Но, похоже, не все разделяли оптимизм Дэна. Тот же Бризар хмурится и поглядывает на Саливана. Двое императорских советников о чем-то перешептываются и недовольно кривятся. Отец вообще закрыл глаза.

— Спасибо, господин… э… Салливан? — император вопросительно взглянул на Бризара. Тот кивнул. — Вы весьма доходчиво описали нам преимущества Конвенции. Давайте подробнее остановимся на возможных потерях.

— Я сказал бы по-другому, ваше величество, — Салливан поправил очки, — я бы назвал это небольшими компромиссами.

— По существу, Салливан, давайте по существу, — вмешался Бризар.

— Господа, Арагон много лет стоял в стороне от всех существующих торговых объединений, теряя при этом колоссальные возможности для рыночной экспансии, — опять понесло Салливана, похоже, он не услышал премьер-министра. — Сейчас даже самые крупные и развитые государства идут на уступки, чтобы в будущем…

— Что они от нас хотят? — не очень вежливо перебил его император. Салливан перевел дух.

— Допуска своих транспланетарных корпораций к разработкам раниевых месторождений, — выпалил он на одном дыхании. В зале воцарилась тишина.

— Они хотят допуска на все месторождения? — уточнил один из советников.

— Пока только на Дею, — ответил Салливан.

Все разом зашумели и загудели, даже Дэну захотелось засвистеть и затопать ногами. Всем известно, что Дея — спутник Арагона, — это плавающая в космосе бочка с ранием, кристаллы которого уже сотни лет оставались незаменимым идеальным топливом для деформационных двигателей всех видов космических кораблей.

Как добывается раний, на Арагоне знали даже дети. В чистом виде это тягучая жидкость высокой температуры. Подземный резервуар с ранием засыпается криосланцами, благодаря чему раний остывает, а затем кристаллизуется. Все. Дальше на поверхность кристаллы поднимают через шахты. Процесс полностью автоматизирован, очень технологичен и отработан. Один момент — на Арагоне не было криосланцев ни в каком виде, приходилось покупать на соседней Гардарике. А вот на планете процесс добычи выглядит несколько сложнее, потому что рельеф…

— Господа присутствующие, государь, — отвлек Дэна министр добывающей промышленности лорд Дилон, невысокий, приземистый, с круглым лицом, — мы получили сравнительный анализ затрат на добычу одной тонны рания транспланетарной корпорацией «Солтис» и нашими государственными компаниями. Результат перед вами, взгляните сами.

Над голографической пластиной замелькали цифры. Дэну они напомнили стайку бабочек, трепещущих крылышками над цветочной поляной. Император нахмурился.

— Как же так, лорд Дилон, — он внимательно вглядывался в цифры, — почему платить транспланетарной компании выходит дешевле, чем добывать самим?

— Так и есть, государь император, к сожалению. Мы не обладаем такими мощностями и технологиями.

— Что же нам мешает?

Лорд Дилон принялся сыпать терминами, которые Дэн и повторить бы не смог. Но судя по встречным вопросам, присутствующие его понимали, даже Сандро, хотя тот, конечно, мог и притворяться.

Дэн рассматривал Дилона. Тот был лордом, но не эрлом. Эрлы — высшие аристократы Арагона, их предки — первые колонисты, прилетевшие на планету. Тогда Арагон был поделен на кантоны, каждый из которых закреплялся за колонистом-лордом, позже к титулам первых лордов была добавлена приставка «эрл». Аристократы, не владевшие кантонами, тоже имели титул лорда, но не эрла. В редких случаях, когда лорд-эрл не оставлял наследников, кантон переходил к кому-то из наиболее заслуженных лордов, и тогда тот получал право называться эрлом. Их было всегда ровное число, сто тридцать один вместе с императором. Титул же лорда мог быть пожалован императором любому подданному за особые заслуги либо достижения.

Отец тоже был эрлом. Правда, Эгри происходили не от первых аристократов, один из предков Эгри получил Северный Кантон в дар от седьмого императора, так что род Дэна был не такой древний как Фаэльри или да Сарна. На Северном Кантоне находился Архипелаг, где располагалась главная военная база Арагона. Логично, что в роду Эгри мужчины чаще всего выбирали военную службу.

До шести лет Дэн жил с отцом на севере, на Архипелаге, и на всю жизнь возненавидел холод. После того, как Эдмунд Эгри получил звание маршала и был назначен министром обороны, ему пришлось чаще бывать в столице, поэтому он увез сына в теплую южную Бадалону, и северный мальчишка сразу влюбился в солнечный город. От рассуждений Дэна отвлек разгорающийся спор Дилона с отцом.

— Я все равно считаю, лорд Дилон, что следует обратиться к независимым аудиторам, — говорил старший Эгри.

— Вы не доверяете нашим специалистам? — Дилон оскорбленно супил брови.

— Доверяю, — спокойно отвечал ему отец, — но всегда предпочтительнее получать информацию из нескольких источников.

Император молча слушал, положив руки на стол.

— А что это за статья расходов «Санкционные риски»? — спросил министр финансов Канниган, до этого времени вчитывающийся в цифры.

— Это потери в случае нашего отказа, — пояснил Салливан. Он почему-то нервничал. — По Конвенции, Альянс может ввести запретные меры против государств, препятствующих работе транспланетарных корпораций. Мы просчитали возможные потери.

— Другими словами, нам ставят ультиматум, — продолжая смотреть на свои руки, холодно отметил император.

— Тогда почему вы не включили в санкционные риски «Солтиса» наши членские взносы? — снова спросил Канниган. Салливан непонимающе уставился на него. — Ну мы же исправно платим членские взносы, хоть мы пока и государство-наблюдатель, вот уже десять месяцев. Если мы не подпишем Конвенцию и выйдем из программы, денег они больше не увидят.

— Господин председатель Правления Альянса Могилери купил себе яхту, новую, — сообщил, ни к кому не обращаясь, маршал Эгри. — Как раз через три месяца после получения нами статуса наблюдателя.

— Скажите сразу, после получения наших денег, — проворчал Канниган. Присутствующие, пряча улыбки, переглянулись.

— А почему мы платим взносы, если мы только наблюдатели в Альянсе? — поднял голову Сандро.

— Это было решение императора, ваше высочество, — ответил Канниган, — которое поддержал Совет.

— Мы платим не так много, как раз столько, чтобы исключить вот-такие ультиматумы, — Арман повернулся к премьеру. — Господин Бризар, продолжайте переговоры. Мы не будем подписывать Конвенцию в том виде, как это хочет Альянс.

Другими словами, император и Совет уже десять месяцев прикармливают чиновников Альянса. И не придерешься, членские взносы! О каких суммах шла речь, Дэн мог себе только представить, он уважительно посмотрел на Каннигана.

— А почему мы так дорого покупаем криосланцы? — снова спросил Сандро. Все повернули головы в сторону принца, Сандро вывел на экран биржевые сводки. — На сорок процентов дороже рыночной цены. Это же увеличивает себестоимость добычи рания?

— Потому, что ближайшая планета после Гардарики, на которой есть криосланцы — это Атолл, ваше высочество, — объяснил Бризар. — Он достаточно далеко. Транспортные расходы как раз и составят сорок процентов.

— Хорошо, — кивнул Сандро, — я неправильно задал вопрос. Почему Гардарика продает нам дороже биржевых котировок? Разве так можно?

Бризар и Арман переглянулись.

— Они продают нам по рыночной цене, принц, — ответил премьер, — остальное — коррупционная составляющая, проще говоря, взятка.

— Как взятка? — Сандро непонимающе смотрел то на отца, то на Бризара. — Мы платим взятку Гардарике?

— Не Гардарике, а ее чиновникам, — объяснил Арман сыну, — мы перечисляем за криосланцы официальную сумму, остальное передаем наличными.

— Они хотели шестьдесят процентов, — вмешался Канниган, — но мы пригрозили, что будем покупать на Атолле, в итоге сошлись на сорока.

Сандро задумчиво переваривал информацию, затем снова заговорил:

— В Портолии, на фестивале, мы с Дэном, то есть с Даниэлем Эгри, — он поспешно исправился, — разговорились с одним гардариканцем. Он рассказал, что народ Гардарики очень беден, потому что их обирают правители и транспланетарники. Люди их ненавидят. И я подумал, — тут Сандро запнулся, император жестом пригласил его продолжать, — к нам каждый год просится порядка трех миллионов человек…