит беречь ее хрупкое здоровье, особенно сейчас, когда она ожидает ребенка.

В вечерней мгле под окнами Мелизанды останавливается Голо с маленьким сыном Иньольдом. Не в силах сдержать ревности, Голо подымает на руки ребенка, требуя, чтобы он следил за Мелизандой и Пеллеасом. Иньольду страшно; плача, он молит отпустить его.

В одной из комнат замка Пеллеас просит Мелизанду о прощальном свидании — он должен уехать. Они встретятся ночью в парке у источника. Услышав чьи-то шаги, Пеллеас уходит.

Старый король Аркель полон сочувствия, жалости к Мелизанде, пытается успокоить ее тревогу. Неожиданно появляется Голо, его лоб в крови. Он груб с Мелизандой, в припадке ожесточения хватает ее за волосы и бросает на пол. Лишь вмешательство Аркеля спасает Мелизанду. Угрожая расправой, Голо уходит.

В парке у фонтана Иньольд ищет свой затерявшийся золотой мяч. Тщетно пытается он поднять тяжелый камень. Смеркается. Поблизости проходит стадо заблудившихся овец; животные испуганно блеют. В страхе Иньольд убегает.

Ночью в парке Пеллеас ждет Мелизанду. Через час он должен покинуть замок. Появляется Мелизанда. Они клянутся в любви. Стража запирает ворота, и теперь влюбленным не попасть в замок. Мелизанде чудится шорох, Пеллеас успокаивает ее. Внезапно они видят Голо, следящего за ними. Голо бросается на Пеллеаса и пронзает его мечом, а за тем ранит убегающую Мелизанду.

Возле постели умирающей Мелизанды стоят Аркель, Доктор и Голо. Очнувшись от забытья, Мелизанда просит открыть окно, чтобы видеть море. Голо хочет остаться с Мелизандой наедине. Он молит ее простить за причиненное зло и сказать правду: любила ли она Пеллеаса «преступной любовью»? Аркель приносит малютку дочь, которую родила Мелизанда. Комната постепенно наполняется служанками — они пришли проститься с принцессой. Мелизанда тихо угасает. Голо снова требует от нее ответа. Внезапно служанки опускаются на колени — Мелизанда умерла.

«Пеллеас и Мелизанда» — символическая музыкальная драма, занимающая особое место в истории оперного театра. Внешнее действие в ней заторможено, но тончайшие оттенки, нюансы, переливы чувств раскрыты поразительно многообразно и щедро. Роль хора сведена к минимуму (лишь однажды возникает его красочно-колористическое звучание); в сквозной композиции нет арий и больших ансамблей. К тому же Дебюсси использует не традиционный в опере стихотворный текст, а прозаический. В основе вокальных партий лежит декламационно-речитативная манера. В стремлении выразить смысл и звучание слова, говора, Дебюсси, как он признавался, следовал Мусоргскому. В опере отсутствуют жанровые сцены, которые показывали бы героев на фоне окружающей их жизни. Среду образует природа. Музыка напоена ощущением воздуха, таинственной атмосферы леса, морского простора. Оркестр живописует, раскрывает недосказанное, создает колористическую или эмоциональную среду, в которой развивается действие (между картинами — оркестровые интерлюдии).

В I акте 3 картины. Опера открывается музыкой леса. В ней растворяется свирельный мотив флейты, который станет темой Мелизанды. Импульсивный ритм характеризует Голо. Их диалог полон тонких психологических деталей. 2-я картина содержит две сцены. В первой, сумрачного колорита, экспонирован образ Аркеля. Его партия звучит величественно и умиротворенно; хоральный склад и пасторальные напевы — основное средство его музыкальной характеристики. Монолог Аркеля («Что мне сказать? Мне странным кажется все это») выдержан в спокойном, возвышенном тоне. Во второй сцене (первое появление Пеллеаса) главным становится ощущение тревоги, ожидания чего-то неизбежного, что должно случиться. Светлее колорит 3-й картины: слышится шум моря (рокот литавр, шелест струнных); издалека доносятся выкрики матросов. Поэтично звучит краткий диалог Пеллеаса и Мелизанды. Ее последняя фраза («Ах, зачем уезжать?») привносит трепетное волнение, которое будет свойственно всем их сценам.

Во II акте также 3 картины. 1-я начинается живописно: струящиеся звуки арф, форшлаги деревянных духовых инструментов, пассажи скрипок — символом чистоты выступает эта звукопись. Большую часть картины занимает диалог Мелизанды и Пеллеаса, рисующий радость пробуждающегося чувства. Перелом в настроении наступает, когда Пеллеас предупреждает «Осторожно! Можно так упасть!» Вкрадывается тревога (возникает ритмический рисунок темы Голо). Во 2-й картине разносторонне охарактеризован Голо: интонации его то нежные, то властные, от исполненного тревогой вопроса до грубого окрика; смены настроения резкие, контрастные. Мрачна атмосфера 3-й картины. Робко, нерешительно звучат голоса Мелизанды и Пеллеаса на фоне печальной и тревожно-затаенной музыки.

В III акте 4 картины. 1-я открывается задумчивой песней Мелизанды (единственной песней в опере) «Как длинны волосы мои, до самой земли». С появлением Пеллеаса начинается диалогическая сцена, которую благодаря гамме настроений, страстной восторженности, целомудренности можно назвать любовной. Заключением служат осторожно, но напряженно звучащие шаги Голо — темнеют оркестровые краски, инструменты звучат в низком регистре. Они господствуют и в интерлюдии, которая служит переходом ко 2-й картине. Ее мрачный колорит созвучен фразам Голо, в которых слышатся то нарочитое спокойствие, то вспыхнувшая угроза. Восхождение к светлым оркестровым тембрам, к высокому регистру совершается в интерлюдии. В центре 3-й картины — столь же краткой, как и предыдущая, — восторженный по настроению небольшой монолог Пеллеаса. 4-я картина — самая динамичная. Ее можно считать кульминационной. Она построена как диалог Голо и Иньольда, развивающийся волнами: достигнув вершины, напряжение спадает, чтобы вновь устремиться к кульминации.

В IV акте 4 картины. Оркестровое вступление отмечено тревожным настроением. Эмоционально взволнованный речитатив Пеллеаса и Мелизанды составляет содержание 1-й картины. Монолог Аркеля в начале 2-й («Теперь, когда отец Пеллеаса снова здоров») звучит проникновенно, однако общая напряженная атмосфера коснулась и его. Следующий раздел картины является продолжением финала III акта: раздражение, закипающая ярость Голо выражены краткостью реплик, стремительным динамическим нарастанием, усиливающейся ритмической интенсивностью. Скорбны последние фразы Мелизанды («Разлюбил он меня! Боже, как я несчастна!»). В 3-й картине передано состояние оцепенения и обреченности. 4-я наиболее масштабна. Ее вступительным разделом является монолог Пеллеаса, ожидающего Мелизанду. Цепь‚ эпизодов составляет развернутую любовную сцену: от трепетной взволнованности («Слышу сердце твое»), робости воспоминания («Вы помните, здесь недавно мы были вдвоем») к тишине, окружающей любовное признание, где звучит голос без оркестрового сопровождения. Ариозо Пеллеаса («Голос твой, простираясь над морем, звенит, как струна») таит в себе огромную лирическую силу, которая, едва возникнув, исчезает в выразительном речитативе. Обаяние хрупкости и поэтичность печали — во фразах Мелизанды. Внезапно рождается ощущение тревоги, в оркестре, грозно нарастая, слышится тема Голо, она завладевает развитием музыки вплоть до конца акта.

В V акте преобладает печальное и светлое настроение, безраздельно царящее в его крайних разделах; в центральном же вновь выступает Голо, чье смирение оказывается сметенным отчаянием ревности. Музыка Мелизанды, отрешенная и прозрачно хрупкая, словно растворяется в природе («Нет, нет, только видеть море»). Тихо и кратко передан в оркестре момент смерти Мелизанды. Прощальный монолог Аркеля («Ты лучше бы ушел, Голо») трогает искренней взволнованностью. Оркестровое заключение полно просветленности; оно погружает в тишину.