После лягушек настала очередь пауков. На кусте из ярко-оранжевых цветов я к собственному удивлению усмотрела поразительный экземпляр на непомерно длинных лапках. Парочка из них напоминала недоразвитые клешни скорпиона, а сам паук подобно крабу двигался боком. Я внимательно наблюдала, как он подбирается к погрызенному кем-то листу, и растерялась, когда этот лист ожил и отбежал в сторону.

Я пригляделась и поняла, что лист – это тоже насекомое, только с очень продуманной маскировкой. Центральная жилка ложного листа оказалась вытянутым брюшком, огрызки – лапками, а пятна – глазами. Остаётся только восхититься его внешним видом. Ни одна птица не разглядит в зарослях такую букашку и не полакомится ею. Разве что длинноногий паук-краб случайно на неё наступит.

Вслед за неизвестным мне листообразным насекомым, я обнаружила бегающую палочку на длинных ножках и с усиками-антеннами. Она перебирала лапками по тонкой веточке кустарника и зрительно ничем от неё не отличалась. Вот это камуфляж. Да такую "палочку" ни одна птица не увидит и не склюёт. А ещё птица явно не станет клевать проползающих по той же ветке отвратительных на вид мохнатых гусениц в зелёную полоску и с длинными ветвистыми иголками, похожими на облезлую ёлку. Ну, и страшилища. Особенно, если увеличить иголки и …

– Доставка обеда, – неожиданно раздалось за спиной. – Специально для фотографов-трудоголиков.

Стиан пришёл ко мне с накрытой тарелкой в руках и завёрнутой в лист вилкой. Какой сервис. А этот запах рыбки… Всё, не могу больше вредничать. Демонстрацию характера оставлю на потом, а то сейчас у меня слюнки потекут от предвкушения трапезы.

Мы устроились на берегу озера. Я уплетала божественного окуня в кислом соусе, а Стиан делился со мной планами на ближайшие дни:

– Пару дней ещё можно побыть тут, а потом всё равно придётся возвращаться на судно. Но пока мы не ушли отсюда, хочу побродить по лесу, поискать осколки скорлупы.

– Того самого ящера?

– Той самой птицы, – был непреклонен он. – Я всё-таки склоняюсь к мысли, что это именно птица. Пойдёшь со мной?

– В лес?

– Вдруг помимо скорлупы мы найдём и целые яйца? Или даже их родителя.

– Было бы здорово, – уже загорелась я его идеей. – Лагерь разбирать и прятать не будем?

– Нет, конечно. Островитяне к нему и близко не подойдут. Так что за сохранность вещей можно не переживать.

– Ладно. Так когда идём?

– Как только ты выпьешь мой фирменный чай с цветками жасмина, – улыбнулся он. – Вода в котелке как раз должна была закипеть.

Эх, похоже, не умею я долго обижаться на мужчину, который так трогательно обо мне заботится. Всего лишь его тёплая улыбка, всего лишь предложение испить чашечку чая, и я готова выкинуть все дурные мысли из головы, лишь бы быть с ним рядом и не думать ни о чём плохом. Обманчивая иллюзия идиллии, но она мне сейчас очень нужна. Ведь всего пару дней, и наше путешествие может закончиться. И мы больше никогда не будем вместе. Никогда…

После чаепития настала пора собираться на поиски загадочного семилитрового яйца. Помнится, ещё во Флесмере я просила Стиана показать мне найденную им скорлупу, но он сказал, что она затерялась где-то в недрах орнитологического института, где её приняли за папье-маше. Не то чтобы я сомневалась, а была ли та скорлупа на самом деле – даже если это выдумка, чтобы заманить меня на остров, я всё равно рада, что побывала здесь – просто я её так и не видела и даже не представляю, что нам надо искать.

Через пару часов блужданий по зарослям нам неожиданно улыбнулась удача – мы нашли нечто вроде растоптанной корзины из толстых прутьев, присыпанной листьями и голубыми матовыми осколками в синюю крапинку.

– Гнездо! – тут же поняла я, но Стиан моего энтузиазма не разделил.

– Гнездо, но не то. Скорлупа, которую мы нашли с Рагнаром, была серой. И гораздо толще этой.

Вот незадача… Но это ведь не повод унывать.

– Если это было не семилитровое яйцо, то, может быть, оно вмещало хотя бы литра три? Это ведь тоже очень много.

– Литр, не больше, – был непреклонен Стиан.

– Зато оно красивое. Я такого окраса скорлупы ещё не видела.

Пока я вытаскивала камеру из сумки, а потом, ползая возле гнезда, снимала обломки яиц, Гро всё рвался их обнюхать, а после принялся рыскать вокруг, видимо, в поисках разбежавшихся птенцов. В какой-то миг мне даже показалось, что в гуще леса кто-то недовольно заквохтал.

– Слышишь? – только и успела я спросить Стиана, как вдруг Гро метнулся в сторону и исчез в зарослях.

Из-за намордника мы слышали только его невнятное ворчание в листве. Оно то отдалялось, то приближалось, пока к нему не присоединился треск веток и бамбука.

Внезапно из зарослей прямо на меня выскочило нечто бурое, мохнатое, длинношеее и на двух высоких ногах. Я со страху тут же нажала на кнопку, а полутораметровое существо пронзительно крякнуло и кинулось к кустам. Но не тут-то было – Гро выскочил наперерез белянке и, если бы не его намордник, точно перекусил бы ей шею в прыжке. А если бы не его ловкость и способность уворачиваться от атак, лесной гигант наверняка проломил бы ему голову одним резким выпадом шеи вперёд.

Пока эти двое бегали кругами, я сумела разглядеть двуногое создание. Это точно птица – основательный клюв отметал все остальные варианты. Но вот перья... Они такие тонкие и длинные, что их проще принять за шерстинки. А вот на мощных лапах такие когти, что мне стало боязно за Гро – эта птичка уже пытается подпрыгнуть на одной ноге, чтобы вытянуть другую вперёд и вонзиться когтями в его тело.

Я так увлеклась съёмкой битвы двух тяжеловесов, что едва не прозевала момент, когда она стала угрожать и нам со Стианом. Птица едва не протопталась по мне, залёгшей возле гнезда, но Стиан вовремя схватил меня под мышки и оттащил в сторону. Следом настала очередь Гро. Его он ухватил за ошейник и придержал, дав птице время опомниться и беспрепятственно убежать в лес.

– Что это было? – осмелилась спросить я, когда всё стихло, и даже Гро успокоился. – Тот, кто высиживал яйцо, или тот, кто из него недавно вылупился.

– Не знаю, Эмеран, – не менее потрясённый, чем я, отвечал Стиан. – в прошлый раз я видел здесь похожую волосатую птицу, но серой масти с зелёным отливом, и размером куда скромнее этой.

– Неужели, мы напали на след семилитрового яйца? – только и хотелось знать мне.

– Не знаю. Но скорлупу, на всякий случай, заберём с собой.

– Зачем?

– Попробую собрать и склеить из неё хоть одну целую оболочку, чтобы оценить размер здешней яйцекладки.

– Понятно. А чем будешь клеить?

– Лейкопластырем. Или у тебя есть предложение получше?

– Лучше возьми мою чёрную изоленту. Лейкопластырь нам ещё может пригодиться по назначению. С такими-то когтистыми птицами в здешних лесах.

Стиан согласился и принялся собирать скорлупки в припасённый для фруктов мешок. Я охотно помогала ему в этом занятии и каждый раз вздрагивала, когда наши руки случайно соприкасались над раскрытым мешком. Неужели это последний раз, последняя возможность, когда я смогу дотронуться до Стиана? Каким мне богам помолиться, чтобы это было не так?

Покончив со сборами скорлупок, мы решили вернуться в лагерь, чтобы больше не будоражить Гро случайными встречами с пернатыми. Когда мы выбрались из зарослей обратно к озеру, мне показалось, что что-то в обстановке близ палатки изменилось. Точно, возле неё не было огромной корзины, полностью набитой неизвестными мне фруктами.

– Кажется, я ошибся, – внезапно сказал Стиан, разглядывая неожиданную находку.

– В чём? – ничего не понимала я.

– Белая Мать – точно не богиня смерти. Наверное, это крайне полезное божество, которое нужно задабривать такими вот подношениями.

С этими словами Стиан подошёл к корзине, покопался в ней, выудил оттуда кожистый фрукт в виде большой жёлтой шишки, отрезал от него кусочек и отправил его в рот.