Двадцать Шестой подошел к напарнику и оценил обстановку:

— Прибыли?

— Да, следы ведут к этой глыбе. Обрати внимание на черную тень у ее подножья, — указал Шестнадцатый пальцем.

— Пещера, хм.

— Заметил?

— Она оптическая. Камуфляж?

— Вполне возможно.

— Но, какой в этом смысл? Создавать видимость входа, чтобы первым делом проверяли там? Глупо, — недоумевал Двадцать Шестой.

— В этом и суть. Похоже на ловушку. Тем не менее, вариантов у нас немного, так как отпечатков больше нигде нет.

— Отлично. Пойдем прямиком в западню.

— Симулируешь страх? — усмехнулся Шестнадцатый. — Не бойся, я тебя защищу, в случае чего, — он похлопал Двадцать Шестого по спине и сиганул в пропасть. Пальцы робота заострились и вонзились прямо в каменистую стенку обрыва. Шестнадцатый прочесал скалу вниз до самой земли, оставив на ней длинный, рванный шрам.

— Знаешь, Ти, меня порой поражает насколько этот солдатик весь такой Мистер Устав, и одновременно безбашенный набор шестеренок, — удивился Спайк, глядя на спокойно отцепившегося от горы Шестнадцатого. Ничего не ответив, Двадцать Шестой схватил пса подмышку и спрыгнул вслед за напарником. «Поездка» до «конечной» сопровождалась полными ругательств комментариями Спайка. Очутившись на дне каньона, он кратко и злобно произнес: «Я тебе припомню!»

Подойдя к пещере, троица остановилась. Вход искажался, как на старой видеозаписи, но, тем не менее, за голограммой не было ничего, кроме обычных камней. Проектора, который должен был создавать данную иллюзию, так же нигде не наблюдалось.

— Не понимаю, — озадачился Шестнадцатый. — В чем суть? Допустим нас отвлекли, приманив к этой пустышке, но ничего не происходит, никто не атакует. Если это ловушка, то довольно странная.

— Должно быть что-то еще, — сказал Двадцать Шестой, подойдя вплотную к проекции и, сквозь нее, дотронулся до стены. В это же мгновение голограмма исчезла и у дальней скалы прогремел взрыв, осыпавший роботов мелкой крошкой горной породы. — А вот и это самое «что-то».

Члены Отряда 42 побежали к месту происшествия, где и обнаружили такую же пещеру, что и на видеопроекции, но на этот раз настоящую и объятую огнем. За языками пламени проглядывалась искореженная, серая дверь. Не замечая жар, Шестнадцатый пошел первым. Двадцать Шестой, идущий позади, обратил внимание на объем и состав преграды: внешняя оболочка состояла из толстого слоя свинца, а внутренняя, не уступая по размеру, из вольфрама. Этот металл довольно прочный, подумал Двадцать Шестой, взрыв должен быть равноценен его плотности, чтобы разорвать дверь на куски. Свинец, как он прикинул, служил своего рода оберегом от воздействия вражеских сканнеров, которые работали по похожей, но безопасной, технологии с рентгеновским излучением. Войдя внутрь убежища, робот замер рядом с напарником, который будто врос в местный пол.

Все помещение объял дым, в котором человеческий глаз не разглядел бы ровным счетом ничего, но визоры машин оценивали обстановку так, будто комната не была заполнена густой, пепельной материей. На полу валялись руки и ноги, свежеоторванные от туловищ, разбросанных по углам. В воздухе витал запах жженых волос и шкварчание кожного жира. Стальные стены создавали жуткое, адское пекло, от которого кровь пузырилась, как на газовой плите. Где-то виднелась парочка голов с глазами, лопнувшими от местной температуры. Ливерный натюрморт, нарисованный легким движением импульсивного художника, расплывался в мираже. Складывалось впечатление, что еще немного и обивка брони, жаростойкой к такого рода градусам, вот-вот начнет плавиться.

— Не дурно, — прокомментировал Шестнадцатый. — На вскидку, сколько тел успел насчитать?

— Если брать количество оставшихся частей, приплюсовать к ним приблизительное число ошметков, взять за основу средний вес человека, как стопроцентный эквивалент, то около тринадцати или четырнадцати туш. Все женщины.

— Давай предположим, что их было пятнадцать. До этого мы сражались с тридцатью мужчинами. Допустим, что каждая самка может родить, к примеру, двух детенышей от каждого самца, то на выходе мы получаем девятьсот особей. С такой математикой, они не плохо могли бы восстановить свою популяцию. Но что-то пошло не так. Не думаю, что взрыв был запланирован кем-то изнутри.

— Хочешь сказать, это дело рук их мужчин?

— Вполне возможно, как вариант. Жалкие твари. Глядя на это месиво, очень жалею, что мы не переработали этих трусов. Сами погибли достойно, а женщин подвергли позорному самоубийству. Но, — Шестнадцатый достал из отсека на бедре пушку с синеватым наполнителем, — не будем исключать вероятность, что кто-то мог выжить, — и произвел залп. Снаряд врезался в потолок, распылив по помещению частички сухого льда, которые поглотили весь кислород, не оставив пламени и шанса на существование.

Бункер вмиг преобразился. Белоснежная пелена покрыла все следы резни, спрятав их, как одеяло малыша, убегающего от монстра. В комнате, разбросанная от взрыва, валялась различная мебель: шкафы-купе, стулья с узорчатыми деревянными спинками и мягкими бежевыми сидушками, кровати с черными простынями. По всему периметру так же лежали пятнадцать парт. Шестнадцатый подошел к шкафу и распахнул дверки. Ничего.

Скрипя блестящими хлопьями под ногами, роботы сканировали каждый уголок, каждый предмет интерьера, пока Спайк не остановился у правого закутка. Он нарисовал на инее стрелку и слово «Вход». Слева от рисунка находилась приборная панель с клавиатурой. Экран мигал, аппарат функционировал. Воткнув хвост в разъем, Спайк взломал компьютер, и стенка рядом зашипела. Двадцать Шестой подошел к псу и вытер выпуклый слой снежных кристалликов на двери.

— «Ясли», — прочитал с таблички Шестнадцатый. — Плодились значит, — он схватился за щель, образовавшуюся от взлома, и резко дернул рукой от себя.

Новая комната, чистая и ухоженная. Яркие, цветастые обои создавали ощущение, что это помещение появилось тут из другого мира, не испорченного взрывом. Толщина стен не позволила и толике жара проникнуть внутрь. В яслях царило спокойствие и тишина, дополняемые умиротворяющей, пиликающей колыбельной, исходящей от детских кроваток, стоящих в три ряда.

— Видишь? — спросил Шестнадцатый.

— Да, — ответил Двадцать Шестой, глядя на бугорок за одной из люлек. Что бы это ни было, оно спряталось за светоотражающей накидкой, которую выдавала легкая рябь в пространстве. Не идеальная технология, не доведенная до конца. Режим «стэлс», созданный, судя по всему, именно здешними людьми. Робот подошел к предмету, наклонился и приметил легкое дыхание, поднимающее ткань. Не успев ничего предпринять, к нему подбежал Шестнадцатый и с размаху пнул в холмик.

Прятавшееся под камуфляжем существо улетело в стену и звонко пискнуло девичьим голоском. Ткань-невидимка сползла по туловищу, оголив белокурые волосы, бледную кожу и мутно-синие одежды. Девушка скрутилась в клубок, поджав ноги к животу и мгновенно повернулась спиной к нападавшему. Шестнадцатый метнулся к ней, схватил за волосы и поднял перед собой. Незнакомка всеми силами напряглась телом, не расслабляя свернувшееся положение так, что казалось, будто Шестнадцатый держит не человека, а большую мясную фрикаделину. Он тряс ее из стороны в сторону, вверх и вниз, не отпуская локоны, вынуждая сдаться, но та, в свою очередь, не то чтобы не поддалась, но не издала и звука.

— Чертова баба, — устало произнес Шестнадцатый и с размаху швырнул женщину спиной об пол. Она тут же раскрыла свою черепашью позу и, задыхаясь, жадно пыталась поймать воздух сухими губами. Из ее разжатых рук, выкатился маленький, тканевый сверток, который подобрал механический солдат. Он выпучил на него свой глаз-камеру и, с омерзением хмыкнув, кинул предмет напарнику: — Лови!

— Что это? — спросил Двадцать Шестой, поймав трофей.

— Потом, — отрезал Шестнадцатый, взяв девушку за горло и подперев к стене. Он не планировал служить ей опорой и ослабил хватку, отчего последняя выжившая устало скатилась по поверхности, упав на колени и склонив голову. Робот встал над ней и произнес: «Начнем».