— Нежелательно.

— Разве? Я думал, будет правильно дать знать вашим подписчикам, что вы не отступаетесь от собственных слов.

Каро скривилась в гримасе:

— Это слишком очевидно. Вы не можете ждать всерьез, что я поведусь на такую провокацию.

Лекс расслабленно усмехнулся.

— Вы правы, я не жду. Но право, Каро. Мне все равно, что вы сделаете с этими деньгами. Хотите потратить — бога ради, я знал, на что шел. Хотите вернуть — вперед. Только, пожалуйста, поешьте со мной. — Он смотрел прямо в глаза, не уворачиваясь, улыбался мягко, доброжелательно и… и как-то еще. Как будто… Как будто в самом деле хотел этого.

Да быть не может. Правда же? Или все-таки может?

— В конце концов, — добавил Лоусен, — мы оба ужинаем в одиночестве.

— Мне казалось, нас это устраивает, разве нет? — упиралась Каро. — Что бы вы ни затеяли этой встречей…

— Я затеял поговорить. — Он был прям, как мост над пропастью.

У Каро вытянулось лицо.

— Вы же не серьезно?

— А что вас удивляет?

Вопреки ожиданиям мужчины, Каро воздержалась от прямого ответа.

— И что, по-вашему, нам стоит обсуждать? Философию Шпенглера? Или мои игровые предпочтения?

Лекс качнулся на пятках.

— Я позвал вас поговорить. О чем именно — дело десятое. Хотите, обсудим ВоД, хотя я тут, честно сказать, не специалист. Или Шпенглера. Или, если интересно, использование женских прокладок в гирудотерапии.

Каро смотрела на Лекса, неосознанно кусая губы. Она никогда не вкладывала в это движение какой бы то ни было смысл: покусывание губ было ее способом удерживать концентрацию на происходящем. Однако если бы сейчас Иви подняла взгляд к глазам Лекса, то увидела бы, что для него ее поведение обретало особенное значение.

— Вы же переговорщик. — Каро тихонько вздохнула. — Неужели вам не осточертели беседы на работе?

Услышав ее вопрос, Лекс перестал смотреть на женские губы. Его лицо по-прежнему сохраняло расслабленное и доброжелательное выражение. Но в душе мужчина посмеялся: она еще что-то говорит, она еще пытается дать отпор. Однако — дело сделано.

— На работе я строю разговор, чтобы достичь цели, — откровенно поделился Лоусен. — Это в некоторым смысле то же самое, что быть фотомоделью: всем наплевать на саму модель, важно продать вещь на ней. И у меня так же. Всем, в том числе и мне, плевать на диалог как таковой. Я говорю слова, необходимые для того, чтобы в итоге убедить оппонента поддержать мою позицию.

Теперь посмеялась Каро. Вот упертая, в сердцах подумал Лекс.

— А со мной вы, стало быть, не преследуете никаких целей? — Губы девушки изогнулись нитью скепсиса.

— Каро, пожалуйста, — попросил Лекс. Он, конечно, выиграл в партии, но, боже, она отнимает у него даже жалкое мгновение триумфа. — Давайте продолжим беседу внутри и просто покушаем вместе. Во-первых, мы оба голодны. Во-вторых, официанты или даже администрация ресторана скоро начнет задавать вопросы, какого черта мы до сих пор просто так сидим. А в-третьих, у вас все время появляются вопросы. И раз уж мне предстоит на них отвечать, то давайте хотя бы на сытый желудок.

Лекс распрямился, предлагая Каро войти: чуть приоткрыл одну из половин занавеса в альков, придержал. Девушка шумно вздохнула, очевидно сдав последний рубеж внутреннего сопротивления. Размашистым движением откинула другую половину занавеса и зашла внутрь. И как будто — не в альков ресторана. Как будто — в другой мир. Как будто — в пещеру к огру. Только теперь с ней нет рейда. Она одна.

Лекс

За черным занавесом обнаружился темный антураж, окутанный мягким светом свисающих разнообъемных прозрачных ламп. На столе Каро не увидела ни свеч, ни алкоголя, ни закусок — ничего. Лекс сообщил, что не осмелился заказывать что-либо, поскольку понятия не имел о предпочтениях Иви. Ну, кроме белого сухого — его скоро принесут. Каро кивнула и расположилась в кресле с внешней стороны стола. Губы Лоусена изогнулись в усмешке: оставляет путь к побегу! Сам Лекс по-хозяйски устроился на диванчике, занимающем сторону вдоль стены. Он ждал, не говоря ни слова, не мешал Каро осваиваться. Ей еще страшно, неловко и неудобно, как щенку, которого только-только принесли в новый дом.

Когда Иви, закончив с деньгами, наконец нахрабрилась встретиться взглядом с мужчиной, тот мгновенно вышел на контакт. Собственно, лишь этого и ждал! Лекс чуть подсобрался, выказывая расположенность к любой теме и готовность ловить каждое слово.

— Я все еще не понимаю, что вам мешало поговорить в «Грейси-Холл», — сказала Каро прежде всего.

— В основном то, что вы избегаете меня там.

— Я? — изумилась Каро. — По-моему, это вы до недавних пор почти две недели не разговаривали со мной.

«Что мешало тебе самой заговорить?» — мысленно улыбнулся Лоусен. Однако вслух такого лучше не произносить.

— Я делал это, потому что вы ясно дали понять, что не желаете моей компании. Когда отнесли мой кофе Уиллберу. Я не стал навязываться.

Каро прыснула.

— А сейчас вы, по-вашему, что делаете?

Лекс улыбнулся — на сей раз открыто и с теплом: если она посмеялась, значит, хотя бы на мгновение расслабилась.

— Пытаюсь убедить вас, что нет причин меня избегать. Хотя бы потому, что я — один из немногих, с кем вы могли бы равно обсуждать World of Dreams и философию Шпенглера.

— Мне казалось, мы все уже обсудили, разве нет? В ВоД вы больше не играете, а Шпенглер…

— А Шпенглер писал гораздо более полно, чем вы озвучили в нашей прошлой беседе. И мне крайне любопытно, почему вы выделили в его философии только отрицательную сторону.

— Ну, потому что он был пессимист.

— Он же не Шопенгауэр, — возразил Лекс.

— Ну, значит, я пессимист. — Каро развела руками. Лекс хохотнул.

— Вот это гораздо больше похоже на правду, учитывая, что вы не ждете от людей вокруг ничего хорошего.

— Не обобщайте, я не жду хорошего только от вас, мистер Лоусен.

— Лекс, — невозмутимо поправил мужчина. — И это вовсе не правда. Я видел вас, когда вы играете — на стриме и в комнате отдыха. В эти моменты вы очень бодрый и яркий человек. И видел в обычной жизни — девушку, которая всеми силами избегает любых эмоциональных контактов с людьми.

Каро отодвинулась вместе с креслом и поднялась, забирая сумку:

— Если вам нравится мнить себя практикующим психотерапевтом, давайте без меня. Будь мне нужна консультация, я обратилась бы к специалисту.

Лекс отреагировал мгновенно: подскочил и придержал Каро за локоть. Аккуратно, едва касаясь, но этого хватило. Девушка замерла, проклиная себя за слабость. Она могла бы уйти сразу, как увидела его. Или хотя бы сразу, как отправила деньги. Но…

Ей нравилось вместе с ним ходить по лезвию. За непринужденностью, с которой Лекс держался, крылось что-то еще. Это искушало и настораживало одновременно: что, если он в самом деле просчитывает каждое слово и жест? Что, если он нарочно говорит так, чтобы распалять ее любопытство? Что, если, оставляя ей лазейку для побега, он просто создает для Каро иллюзию наличия выхода и, тем самым, притупляет ее осторожность?

И что, если — нет? Что если она в самом деле интереса ему? Такое бывает? Он хоть понимает, что вне разговоров о философии, она без умолку может трепаться только о том, какой класс лучше в подземельях из-за наличия масс-стана, а какой хил нафиг не нужен в рейде?

— Каро?

Точно, он все еще рядом, опомнилась Иви. Шепчет, как ранняя осень. И пахнет божественно.

Он использовал все, что имел: внешность, ум, запах, опыт, чтобы добиться цели поужинать с ней. И Каро понятия не имела, что ей стоит делать прямо сейчас. Она вскинула на мужчину взгляд одновременно с тем, как, спасая ситуацию, в алькове появился официант.

— Простите, что помешал. Я могу зайти поз…

— Вы принесли вино? — Лекс не упустил возможности. — Прошу, налейте.

Официант поглядел поочередно на мужчину и девушку, обошел их.