Все, что мне остается, поймать Мию и устроить ее голову на собственном плече. Мия не просыпается, и когда динамики не грохочут, я слышу ее дыхание.

Сводил девушку в кино.

Похоже, Мия сильно устала. Вчера ночью мне не спалось, дважды спускался на кухню, чтобы выпить воды, и видел полоску света под дверью их с матерью комнаты. Занималась Мия, что ли…

Мия… Мия… Мия…

Она спит, и я расслабляюсь. Фильм, может, и неплохой, но мне гораздо интереснее девушка, посапывающая на моем плече. Бессмысленно с этим бороться. Я невольно сравниваю Мию с Клео, и это неправильно. Они разные, я это чувствую.

Могу ли я доверять своим чувствам? Это вопрос, на который у меня нет ответа.

Бужу Мию, когда фильм заканчивается.

— А? Что? — бормочет она, сонно щурясь.

— С добрым утром, бельчонок, — хмыкаю я.

— Я все проспала?

Смущенная и сонная… И такая милая…

Интересно, если бы она была такой, как я, каким был бы ее тотем? Белка?

— Фильм так себе, — сообщаю я, чтобы ее утешить. — Ты ничего не потеряла. Зато выспалась. Прогуляемся? Тут рядом парк.

Мия неуверенно кивает.

— Только недолго, ладно?

Сегодня, и правда, прохладно. Но на свежем воздухе Мия оживает, ее щеки розовеют, и глаза блестят. Я держу ее за руку, мы идем по дорожкам парка и слушаем музыку, поделив гарнитуру. Трепаться о песнях приятнее, чем выяснять отношения.

Мы обошли пруд, постояли на мостике, полюбовались утками.

— Кир, мне пора возвращаться.

— Мия, ты когда-нибудь целовалась?

Она вспыхивает, и ее взгляд темнеет.

— Да. С тобой, — бурчит она, отворачиваясь.

Кажется, я опять все порчу. Но остановиться не могу. Сойду с ума, если не поцелую Мию… прямо сейчас. Мне даже дышать больно.

— Со мной ты не целовалась. Соприкосновение кожных покровов — не поцелуй. Хочешь… по-настоящему? — проговариваю я севшим голосом.

Мия стоит неподвижно и смотрит на меня завороженно.

Откажись. Прошу, скажи «нет». А лучше двинь коленом в пах, чтобы я очнулся. Ведь поцелую же… Правда, поцелую…

Губы Мии мягкие, сладкие. Они пахнут клубникой. Она отвечает на поцелуй — робко и неловко, невинно. Я отстраняюсь и…

— Кирилл?!

Мия бледнеет, да и мое сердце падает в пятки со скоростью света.

— Дядь Лёнь, привет, — говорю я, поворачиваясь.

И одновременно задвигаю Мию за спину.

Мия

С появлением Кирилла в моей жизни наступила черная полоса. У меня не так уж много табу: не расстраивать маму, не выделяться в школе, не влюбляться и не ходить на свидания, не разочаровывать Леонида Сергеевича.

Я нарушила их все.

Страшно представить, что теперь будет.

Кирилл ведет себя глупо, пытаясь меня спрятать. Леонид Сергеевич успел увидеть мое лицо. Даже если это не так, он не мог не узнать куртку. В нашем городке таких в продаже не было, он привез мне ее из другой страны, из командировки.

— Здравствуйте, Леонид Сергеевич, — бормочу я, выходя вперед.

Мне стыдно смотреть ему в глаза, и я держу голову опущенной. А он молчит, остановившись в паре шагов от мостика, где мы с Кириллом целовались.

У меня все еще кружится голова от этого поцелуя. И представить не могла, что он может быть таким… сладким. Свой первый поцелуй я никогда не забуду.

— Дядь Лёнь, а ты что здесь делаешь? — спрашивает Кирилл. — Тоже гуляешь?

— Гуляю, — сдержанно отвечает Леонид Сергеевич. — Я всегда хожу пешком через парк после работы.

— Сегодня суббота…

— Поэтому я возвращаюсь раньше, чем обычно.

Кирилл все еще делает вид, что ничего не произошло. Как будто мы не целовались, а шли домой после занятий.

— Значит, слов вы не понимаете. Кирилл, мне казалось, ты взрослее. Мия, ты меня разочаровала.

Я вскидываю голову, набираю в грудь воздуха, чтобы умолять о прощении, но Кирилл меня опережает.

— Я все объясню, — говорит он. — Это не то, о чем ты подумал. И Мия…

— Рот закрой, — велит ему Леонид Сергеевич, перебивая. — С тобой я позже поговорю. Иди домой. Мия, а ты — марш за мной. Я собирался рассказать кое-что после твоего совершеннолетия, но боюсь опоздать. Неделя погоды не сделает.

Через неделю мне исполнится восемнадцать. Неужели я должна узнать какую-то тайну? Может быть, что-то об отце?

— Я пойду с Мией, — заявляет Кирилл, беря меня за руку. — Не оставлю ее одну.

Леонид Сергеевич смотрит на него мрачно.

— А чего? — петушиться Кирилл. — Я виноват, а отчитывать ты будешь ее? Нет.

— Хорошо, — внезапно соглашается он. — Но с условием. Ни звука.

— Но дядя…

— Или так, или никак, — сердито говорит Леонид Сергеевич. — Мия, пойдем.

Кирилл бормочет что-то под нос, но все же идет следом за ним, ведя меня за руку. Я пытаюсь вырваться, но безуспешно. У Кирилла железная хватка.

За парком — здание института, где работает Леонид Сергеевич. Я и раньше тут бывала. Это не какой-то режимный объект, и мне выписывали пропуск, когда я приносила что-то из дома по просьбе Леонида Сергеевича или приходила к нему в лабораторию на экскурсию. Он проводит исследования в области оптической физики, и мне было интересно посмотреть на настоящие лазеры.

Я даже знала, что Леонид Сергеевич ходит через этот парк. Но забыла! Рядом с Кириллом у меня стабильно отключаются мозги.

В знакомом кабинете сегодня как-то неуютно. Леонид Сергеевич молча указывает Кириллу на стул, стоящий в углу, а меня усаживает на диванчик у стены, устраиваясь напротив в кресле. В институте сегодня пусто, и секретаря нет на месте. Нашему разговору определенно никто не помешает.

— Мия, поверить в то, что я сейчас скажу, будет сложно. — Леонид Сергеевич сверлит меня взглядом, и я боюсь пошевелиться, замерев, как кролик перед удавом. — И первое, что ты сделаешь, это подпишешь соглашение о неразглашении. Советую внимательно прочитать документ.

Передо мной словно из ниоткуда появляется папка с бумагами. Что-то падает в углу, где сидит Кирилл. Леонид Сергеевич бросает на него недовольный взгляд.

Соглашение о неразглашении конфиденциальной информации… Теперь понятно, почему Леонид Сергеевич ждал моего совершеннолетия. Дата на нем стоит… соответствующая. Сейчас я попросту не могу подписывать такое без согласия опекуна, то есть, матери.

— Это в твоих интересах, Мия, — говорит он, заметив, что я медлю. — Поверь, мне нет смысла тебя обманывать.

— Нет, я вам верю, — отвечаю я. — И подпишу. Просто не понимаю, зачем… Если за нарушение такие кары, не проще ли мне оставаться в неведении? Я… всего лишь школьница.

— Объясню, когда подпишешь, — вздыхает он. — Я хочу защитить тебя. Учитывая, как далеко вы с Кириллом зашли, я могу это сделать, лишь рассказав тебе правду.

Не удержавшись, бросаю взгляд на Кирилла. Он успевает кивнуть мне, как будто хочет сказать, что я могу ставить подпись без опаски.

Да ладно… Мне нечего терять.

Леонид Сергеевич забирает подписанное соглашение, удовлетворенно кивает… и молчит.

— Откровенно говоря, как ни начни, все плохо, — говорит он после паузы. — Мия, когда-то ты говорила мне, что физика для тебя сродни магии. Ты удивительно точна в своих наблюдениях. Физика описывает и объясняет любые явления природы. В том числе те, которые для обычных людей кажутся волшебством.

— Волшебство существует? — спрашиваю я, так как он опять замолкает.

— Существуют люди, обладающие способностями, которые обычным людям кажутся волшебством. Полагаю, ты захочешь убедиться в этом, а не поверить на слово. Постарайся не пугаться, он не причинит тебя вреда.

И прежде, чем я успеваю ответить, рядом с креслом Леонида Сергеевича появляется волк. Огромный черный волк с умными глазами.

Несмотря на предупреждение, я вжимаюсь в спинку дивана. И не то, что пошевелиться, дышать боюсь!

— Мия, это мой тотем, — доносится до меня голос Леонида Сергеевича, с трудом пробиваясь через гул в ушах. — Он часть меня, и он — порождение магических полей и силовых потоков…