– Неужели мой старый знакомый вернулся? – не удержалась я от сарказма. – Кажется ты говорил, для гамборцев, что северяне, что континентальные сарпальцы – все в сути заморские демоны. Так для кого же эта маскировка?

– Для таких же странников как и мы. Вдруг на берегу мы столкнёмся с бильбарданскими рыбаками. Придётся как-то объясняться. Будет лучше, если хотя бы одного из нас они примут за своего.

Что ж, он прав, будет лучше, если со мной на остров отправится Шанти, а не Стиан. Вот только как Шанти собирается объяснять бильбарданским рыбакам, что он делает на острове и кого с собой привёл? Наверное, лучше мне не знать. Лучше нам вообще ни с кем на Гамборе не встречаться.

Как только мы оказались в шлюпке, я ещё раз убедилась, что простым наше странствие по экзотическому острову не будет. Сидя между нашими увесистыми рюкзаками, Стиан старательно натягивал на Гро намордник из плетённых кожаных шнурков, а тот упрямо уворачивался и жалобно поскуливал.

– Что ты с ним делаешь? – поинтересовалась я.

– Облегчаю твою работу.

– В каком смысле?

– Я своего старичка знаю. Он же охотничий пёс, слежка за зверьми у него в крови. Как только мы высадимся на берег, он рванёт в лес и распугает там своим лаем всё живое. Как же тогда ты будешь снимать гамборских зверей и птиц?

– Ты прав, для съёмки мне понадобится тишина. Но ты же не будешь всё время заставлять Гро ходить с этим кляпом?

– Нет, конечно. На ночь я его обязательно сниму. После заката грубый голос Гро нам пригодится. Кто-то же должен отпугивать от нашего лагеря водяных мангустов и руконожек.

– Уже не в первый раз я слышу про руконожек, но ни разу их не видела.

– Это хорошо. На вид они не самые симпатичные звери.

– А они опасны?

– Руконожки? Нет, что ты, они совсем крохи. Но утащить еду из наших рюкзаков могут. Это водяных мангустов стоит опасаться?

– Почему? – искренне не поняла я.

– Они здесь размером с пуму. Не такие юркие, как их маленькие сарпальские собратья, но довольно хищные. Но ты не бойся, Гро будет на страже. А нам с тобой, пожалуй, придётся нести попеременное дежурство и спать по очереди. Я не уверен, что в прошлый раз мы с Рагнаром за два дня, проведённых на острове, увидели всех представителей островной фауны. В лесах Гамбора могут обитать звери поопасней мангуста.

Что ж, он прав – безопасность превыше всего. Но это не значит, что из-за ночных дежурств и попеременного сна я откажусь от своих намерений соблазнить Стиана. Просто подыщу для этого более удобное место и время.

Как только шлюпка зарылась носом в песок, мы высадились на берег и выгрузили наши вещи. Матрос из команды Рагнара поспешил вытолкать судёнышко обратно в воду, а после погрёб в сторону корабля, на прощание махнув нам рукой.

– Ну что ж, – сказал Стиан, – вот мы и на месте. Готова к новым приключениям?

– С тобой я готова на многое, – не удержалась я от многозначительной реплики.

Стиан только смущённо улыбнулся и сказал:

– Тогда вперёд?

– А может повременим хотя бы полчаса? Мне нужно сделать несколько снимков пляжа и прибрежного леса.

– Конечно. Мы же именно для этого сюда и приплыли.

Пока Гро рыскал вдоль кромки леса и принюхивался к новым ароматам, я разложила мой облегчённый штатив и приступила к съёмке на новую камеру.

Какой изумительный вид: голубое безоблачное небо, синее море, светлый песок и тёмно-изумрудная завеса из разлапистых пальмовых листьев, что тянутся к воде и нависают над линией прибоя. Если бы не череда приземистых стволов древовидного папоротника, пейзаж был бы неотличим от того, что я не раз снимала на пляже Камфуни. Да уж, пока что островная флора не особо поражает воображение. Может, в глубине леса в мой объектив попадёт что-нибудь новое и интересное?

Покончив с съёмной, я сложила аппаратуру, перекинула сумку через плечо, а потом потянулась к рюкзаку, чтобы водрузить его на спину, и едва не рухнула под его тяжестью на землю. Хорошо, что Стиан был начеку и придержал мою ношу, пока я поправляла лямки.

– Прости, но у меня самого всё набито под завязку.

– Ничего, я справлюсь.

– Но у тебя ещё и аппаратура.

– Мне и не привыкать таскать тяжести. Это всё издержки моей профессии.

– Ничего, мы будем идти с перерывами на отдых. Главное, найти ручеёк или водопад и обустроить возле него лагерь. Тогда дня три можно будет бродить вокруг и исследовать окрестности налегке. За это время провизии поубавится, и потом нам будет проще сниматься с места и идти дальше.

Что ж, его слова меня приободрили. Минут на пять. А потом я старалась всё больше смотреть по сторонам и набираться новых зрительных впечатлений, лишь бы не думать о каменной тяжести за спиной.

Углубившись в заросли, мы словно попали в зачарованный лес. Вроде бы только что на побережье был ясный солнечный полдень, а тут, в зарослях, всё окутано сумраком. Кроны исполинских деревьев переплелись вежду собой и нависли над нашими головами плотным сводом. Редкие лучики пробивались меж узловатых ветвей и падали на землю, плотно устланную поломанными сучками и гниющими листьями, что недавно опали с ветвей. Из-под преющего ковра высовывались лопухи папоротников и опутанные лианами гигантские фикусы. Воздушные корни свешивались с их ветвей и тянулись изогнутыми канатами до самой земли. А ещё здесь повсюду был дикий плющ, что окутал стволы деревьев своими мелкими листьями словно чешуёй. И ни одного цветка вокруг, ни одного плода в этом тёмном лесу – только зелень лопухов, зелень травянистых розеток, зелень древесных крон.

Через полчаса наших блужданий цветовое однообразие леса разбавили желтоватые проплешины мха. Они были повсюду: на стволах поваленных деревьев, на изогнутых щупальцах лиан, на свободных от папоротников клочках земли. А ещё тут появились грибы – вытянутые, чёрные и склизкие. Один их вид вызывал отвращение. Но ещё большую брезгливость во мне будили лужицы и запруды, поросшие водорослями и плесенью.

Запах от них тянулся самый что ни на есть премерзкий. Эта смесь гнили и затхлости заставляла каждый раз задерживать дыхание, стоило нам пройти мимо очередной ямки с протухшей водой. Но вот от чего нельзя было избавиться и убежать, так это от насыщенной влагой атмосферы, что накрыла нас своим удушающим покрывалом. Воздух был буквально пропитан водой. Все листья покрылись испариной. Капли стекали с них и падали вниз с монотонным стуком. Мы будто попали под дождь. Одежда вмиг вымокла, да ещё и пропиталась потом. А тут в добавок ко всему налетели мухи, норовя забраться нам в уши и носы. Хорошо, что Стиан предусмотрительно купил для нас шляпы пасечников с защитной сеткой, иначе бы я сошла с ума после пяти минут такого похода. Вот бы ещё рюкзак стал полегче, тогда наша экспедиция и вовсе показалась бы мне увеселительной прогулкой.

К слову, чем больше мы удалялись от берега, тем непроходимее становился лес. На смену пальмам и фикусам пришли заросли бамбука, и Стиану достал огромный саблевидный нож, чтобы прорубать им путь вперёд.

Гро шёл рядом с хозяином и, вертя хвостом и головой, жалобно поскуливал. Мухи донимали и его, а намордник как назло мешал клацнуть зубами и поохотиться на назойливых насекомых.

Бесконечное жужжание и монотонный звук капели утомили и меня. А ещё эта ноша за спиной… В общем, мы останавливались, чтобы передохнуть, каждые двадцать минут. В перерывах между марш-бросками я доставала камеру, натягивала на неё защитный чехол от дождя, но лесной мрак отбил у меня всякое желание снимать. В такой полутьме нужна светочувствительная плёнка, но сейчас я не готова заменить кассету в камере. Для этого мне потребуется защитная светонепроницаемая палатка над головой. Эх, скорее бы уже найти место для лагеря и разбить его…

После краткой передышки мы снова углублялись в лес, и с каждой минутой наш путь становился всё извилистее и тяжелее. Под ногами то и дело хрустели опавшие сучки, потом стали попадаться толстые ветки, а вскоре нам пришлось перешагивать через толстые и длинные стволы подгнивших от влаги и преломившихся под собственным весом деревьев.