— Уж не думаете ли вы, что это я его оттуда украл? — спросил г-н Жакаль, поднося к носу огромную щепоть табаку.

— Не вы, а предупрежденный вами господин Жерар.

— Честнейший Жерар! Если бы ты слышал, что о тебе говорят, как бы ты оскорбился!

— Ошибаетесь: он не оскорбился бы, а затрясся бы от страха.

— Да откуда вы взяли, что тело мальчика похитил господин Жерар?

— Я сразу это понял. Я был в этом уверен настолько, что подумал: именно в свой ванврский особняк д ля большей безопасности господин Жерар мог перенести этот несчастный скелет. Как вы понимаете, я выбрал ночь потемнее, вроде сегодняшней, помог Ролану перебраться через забор в сад, окружающий дом господина Жерара в Ванвре, потом забрался сам и приказал Ролану: "Ищи, собачка, ищи!" Ролан стал искать, и, хоть я бы не хотел прикладывать евангельское изречение к четвероногому существу, но он нашел. Через десять минут он уже царапал траву на лужайке перед домом с таким остервенением, что я был вынужден удержать его за ошейник, иначе на следующий день могли заметить следы. Я был уверен, что труп зарыт именно там. Тем же путем, как мы попали в сад, нам пришлось уходить обратно, только, вместо того чтобы помочь Ролану забраться снаружи внутрь, я помог ему выбраться изнутри наружу. Вот и вся история. Вы догадываетесь об остальном, господин Жакаль? Не мог господин Сарранти, уже пол года находящийся в тюрьме, три месяца назад откопать труп мальчика под дубом и перенести его на лужайку ванврского особняка. Значит, это дело рук не господина Сарранти, а господина Жерара.

— Хм! — только и произнес в ответ г-н Жакаль. — Но… нет, ничего.

— Договаривайте, прошу вас. Вы хотели спросить, почему, зная о том, где находится тело мальчика, я не стал действовать раньше?

— Признаться, я действительно собирался задать вам этот вопрос так, из чистого любопытства, ведь то, что вы мне рассказываете, похоже скорее на роман!

— Однако это подлинная история, дорогой господин Жакаль, да еще из самых достоверных! Вы хотите знать, почему я не действовал раньше. Я вам отвечу. Я глупец, дорогой господин Жакаль, я всегда думаю о человеке лучше, чем он есть. Я воображал, что у господина Жерара не хватит духа допустить казнь невинного человека, что он уедет из Франции и откроет правду, когда уже окажется в Германии, Англии или Америке… Ничуть не бывало! Этот гнусный каналья даже не пошевелился.

— Возможно, в этом не только его вина, — вставил г-н Жакаль. — Не стоит на него сердиться.

— И вот сегодня вечером я себе сказал: пора!

— Так вы пришли пригласить меня на эксгумацию тела?

— Ну нет, ни в коем случае. У нас, охотников, есть поговорка: дважды в одной и той же норе лисицу не поймаешь. Нет, на сей раз я все сделал сам.

— Как сами?

— В двух словах о том, как все произошло. Я знал, что сегодня вечером господин Жерар дает большой предвыборный ужин и устроил так, чтобы он ушел на час-другой из дому. Я вошел, занял его место за столом, а Брезиль в это время стал рыть землю. Короче, он рыл так хорошо, что через четверть часа мне лишь осталось отодвинуть стол и показать гостям господина Жерара работу моего пса. Гостей было десятеро. Одиннадцатый выпил лишнего и где-то мирно дремал. Все десять человек подписали составленный по всей форме протокол, потому что среди них оказались и врач, и нотариус, и судебный исполнитель. Вот этот протокол. А вот скелет! — прибавил Сальватор, поднявшись и кладя на стол г-на Жакаля завязанную скатерть.

Хотя г-н Жакаль был привычен к перипетиям ежедневно разворачивавшихся на его глазах драм, но и он оказался не готов к такому финалу и отшатнулся вместе с креслом, побледнев и даже не пытаясь, как это бывало обыкновенно, скрыть волнение.

— Теперь прошу слушать меня внимательно, — продолжал Сальватор. — Богом клянусь, что, если господин Сарранти завтра будет казнен, я обвиню в его смерти только вас, господин Жакаль! Это понятно, не так ли? Я изъясняюсь достаточно ясно? Итак, вот вещественные доказательства. (Он кивнул на кости.) Оставляю их вам, мне же довольно и протокола; он подписан тремя должностными лицами: врачом, нотариусом и судебным исполнителем. Я немедленно отправляюсь к королевскому прокурору для подачи жалобы. Если будет необходимость, я пойду и к хранителю печатей, а то и к самому королю.

Сальватор сухо поклонился начальнику полиции и вышел из его кабинета в сопровождении Брезиля. Господин Жакаль был ошеломлен услышанным и не на шутку встревожен прозвучавшей угрозой.

Господин Жакаль давно был знаком с Сальватором, не раз видел его в деле, знал его за человека решительного и был убежден: если тот что-нибудь пообещает, то непременно сдержит слово.

Когда за Сальватором закрылась дверь, он стал думать, как ему поступить.

Было одно простое средство все уладить: предоставить г-ну Жерару самому выпутываться из этого положения. Однако это значило бы собственными руками разорвать нити старательно подготовленного заговора; сделать из бонапартиста героя, больше чем героя — мученика; объявить накануне выборов, что кандидат, поддерживаемый в определенном смысле правительством, — негодяй и убийца. Не говоря уже о том, что, когда г-н Жерар почувствует себя в ловушке, он не преминет во всем признаться, обвинив г-на Жакаля в соучастии. Да, решительно, это простое средство не годилось.

Было еще одно средство; на нем г-н Жакаль и остановился.

Он торопливо поднялся, подошел к окну и нажал на невидимую кнопку.

Сейчас же зазвенели многочисленные звонки от личных апартаментов г-на Жакаля до самых дверей префектуры.

— Так я хотя бы успею получить приказ от министра юстиции, — пробормотал начальник полиции, садясь на свое место.

Не успел он договорить, как дежурный доложил о приходе г-на Жерара.

Мертвенно-бледный (если не сказать зеленый) г-н Жерар, обливаясь потом и трясясь от страха, вошел в кабинет.

— Ах, господин Жакаль, господин Жакаль! — вскричал он и упал в кресло.

— Полно, полно, возьмите себя в руки, честнейший господин Жерар, — проговорил начальник полиции. — У нас еще есть время подумать о вас.

Он прибавил вполголоса, обращаясь к дежурному:

— Бегите вниз! Вы видели молодого человека с собакой, не так ли?

— Да, сударь.

— Сейчас их обоих арестуют. Он так же опасен, как и его пес. Но вы все головой отвечаете за то, чтобы ни человеку, ни его собаке не причинили никакого вреда, поняли?

— Да, сударь.

— Поторопитесь! И еще: меня ни для кого нет. Прикажите заложить лошадей. Ступайте!

Дежурный исчез, словно призрак.

Господин Жакаль повернулся к г-ну Жерару.

Негодяй был близок к обмороку.

Он не мог говорить и лишь умоляюще сложил руки.

— Хорошо, хорошо! — брезгливо поморщился г-н Жакаль. — Мы примем меры, можете быть спокойны, а пока подойдите к окну и скажите-ка мне, что происходит во дворе.

— Как?! Вы хотите, чтобы я в моем состоянии…

— Честнейший господин Жерар! — промолвил начальник полиции. — Вы пришли просить об услуге, не так ли?

— О да, об огромной услуге, господин Жакаль!

— А ведь вся жизнь есть не что иное, как обмен услугами. Мне нужны вы, я — вам; давайте поможем друг другу.

— Я бы с удовольствием!

— В таком случае подойдите к окну.

— А как же мое дело?

— Ваше? Это потом. Начнем с более спешного. Если бы я не исполнял все по порядку, все мои дела давно перепутались бы. Порядок, честнейший господин Жерар, порядок прежде всего. Итак, для начала ступайте к окну.

Господин Жерар двинулся в указанном направлении, хватаясь за мебель, которая попадалась ему на пути. Ему словно отдавило ноги, и он не шел, а буквально полз.

— Я готов, — прошептал он.

— Отворите окно.

Пока г-н Жерар возился с окном, г-н Жакаль вальяжно развалился в кресле, вынул табакерку, зачерпнул табаку и удовлетворенно крякнул в предвкушении удовольствия.