В недрах купола, в глубине склада, послышались крики. Из дыр в стенах, через двери, наружу повыбегали солдаты Отряда 84. Увидев командира, они поспешили к нему, как стая комаров, мчащих на свет лампы. И, как с насекомыми, их ждал неприятный сюрприз, когда их спешка закончилась ударом о невидимую стену. Комары превратились в мух, и продолжили биться о стекло, надеясь выбраться наружу. Солдаты лупили по куполу, пытались стрелять, повторяли ровно те же действия, что и Двадцать Шестой с Двадцать Восьмым, в попытке пробраться внутрь. Маски Отрядных, все, как один, замерцали темно-синим цветом, и роботы начали бегать кто куда по периметру.

— Что с ними? — спросил Двадцать Шестой. — Я еще не видел такого опознавательного сигнала.

— «Паника», командир.

— Но…

— На складе произошло нечто, что лишило их задачи. Система не справилась и дала сбой. Они не знают, что делать. Им нужна команда. Дайте им ее! Скорее!

— ОТРЯД! ВНИМАНИЕ! — завопил Двадцать Шестой, но роботы не отреагировали. — СОЛДАТЫ! СЛУШАЙТЕ МЕНЯ! — снова ничего. Машины продолжали бегать, как курицы без головы.

— Можешь не пытаться, Ти, — произнес Масляный. — Купол не пропускает звук внутрь, зато ты услышишь все, что произойдёт внутри.

— Что произойдет?! Какого черта ты натворил?!

— Сэр, слушайте!

Один из воинов перестал бегать и упал на колени. Его маска потухла, обесцветилась, показав скрытое лицо. Стальные глаза-камеры смотрели на Двадцать Шестого, огонек в них потух. Серебристые губы бесшумно произнесли: «Бомба», и солдата откинуло в стену взрывной волной со склада, за которой последовало густое, рыжее пламя, затопившее весь купол снизу до верха. Внутри слышались крики, стуки по защитному полю. Солдаты пытались выбраться. Скрежет пальцев эхом отдавался в электронном мозгу Двадцать Шестого, бульканье углепластика будто обволакивало его. Он не видел никого, настолько плотным был огонь, медленно пожиравший его солдат. Стуки и голоса постепенно начали стихать, пока не пропали вовсе. Но пламени было мало, оно продолжало выжигать все, что попало жерло. Секунды превратились в часы, так медленно они тянулись. Затем, огонь, по чьей-то доброй воле, сдался, успокоился, и постепенно начал отступать. Как вода, вытекающая из пробитой бутылки, он начал опускаться вниз. Плавно, не спеша, пока не показалась черная, выжженная земля, на которой не осталось ничего, кроме пепла.

Масляный стоял на вершине и смотрел на беспомощных врагов. Он добился нужного эффекта, знал, как отреагирует Двадцать Шестой на смерть подчиненных. Командир был в ступоре, не мог пошевелиться, однако, Двадцать Восьмой не потерял самообладание и пытался вернуть застывшего робота.

— Двадцать Шестой, сэр! — тряс за плечи старшего по званию новичок. — Придите в себя!

Но робот лишь стоял и бормотал, не переставая: «Что я наделал…»

— Жалкое зрелище, не находишь, — проговорил Масляный. — Прошло столько времени, юнец навидался всякого дерьма, а тут слетел с катушек. Ну потерял ты своих подчиненных, и что? Я вот, к примеру, так же лишился парочки пешек и даже не расстроен. Мне интересно, как бы отреагировал Лидер, узнав, что его воины пали в сегодняшней битве? Хм, да никак! — он звонко рассмеялся. — Этому ничтожеству плевать! Одним больше, другим меньше. Вы — всего-навсего шестеренки, которые легко заменить. Часы продолжат ход, несмотря на ржавые запчасти, которые все равно заменят на новые. Жаль, что ты не понимаешь этого, ТиЭс. За столько событий, до тебя так и не дошла суть этого грязного правителя. Хотя, я удивлен, что ты не скатился до его уровня, ведь чаще всего, управленец окружает себя скотом, похожим на него самого. А ты вон, совсем другой.

Двадцать Шестой умолк и медленно посмотрел на машину, толкавшую короткую речь, затем на выжженое пространство. Рядом материализовалась Тэс и аккуратно взяла Виво за руку. Время замерло.

— Хватит, прошу тебя, — с жалостью сказала она. — Вспомни простую вещь — идет война, и ты на ней — солдат, инструмент, которым совершают свои черные дела верхушки общества. Сегодня жив, завтра мертв. Тут ничего не поделать.

— Я мог продлить им день на чуть более долгий срок, Тэс. Но мое эго взяло вверх. Гнев затмил глаза. Я повел в бой тех, кто доверился мне и подвел их. Все мертвы, снова, но на этот раз по моей вине.

— Не все! Глупый робот, а лишь часть! Всегда можно исправить ошибки!

— Эту не исправишь, она будет жить со мной вечно.

— Так сделай вывод, черт тебя возьми! И хватит ныть! — она стукнула Двадцать Шестого кулаком в плечо. — Живи, Виво! Иди вперед, не оборачивайся назад. Пожалуйста. Я не могу смотреть на тебя, когда ты такой…

— Поломанный? — закончил за нее робот, и девочка молча кивнула. — Знаешь, в этом мире есть только два существа, которые могут поставить меня на ноги. И одно из них — ты, Тэс. Спасибо.

Робот склонился и погладил голограмму по голове. Та резко отвернулась и потерла глаза.

— Ты?

— Нет! — резко ответила она, посмотрела куда-то вверх и произнесла: «Я всегда помогу, чем смогу, Виво. Но и ты не опускай руки».

Двадцать Шестой одобрительно кивнул, и девочка растворилась. Ход времени вернулся в привычное русло.

— Прости, что заставил ждать, — на маске командира появилась пиксельная улыбка и глаза-галочки, когда он обратился к подчиненному. — Я вернулся, и готов бить морды.

— Вот как? — хмыкнул Масляный. — Это мы еще посмотрим, — он со всей силы топнул по куполу, и тот покрылся трещинами сверху до низу. Еще один удар, и щит разлетелся на мелкие осколки, которые зависли в воздухе, словно лишенные гравитации. Масляный плавно спускался к земле, лишенный опоры, пока аккуратно не коснулся пепелища. Как только он ощутил твердую поверхность, резко рванул в сторону выживших отрядных.

Его целью был Двадцать Шестой, и Масляный мчал на него, оставляя за собой хвост пыли. Командир был готов встретить удар, как вдруг перед ним встала широкая спина его подчинённого.

— Я первый, сэр, — заявил ЭКС.

— Что ты удумал? Отойди!

Масляный мощным замахом атаковал новичка, но тот поймал его руку, вывернул, заведя врагу за спину, оттолкнул и пнул ногой в поясницу.

— Я справлюсь, командир. У меня к нему свои счеты.

— Вот как, — хихикнул Масляный, возвращаясь в боевую стойку. — Счеты, значит? Не помню, чтобы кому-то задолжал. Обычно я собираю дань.

— Скажи, когда снайпер из Отряда 84 проник на склад, ведь ты пристрелил его?

— Даже если я, то что?

— Этого достаточно. — Двадцать Восьмой сжал кулаки. Из костяшек вылезли толстые, искрящиеся шипы, и он спокойным шагом направился к Масляному.

— Плохо дело, — заскулил барыга, и попятился назад.

Треск электричества становился громче с каждым шагом ЭКСа. Он расслаблял и напрягал ладони, усиливая напряжение. Цвет маски робота засиял алым, когда он приблизился к противнику на расстоянии нескольких шагов. Двадцать Восьмой остановился и выставил перед собой «оружие», как боец в уличной драке, не имеющий никакого признанного боевого стиля, кроме того, который он знает по китайским фильмам. К его удивлению, Масляный не встал в стойку, а упал на колени. Голос торгаша сменился на скулеж, и он взмолил:

— Пожалуйста, не надо!

— Что за чушь ты несешь?

— Я не хочу драться!

— Не хочешь? Не хочешь?! — ЭКС схватил Масляного за горло и поднял на вытянутой руке. — Жалкий трус! Я понял, что ты из себя представляешь. Никто — твое имя, ничто — твой статус. Ты просто манипулятор, не способный на действие. Просто стоишь в тени и отдаешь приказы. Отправить гражданских на убой? ВПЕРЕД! Пристрелить полуживого врага? БАХ! С достойным, сильным противником, ты бы никогда не справился, ничтожество! Мне жаль, очень жаль, что последнее увиденное моим братом, было твое лицо, кусок дерьма. Жалкое лицо, никчемной машины! — он замахнулся, сжал кулак, сконцентрировал все силы в одной точке, и нанес удар прямо в корпус Масляного, пробив его насквозь. Не отпуская горла врага, Двадцать Восьмой не мог поверить, что месть оказалось так легко совершить. У него вырвался смешок, когда глаза Масляного потухли, и он тихо произнес: «Вот и все».