Что могло потребоваться от меня женщине‑львице? У нее на Аусанге сотни тысяч адептов. И тысячи из них по первому слову богини снимут с себя последнее или отправятся на край света добывать для нее то, что она пожелает. Выходит, желаемое ею способен добыть только я. Или для меня это проще, чем для кого угодно еще. Пока его у меня точно нет: будь оно среди моих вещей, уж я бы догадался. Оно не может достаться мне в слишком далеком будущем: боги, конечно, обладают предвиденьем, но простирается оно не до бесконечности.

Я направляюсь в некрополь, куда давно никто не ходил. Должно быть, Сехмет предполагает, что я тем или иным образом получу требуемое по дороге или уже на месте. Несомненно, оно дороже талисмана. И в то же время окажется ненужно мне, иначе богиня не стала бы рассчитывать на продолжение начатого сегодня обмена дарами.

Или, как вариант, я обнаружу то же самое несколько позже, когда начну поиски владельца эгиды…

Я посмотрел на талисман. Надеть его через голову не позволяла малая длина цепи – пришлось расстегнуть застежку. Как только я застегнул ее вновь и «Львиное сердце» оказалось на шее, система уведомила, что я получаю право вступить в любой рыцарский орден Оргойского королевства или другой державы на правах брата‑рыцаря, минуя ступень оруженосца. И, тем более, ступени прочих «служащих братьев» – конюхов, ремесленников и им подобных шестерок.

Да сколько можно заманивать меня в рыцари? Надоело уже, честное слово!

Система обиженно умолкла.

Призвав себя не возмущаться тем, что все равно не поддавалось контролю, я прослушал сообщение до конца. Пребывание в ордене и несение всех связанных с этим обязанностей обычно требует от рыцаря многих затрат, говорилось в нем далее. Почти всегда приходится подыскать оруженосца, заботиться об его экипировке, платить жалование; приобрести себе турнирный комплект вооружения и доспехов, и после их где‑то хранить; регулярно являться под знамена ордена и выступать в походы, имея при себе трехдневный запас продовольствия для себя и оруженосца, фуража для своей и его лошади, для чего хорошо иметь еще и вьючную лошадь; соответствовать многим другим требованиям, кои разнятся от ордена к ордену и которые слишком долго перечислять. Короче, рыцарь не просто воин, – ну ты понял? И у него часто‑часто болит голова от того, о чем воин и не задумывается. Поэтому рыцарю необходим свой удел и доходы с него, а иначе вся его жизнь превратится в сплошной геморрой посреди нищеты и множества неоплаченных долгов. Так что в первую очередь озадачься приобретением удела, чувак, для чего обратись к любому барону, виконту, графу, маркизу герцогу, а то и королю – смотря на кого у тебя наглости хватит. Хотя лучше, конечно, выбирать дворянина, состоящего именно в том ордене, в который ты нацелился. Или по крайней мере не состоящего ни в каком. Иначе временами будет трудно исполнить долг и перед орденом, и перед сеньором, что может привести к трудноразрешимым конфликтам.

А бароны с графьями только и ждут, как бы преподнести мне удел на тарелочке, саркастически хмыкнул я про себя, но тут же сменил настрой. Вообще‑то да, только и ждут. Они постоянно нуждаются в воинах, в том числе рыцарях, а опустевших уделов за время грызни с империей появилось множество. Докажи, что достоин своего куска земли, нескольких крестьян и скромного замка, похожего видом и размерами на каменный курятник – и получишь это без промедления. После оправдай доверие в мирное время и на войне. Особенно на войне.

Мне доказать будет проще простого. Процесс смотрин претендента на удел выглядит так: парня принимают в господском замке, ведут к дворянину, а тот усаживает гостя за стол и подносит кубок вина и ломоть хлеба в знак того, что будущий вассал никогда не останется без того и другого. Встреча проходит в неформальной обстановке, без оружия и доспехов. «Львиное сердце» на шее при этом будет прекрасно видно в разрезе рубахи. И барон, виконт, граф, маркиз, герцог и даже король с первого взгляда поймет: воин с таким талисманом оправдает что угодно. Не сможет не оправдать.

После всплеска практичности и ряда разумных предупреждений «говорящие часы» сменили тон и принялись расхваливать преимущества членства в ордене, и судьбу рыцаря вообще – конечно, такого, который ведет себя правильно. Он имеет долю в общей добыче всегда, а не только когда это специально оговорено заранее. Ваше благосостояние станет непрерывно расти, и в итоге вы разбогатеете! Доходы с удела позволят нанять управляющего, который будет следить за крестьянами, чтоб они вкалывали не расслабляясь. У скромного замка можно снести крышу и надстроить над первым этажом еще два, превратив каменный курятник в донжон…

«Рыцарское звание дает право претендовать на дворянский титул, даже если вы рождены простолюдином,  – привела последний довод система. Причем ее искусственный «машинный» голос стал приторно сладким и прекратил запинаться.

– Соблазняешь, стерва? – сердито спросил я. – По‑хорошему прошу: кончай впаривать мне рыцарство. Эй, Демиурги! Почему в интерфейсе нет кнопки «Отключить рекламу»?

– Не всеми возможностями стоит пользоваться,  – сказал Люцифер. – Но ни одну из них не стоит закрывать для себя предубеждениями. Сегодня звания и титулы не нужны тебе, – а вдруг завтра понадобятся?

– Пока мы в Оргое – точно не понадобятся, – ответил я. – Порядки здесь, конечно, не как в Мадуарской империи, но ни один орден и ни один дворянин не пригреют преступника с моей репутацией. Такое реально лишь в не пойми каком государстве со слабым монархом.

– Тут ты попал в точку… К слову, Оргойское королевство тоже по сути империя. Последние несколько сот лет оно неуклонно расширялось и поглотило множество мелких королевств на своих окраинах. Неслучайно почти все граничащие с ним державы так слаженно выступили на стороне Мадуара в самом начале войны. Причем не только западные, но и восточные, которым с оргойцами дружить бы да дружить. И там и там боялись, что их постигнет та же участь, и мечтали об ослаблении Бальдура. И продолжают мечтать, хоть и пришлось вынужденно замириться с ним. Оргойским дворянам нравится думать, что их правитель – первый среди равных, а Бальдур умело поддерживает такие настроения, продолжая традицию своих предшественников. Но это давно не так.

Я представил себе большую карту Аусанга, не открывая ее. Да, владения Бальдура выглядели скромно лишь рядом с бесконечными просторами его могучего западного соседа. Но по сравнению с государствами по берегам Рифовых морей Оргойское королевство казалось гигантом. На востоке более‑менее прилично выглядел только Тимой, примерно в десять раз меньший по площади. Дальше тянулось лоскутное одеяло королевств размером с оргойские герцогства. Там, наверно, меня и в бароны сразу произведут, минуя рыцарство. А то и повыше можно прыгнуть. Именно из‑за здешней репутации.

– Иметь свой замок в четыре башни в целом неплохо, – признал я. – Сиди себе в нем, бухай с дружиной, обжирайся жареными тетеревами и трахай столько девок, сколько поместится внутри крепостных стен. Но ведь я обленюсь и разжирею от подобной жизни. А я не хочу ни того, ни другого.

– Тогда заведи себе замок в двенадцать башен,  – предложил Люцифер. – Посмотришь, сколько девок влезет туда – сразу выгонишь их и займешься делами феода. Потом захватишь владения соседа. Потом другого. Потом свергнешь короля…

– А‑а‑а, понял, как образуются империи! Начало таково: кому‑то надоело путаться в юбках, болеть с похмелья, или и он разлюбил тетеревятину. К великому прискорбию окружающих.

Я отщипнул толику очков Дарований от своего запаса и закинул их в ночное зрение. Без фанатизма, на четверть лимита. Хватит шиковать, пора приучать себя к рациональности. Доступных для развития навыков и способностей все больше, сегодня возможность прокачки скиллов сверхчувственного восприятия получил – найду куда вложиться. И время сна следует продолжать сокращать, и улучшать управление костомехом. Это на трудовом я был супер и девяносто восемь процентов имел. А на боевом пока до семидесяти шести только дополз. Ночное зрение все равно быстро не поднять, даже с помощью «Львиного сердца». И ведь оно само по себе прогрессировать станет по мере использования. Насколько быстро – проверю еще до рассвета.