Иван беспомощно вздохнул и сказал: "Ладно, ладно. Она должно быть сейчас с вами, верно? Господин Хо, пожалуйста, скажите ей, что если она решит развестись, я в любой момент сделаю то, что она скажет".

Он оставил мяч в ее руках. Последнее слово останется за Дебби.

"Она уже приняла решение. Она разводится. Просто отправляйся в отдел по гражданским делам прямо сейчас! Мы скоро будем там", — нетерпеливо сказал Карлос в телефон. С этими словами он поднялся по лестнице, ослабляя галстук.

"Я должен доставить ее туда сегодня днем, даже если мне придется заставить ее пойти туда", — подумал он.

"Ну, без проблем", — ответил Иван. Его согласие заставило Карлоса почувствовать себя немного лучше. Он прибавил шагу и быстро направился к спальне Дебби.

Как только Иван положил трубку, он позвонил Дебби. "Привет. Карлос позвонил мне и попросил зайти в Департамент гражданских дел. Кажется, он торопится", — быстро сказал он.

Дебби закрыла дверь своей спальни и сказала шепотом: "Не ходи туда. Я не пойду".

"Ты не боишься его?" спросил Иван, волнуясь. Он боялся, что Карлос пойдет на радикальные меры, чтобы вернуть Дебби, теперь, когда к нему вернулась память.

"Если все выйдет из-под контроля, я просто скажу ему, что наш брак фиктивный и что ты собираешься жениться на Кейси", — бесстрастно ответила Дебби. Она не хотела говорить Карлосу правду сейчас. Она хотела преподать ему урок. Она страдала три года, и настало время дать ему помучиться для разнообразия.

За дверью послышались шаги. Дебби испугалась и тут же бросила трубку.

"Открой дверь!" — сказал Карлос, сильно постучав в дверь. Она покачнулась на петлях. Хотя он находился по другую сторону двери, она могла видеть каждый удар.

Дебби вздрагивала от каждого удара, как будто он стучал по ее сердцу. "Я… я очень устала. Мне нужно поспать", — заикаясь, пролепетала она.

"Не заставляй меня ломать эту дверь!" — пригрозил он.

Но ему не пришлось этого делать. Дебби резко открыла дверь и посмотрела ему в глаза.

Без промедления он схватил ее за запястье и вытащил наружу.

"Ай! Ты делаешь мне больно, придурок!" закричала Дебби. "Карлос Хо! Кем ты себя возомнил? Почему я должна разводиться с Иваном только потому, что ты так говоришь? Я не развожусь с ним. Я люблю его!"

Ее слова заставили Карлоса замереть на месте.

Он поднял на нее глаза, его лицо побагровело. "Я не позволю своей женщине жить с другим мужчиной. Если ты будешь продолжать жить с ним, я отправлю вас обоих в ад".

Ледяной тон и его злобные слова заставили ее вздрогнуть. 'Неужели у него кончилось терпение?' — подумала она.

Она попыталась успокоиться, сделала глубокий вдох и сказала ему: "Это Джеймс Хо заставил меня развестись с тобой. Иди к нему и оставь меня в покое".

"Я знаю. С ним уже разобрались. Тебе не нужно об этом беспокоиться".

"Хорошо. Тогда дай мне еще несколько дней. Я сейчас очень занята. После того, как я закончу…"

"Сколько дней?" Карлос прервал ее. Наконец-то она сдалась.

Поразмыслив некоторое время, она ответила: "Может быть, полмесяца".

"Три дня!"

"Десять дней!" — возразила она.

Борясь с желанием задушить ее, Карлос сказал сквозь стиснутые зубы: "Пять дней".

"Неделя!" — возразила она.

"Отлично!"

"Аргх! Что ты делаешь? Опусти меня!" — кричала она.

Карлос подхватил ее на руки, прошел в комнату и бросил ее на кровать. "Оставайся здесь. Не уходи. Ни с кем не встречайся. Твоя работа может подождать".

Дебби расширила глаза. " Ты серьезно держишь меня в плену?"

Он расстегнул рубашку и бросил на нее холодный взгляд. "Да. Ты не сможешь связаться с Иваном, пока не обсудишь развод".

Она приподнялась на кровати и запротестовала: "Кто ты такой, черт возьми? Пещерный человек? Мне нужна свобода. Мне нужно работать".

'Почему он снимает рубашку? Он собирается…? Она сделала шаг назад. У молодой матери было плохое предчувствие.

Бросив рубашку на пол, он одним движением снял ремень и сбросил брюки. "Ты получишь свободу и сможешь пойти работать. Но сначала ты должна порвать все связи с Иваном". Он скинул штаны и протянул руку.

"Я так и сделаю. Но почему ты снимаешь с себя всю одежду?"

"Это моя вина, что у тебя все еще есть силы найти другого парня. Клянусь, я больше никогда этого не допущу", — холодно сказал он.

"Не делай этого, старик. Мы уже столько раз занимались любовью прошлой ночью. Мои ноги болят. Пожалуйста…"

"Ты можешь остаться в постели на неделю, чтобы вылечиться". Карлос прижал ее к кровати и крепко поцеловал в губы, чтобы она замолчала.

Он чувствовал себя одновременно виноватым за то, что причинил ей боль, и злился на нее за то, что она заставила его пройти через это. Когда гнев брал верх, он мучил ее, толкаясь в нее все сильнее и сильнее.

С тех пор как он узнал, что Эвелин — его дочь, он иногда так злился. Когда он думал об этом, ему хотелось задушить Дебби за то, что она попросила его дочь называть Ивана "папой".

'Это она во всем виновата! Я три года не видел свою дочь! А она даже Ивана называет "папой". Что за бред!" — думал он.

Но в более спокойные моменты он понимал, что на самом деле именно Джеймс заставил Дебби развестись с ним и уехать из страны. Она очень страдала в то время. Его сердце сильно болело.

В результате их интимная жизнь чередовалась между безжалостной и энергичной, и чрезвычайно нежной и любящей. Стоны, полные наслаждения, эхом разносились по спальне, и единственным звуком была кровать, которая громко скрипела из-за того, что они были активны. Ее руки были прижаты к раме кровати, а он продолжал неистово ласкать ее чувственное тело. Чем сильнее она кричала, тем больше он хотел двигаться быстрее, глубже и сильнее. Ему так и не удалось заставить женщину под ним бесконечно выкрикивать его имя.

Два дня спустя

Карлос и Тристан появились в психиатрической больнице в Нью-Йорке. Табита сидела во дворе и безучастно смотрела на дерево. Рядом с ней находилась медсестра, чтобы позаботиться о ней. Увидев Карлоса, она поприветствовала его с улыбкой: "Мистер Хо".

Карлос кивнул ей и жестом велел уйти. Медсестра ушла, как ей и было велено.

Хотя Тристан знал, что Табита не ответит ему, он все равно вежливо поприветствовал ее: "Миссис Табита Хо".

Она бросила на него взгляд, но глаза ее были пусты.

Тристан вздохнул и больше ничего не сказал.

Табита даже не узнала Карлоса. Увидев его, она с улыбкой спросила: "Льюис, это ты?".

Это имя было как острый нож, разрезающий сердце гордого мужчины на ленточки.

Он замер и подумал: "Три года назад, когда Дебби впервые представили, она все еще была элегантной и изящной миссис Табитой Хо. Она была моей мамой. И она хорошо относилась к Дебби, в отличие от остальных членов семьи.

Но Джеймс уничтожил ее. День за днем он мучил ее, душевно и физически. Он ломал ее понемногу. Он даже обливал ее грязью. И вот что осталось".

Когда Карлос ничего не ответил, Табита встала и взяла его за руку. На ее лице было обнадеживающее выражение. "Льюис, я приготовила твое любимое блюдо. Пойдем поедим".

Тристану действительно было жаль Карлоса. Он был жестким и сильным генеральным директором, но когда он был рядом с Табитой, он был просто сыном, который хотел, чтобы его любили.

Мистер Хо любит Табиту и видит в ней мать, но все, о чем она заботится, — это Льюис.

Перед отлетом в Нью-Йорк мистер Хо попросил Фрэнки связаться с лучшими психиатрическими больницами города Y. Он попросил помощницу тщательно проверить каждое учреждение, пока одно из них не будет соответствовать его строгим стандартам. Он хочет вернуть ее в город и даже намерен помочь ей отомстить Джеймсу", — подумал Тристан.