— Стасик обожает жалеть себя, — пояснил Гамал Синаре. — Это единственное ремесло, в котором он преуспел. Таких плакальщиков еще поискать.

— Тебе хорошо говорить, — обиженно прогудел Стасик, — тебя ведь не преследует чудовище.

— Вот именно, — согласился Гамал. — А тебя преследует. И я ни за что не поверю, что на это нет никакой веской причины.

Он задумчиво поскреб бороду и произнес:

— Ты ведь родом из другого мира, верно? А не могло ли оно прийти за тобой оттуда? Вспомни, не было ли у тебя заклятого врага, который ненавидел бы тебя всем своим существом?

— Врага? — тупо повторил Стасик. — Какой еще враг? Да я был обычным школьником. У меня не то, что врагов, друзей-то не было. И не совершал я ничего такого, за что меня стоило бы ненавидеть. Поймите, я хороший!

А на ум ему, меж тем, вновь пришел эпизод с разорением Форинга. Как ни крути, а вот там-то он совершил немалое злодейство. И Стасик просто-таки нутром чуял, что корни всего этого кошмара растут именно оттуда.

— Порой мы совершаем страшные злодеяния неосознанно, даже не понимая того, что творим, — подсказала Синара. — Ты покопайся в памяти, милый Свиностас. Если ты что-нибудь припомнишь, это сильно упростит нам задачу. Если мы будем знать, с кем имеем дело, то сможем выявить слабые места этого существа.

— Говорю вам — нет у меня никаких врагов, — повторил Стасик. — То есть, один есть, но это точно не он. Разве что….

Тут Стасик почувствовал такой липкий ужас, что едва не упал со стула. Подумал он вот о чем — а что, если это Колька идет за ним? Вдруг давний обидчик скончался от полученных в битве ран, и превратился в чудовище. И теперь решил закончить начатое — добраться до своей вечной жертвы и расправиться с ней.

— О, кажется, что-то вспомнил, — обратила внимание Синара. — Ну же, рассказывай. Не стесняйся.

Стасик уже открыл рот, чтобы озвучить свое страшное предположение, но тут из коридора донесся звук торопливых приближающихся шагов. Спустя секунду в кухню вбежали запыхавшиеся гоблины.

— День добрый! — выпалил Зархад, обведя взглядом всех присутствующих и ненадолго задержав его на Синаре, которую он прежде не видел. — А вы тут, значит, мирскую пищу вкушаете.

Стасику стало не по себе от вида гоблинов. Те были явно чем-то встревожены. Несчастный паренек понял, что подъехала новая порция ужасных новостей.

— Перекус — дело святое, — продолжил Зархад. — Но позвольте спросить — а кто стоит в карауле?

— Какой еще караул? — поморщился Гамал. — Чего тебе надо? Жрать хочешь — бери тарелку. Заодно послушай интересные новости из соседней гробницы. Стасику снова крупно повезло.

— И не ему одному, — проворчал Грыбан. — У вас гости.

Стасик вскочил со стула, готовый бежать куда глаза глядят. Ему подумалось, что это обещанный монстр уже пожаловал по его душу.

— Какие еще гости? — медленно произнес Гамал, поставив на стол тарелку с кашей. — О чем ты, морда купоросная?

— А ты рыльце наружу высунь, сам и увидишь, — посоветовал ему Зархад. — Пока вы тут кашу хлебаете, они уже до стен добрались.

— Господи! — заплакал Стасик. — Это оно! Оно пришло за мной! Почему? За что? Я не хочу! Только не сегодня!

— Не оно, а они, — поправил его Зархад. — Там две женщины людского рода. Молодые.

— Женщины? — тупо повторил Гамал. — Какие еще, дракон тебя затопчи, женщины? Что ты выдумываешь?

— Говорю же — выйди да посмотри, — повторил гоблин. — Две бабы. Без оружия. Чешут прямо сюда. Идут открыто, не таясь.

Стрый алхимик поднялся со своего места, взял со стола кинжал и спрятал его под одежду.

— Что ж, — произнес он, — идем, взглянем на этих женщин. Стасик, ты со мной?

— Рад бы, но не могу, — пискнул тот. — Мне еще тарелки мыть. Да и пол бы не мешало подмести….

— Тарелки подождут. Идем. Кто знает, кого там принесло. Света, будь любезна, составь нам компанию.

— И я, пожалуй, с вами, — вызвалась Синара. — Вдруг явился монстр страшный, одержимый Свиностасом. Тут-то мы его дружно и прищучим.

Страх стальными цепями сковал Стасика. Несчастный паренек едва переставлял ноги. Его так и подмывало тихонько отстать, а затем украдкой юркнуть в одну из комнат. После чего забиться в темный уголок и притвориться невидимкой. Но впереди двигалась Света, а позади Синара. Не было никакой возможности ускользнуть незамеченным.

— Знаете, у меня тут что-то живот заболел, — начал выдумывать Стасик. — Можно выйти?

— Сейчас все выйдем, — пообещал ему Гамал, идущий впереди всего отряда. — На свежем воздухе твой недуг рассосется.

— Будь сильным, Свинорыл, — подбодрила его Синара.

— Я Свиностас, — машинально поправил Стасик.

И тут же, спохватившись, выпалил:

— Стас я! Стас! Хватит уже склонять меня на свинские лады.

— А чем Свинорыл не имя? — удивленно спросил Грыбан. — В самый раз для богатыря. Свинорыл-разрушитель. Или Свинорыл — карающая секира.

— Я тоже думаю, что тебе бы пошло быть Свинорылом, — согласилась с гоблином Синара. — Что это за имя такое — Стасик? С таким именем никто не будет воспринимать тебя главной мировой угрозой.

У Стасика не было сил на то, чтобы спорить и отстаивать свое доброе имя. Он вообще не понимал окружающих его людей, демонов, гоблинов и нежить. Их беззаботность ужасала. А ведь там, снаружи, они могут столкнуться с кошмарным чудовищем, напугавшим даже владык загробного мира. Впрочем, остальным-то, как раз, не о чем было волноваться. Не по их же душу шло неведомое зло.

— Свинья есть гордое и благородное животное, часто изображаемое на гербах и знаменах, — заметил Зархад, не потрудившись, впрочем, привести ни одного примера водружения свиньи на герб. — Оно олицетворяет силу, мужество и телесную красоту.

— И на вкус весьма приятное, — подсказал Грыбан.

— Твари бездушные! — глотая слезы, пробормотал Стасик. — Я вам это припомню.

Впереди показался выход. И при виде его у Стасика на самом деле прихватило живот. Вот сейчас он шагнет наружу, а там оно. То самое неведомое зло. И что ему делать, если Света и Синара не справятся с порождением ужаса и мрака?

— Ой, подождите, я кое-что забыл, — засуетился Стасик на выходе. — Пустите, я сбегаю, заберу.

— Да после сходишь, — сказала Синара, не пуская его обратно в крепость. — Вперед, отважный Свинорыл. Там ведь пришли какие-то девушки. Вдруг к тебе?

— Ко мне девушки не ходят, — захныкал Стасик, суетясь в дверях. Синара наступала на него, тесня к выходу.

— Тут нечем хвастаться, — сказала она. — В том, что ты не популярен среди красавиц, виноват только ты сам. Не бойся меняться. Начни с имени. Назовись Свинорылом, и твои дела пойдут в гору.

— Свиногрыз тоже хорошо, — подсказал Грыбан.

— Вот именно, — согласилась Синара. — С таким именем тебе обеспечен успех у женщин. Говорю тебе как женщина, пусть и бывшая.

Подгоняемый бездушными существами, Стасик оказался во дворе. Там его уже поджидали Гамал и Света. Они стояли у выхода и смотрели на противоположный край крепостного двора. Туда, где в защитной стене зияла широкая брешь. И как раз в тот момент, когда Стасик оказался снаружи, в эту брешь шагнули две человеческие фигуры.

— Надо же, действительно бабы, — удивленно произнес Гамал. — А я уж решил, что гоблины опять брешут.

— Что значит — опять? — проворчал Зархад, присоединяясь к остальным. — Гоблинская честность вошла в легенды.

— Как и волшебные яблоки, исполняющие желания, — произнес алхимик. — Ни того, ни другого не существует.

Все они выстроились вдоль стены, наблюдая за приближением двух незнакомок. Стасик попытался спрятаться за спины приятелей, но Синара уличила его в том, что он пытается разглядеть ее зад.

— Уйми свою похоть, малыш, — посоветовала она. — Здесь не время и не место.

— Это вы там о чем? — подозрительно спросила Света.

— Да так, о своем, — загадочно ответила Синара.