Разделив сражение на 2 фронта — «судьи» нападали, вынудив противника сражаться отдельно друг от друга, без возможности поддержки между своими отрядами. Конечно, «судьи» вынуждены были и сами сражаться одновременно в 2-х местах, в абордаже на «Розе» и в космосе на солнечной стороне Гигера, так же начав терять щиты, но это уже было после, когда противник оказался в уязвимом положении. Налетев на разваленный строй Дивизиона В с противоположной стороны, со своими еще полными щитами, «судьи» в первую очередь сосредоточились на крейсерах врага, нападая на каждый из них плотными группами по 8-10 кораблей сразу и забрасывая их «Сталкерами».
Ведь единственный перевес, который еще сохранял Лерой Кейн на тот момент, были его 4-е крейсера, включая флагман Т-2 «Иероним Босх». И «судьи» прекрасно понимали это, сосредоточив свои усилия на выбивании тяжелых кораблей врага, которых сами не имели вообще.
Разбросанные по орбите Гигера, с прожженными щитами, основная масса легких кораблей Дивизиона В не могла обеспечить надежное охранение своих крейсеров — «судьи» легко отбивали их неплотные атаки, выцеливая по одному, и не отвлекаясь от основной задачи. Крейсера, отлично приспособленные к стрельбе основными калибрами с дальних расстояний и защите от энергетических атак, в ближнем бою против концентрированных ракетных залпов или абордажа были уязвимы. Без достаточной поддержки своих легких кораблей, разбросанных без единого строя, один за другим крейсера Дивизиона В попадали под кинжальные атаки «судей» и получали серьезный урон — а нападавшие, сделав залп, тут же быстро отступали, уходя из-под фокуса основного калибра и снова заходя на атаку с другой стороны. Ведя скоростной маневренный бой, никем не остановленные, «судьи» давили один крейсер за другим. Почти сразу был сожжен сначала один крейсер, а скоро и второй — ракеты «Сталкер» с боеголовками «адское пламя» мало повреждали броню и основные системы кораблей, но зато отлично уничтожали всю живую силу противника изнутри.
Лерой Кейн сразу сориентировался в ситуации, прекрасно поняв, что делает противник, и начал принимать контрмеры. Чтобы не остаться совсем без тяжелых кораблей, он приказал костяку Дивизиона В — бывшим бойцам «Вендетты» и «Немезиса» — сосредоточиться на прикрытии крейсеров, а крейсерам фокусить огнем плотные группы атакующих «судей», по возможности, избегая ближнего боя. Приказ защищать крейсера был отдан и всем другим легким кораблям Дивизиона В, но большая часть из них плохо выполняла его, сражаясь по своему разумению. Вылавливая разрозненные группы и единичные корабли, «судьи» тут же в прямом смысле разрывали их в клочья, концентрированным огнем разнося на куски отделившихся от общего строя. К великому сожалению Лероя, это были не просто потери, а ослабление всего его флота, и так оказавшемуся в трудной ситуации.
Но поделать с этим он уже ничего не мог.
Эта разрозненность Дивизиона В не была ни предательством, ни дезертирством. Наоборот, Лерой Кейн знал, что все его бойцы, даже отрезанные от основных сил, дерутся упорно, хоть и уступают в технике и в дисциплине своим врагам. Такое разделение было для командующего вполне логичным и объяснимым. Тому виной, как не удивительно, была именно психология, укоренившаяся в бойцах еще со времен старого порядка. Ведь каждый из них, когда-то принял судьбоносное для себя решение вступить во флот и связать свою дальнейшую жизнь именно с кастовой системой званий, отвергая свое планетарное прошлое. Каждый из бойцов решил для себя, что возможность достичь вершин социального статуса, хоть и рискуя жизнью, гораздо лучше чем бедное, но безопасное обитание на развалинах древних машин и горах человеческих отходов. Да, вербовщики брали почти всех подряд и агитация работала без перерыва — но решались уйти во флот не многие. Это была как своеобразная метка принадлежности к особому сорту людей… Только флотовец мог понять флотовца, потому что сам испытывал точно такую же мотивацию и стремления. Теряя свои прошлые связи, часто с облегчением, люди попадали во флот, который становился для них истинной семьей.
Жестокая конкуренция между флотами, постоянные бои за сектора, боевое братство и культ воинственности — это было теми идеалами, который старый порядок вживил в их плоть и кровь, это была их вторая натура. Попав в один флот, бойцы оставались в нем до конца, и погибали в сражениях, до конца верные своей новой «семье». Переходить из флота во флот считалось приемлемым, но осуждаемым — и такое происходило крайне редко. Разве что, если это был переход во флот «Белой Звезды» или «Гидру», принадлежность к которым считалось очень престижным, и в которые новичкам попасть было практически нереально. В остальных же случаях верность флоту и вражда между флотами — это был тот приоритет, который навсегда остался в бойцах уже нового Дивизиона В. В мирное время эти старые флотские приоритеты проявлялось не так явно, и Лерой Кейн еще как-то мог бороться с его проявлениями, создавая видимость единства сил. Но в сражении, особенно таком жестоком как это, вся эта шелуха нового порядка мгновенно слетела, и бойцы поделились на привычные им группы, разделившись по старым флотам, и больше слушали приказы своего старого командования, чем Лероя.
Из-за этой непробиваемой внутренней психологической установки теперь оказалось, что Лерой Кейн командует не общими силами Дивизиона В, а несколькими конкурирующими флотами, некоторые из которых к тому же имели давнюю историю противостояния друг другу. И никакая личная воинственность, воспитанная в крови старым порядком, не могла сейчас компенсировать стальное единство противников-«судей».
Определенно, Дивизион В оказался в тяжелой ситуации и вполне реально мог проиграть.
Но, тем не менее, звать на подмогу «Спарту» Лерой Кейн даже не собирался. Он понимал, что у «спартанцев» было полно и своих сложностей — ожидая тяжелого боя с элитами, они сместили центр своих боевых сил к точке засады, а между тем, самый серьезный бой неожиданно для всех оказался именно на «Розе». Нанеся смертельный удар элитам, «спартанцы» в данный момент спешно перебрасывали свой крейсер «Прометей» и свободные фаланги на крепость, не имея никакой возможности отвлекаться еще и на космический бой на орбите Гигера.
И вообще, командующий Кейн считал, что для него будет позором, если он самостоятельно не сможет выйти победителем даже из такого тяжелого боя. Сейчас, размышляя в перспективе, он отчетливо понимал, что без чьей-либо поддержки Дивизион В очевидно проиграл бы Дивизиону С, даже если не брать в расчет появление элит. И он поступил очень дальновидно, заранее вступив в переговоры с шахтерами Саккама — если бы не объявилась «Спарта», нужно было бы оставаться там, и принимать бой тоже там, имея за спиной поддержку местных. А уж тем более сейчас, сражаясь плечом к плечу со «спартанцами», известными своей упертостью и безбашенностью, он просто не мог позволить себе уступить в сражении.
Будучи в прошлом вице-адмиралом «Немезиса», он много раз участвовал в сражениях за сектора — хоть они и были менее масштабны, чем теперешний бой или бои времен гражданской войны, и там были четкие правила — все же, если так вспомнить, он бывал и в худших ситуациях. И он побеждал, всегда побеждал! С «судьями» драться ему еще никогда не приходилось, но не смотря на все свои навыки и вооружение — это все равно были люди. Смертные люди. А значит, можно справиться и с ними.
И в прошлом, и сейчас, Лерой Кейн всегда придерживался атакующей стратегии. Даже его крейсер «Иероним Босх», теперь ставший флагманом Дивизиона В, имел нестандартную сборку. За счет уменьшения защиты, у него была увеличено количество орудийных мест. Вместо мощных генераторов крейсерских щитов, были смонтированы дополнительные 2 ангара защитных дронов, а кроме этого — были еще и 4-е основных ангара с атакующими. Полагаясь на дронную защиту, было сокращено количество ПРС на борту крейсера, вместо них было установлено несколько автопушек, которые хоть и были менее эффективны в защите от ракет и дронов, но зато сами могли служить в качестве оружия на ближней дистанции. Таким образом, «Иероним Босх» вовсе не боялся ближнего боя с легкими кораблями, потому что был прекрасно приспособлен к нему. Минусом было то, что за счет снижения мощности щитов он становился более ослаблен против дальних крейсерских атак из тяжелого энергетического оружия, но сейчас, тем более, когда все щиты и так перегорели под Зловещим Оком, это не имело никакого значения.
