– Я знал тебя, – кивнул Саул. – Видел тебя в бою, Каин – тогда, сорок лет назад. Если ты решил кого-то победить, то ты неостановимый воин. Кроме того, оружие Каледов – это боль, а я прекрасно помню, как ты умеешь её переносить и через что ты прошёл. Мне самому никогда бы не стерпеть такого.

В этот момент в комнату вошёл очередной служка и сообщил, что их собственная сфера – та, на которой они прилетели – оцеплена журналистами и просто зеваками, однако Храм Небес готов предоставить им свою сферу, чтобы довезти до гостиницы.

– Не надо, – Каин встал. – Я встречусь с ними.

– Ты уверен? – отец встал вслед за ним.

– Да, – кивнул парень. – Мы затеяли всё это для того, чтобы растиражировать информацию о преступлениях Каледов. В наших интересах сказать прессе всё то, что мы хотим сказать, прежде, чем они выпустят газеты. Я знаю, что скажу им сейчас, и это будет недолго.

Он решительным шагом направился к лестнице. Да, разумеется, тело болит... но не показать этого никому – после всего прочего, что он пережил – было довольно просто.

Что ж, служка не соврал. У входа было действительно не протолкнуться – но при виде Каина и его отца толпа расступилась, будто отхлынула, освободив проход. Почтение это? Внимание к его персоне? Или же... страх? Он ведь только что совершил невозможное.

А ещё Аура Смерти. Отец ни слова про неё не спросил – видимо, он даже ждал от Каина чего-то подобного. А как отреагируют эти на того, кто может убить их всех одним движением руки?

«Эти» отреагировали чередой вопросов и протянутыми микрофонами.

– Скажите, как вы это сделали?

– Какого наказания вы планируете добиться для Каледов?

– Ходили слухи, что ваша аура была уничтожена три с половиной года назад, а ваш ритуал Пробуждения окончился полным фиаско. Что было на самом деле?

Каин поднял руки вверх, призывая к тишине.

– Я рад, – громко произнёс он, – что наши обвинения к Каледам вызвали такой интерес у прессы и общественности. Наверное, мне даже стоит поблагодарить самих Каледов – если бы они не вызвали нас с братом сюда, на Суд Пантеона, подобного напора мне было бы не видать.

Он скользнул взглядом по журналистам. О, Боги, сколько же их тут...

– Я очень хотел бы ответить на все ваши вопросы и вообще обрисовать ситуацию подробнее, – продолжил он. – Однако с момента завершения боя прошло ещё меньше получаса. Да, я стою на ногах, но я всё-таки сражался с двумя Каледами и, хоть я и победил – чувствую я себя довольно паршиво.

Он медленно продолжил идти к окружённой зеваками сфере; толпа расступалась перед ним, а он продолжал говорить.

– Думаю, всем вам известно, в какой гостинице остановились мы с отцом и братом. Дайте мне немного отдохнуть, прийти в себя – а затем приходите в холл этой самой гостиницы в семь часов вечера. Там я отвечу на любые ваши вопросы и подробно всё расскажу.

С этими словами он решительно распахнул дверцу сферы и забрался внутрь.

По лицу Саула было видно, что он хочет что-то у него спросить, но, во-первых, этого нельзя было делать при таком большом скоплении народу, а во-вторых, он должен был сесть в переднюю часть сферы, чтобы повести её.

Сферу пришлось парковать на крыше гостиницы – внизу, у входа в неё, тоже уже было полно народу, и Саул опасался, что они просто не дадут им пройти.

– Что за дела насчёт семи часов вечера? – уточнил он у Каина, когда они оба покинули сферу.

– Нам нужно было дать эту пресс-конференцию, – пожал плечами Каин. – Я уже сказал, почему. Нужно было дать её сегодня, потому что завтра уже могут выйти первые газеты, которые всё непременно перекроят и переврут, если их не направить.

– Делай то, что знаешь... – вздохнул отец. – Скажи мне лишь одно.

Он помолчал, глядя в небо.

– Чёрная аура, – наконец, произнёс он. – У тебя ведь её не было? Ты избавился от чёрных кристаллов, всё вылилось и впиталось в меня.

– У меня не было этой ауры ещё сегодня утром, – усмехнулся Каин. – А теперь есть.

– Гляди, как бы об этом кто-нибудь не узнал, – пожал плечами Саул. – Это должно остаться между нами двумя, потому что любой другой может довести это до сведения Каледов, а что будет дальше... кто знает.

Он покачал головой.

– Надеюсь, из-за этого не будет новых бед? Как тогда... боль, кристаллы... Потеря контроля над собой и превращение в монстра...

– Не будет, – решительно ответил Каин. – Не должно. У тебя ведь ничего из этого не было, хотя бы владеешь чёрной аурой вот уже сорок лет.

В глубине души он очень надеялся, что действительно всё предусмотрел.

Разумеется, к семи часам — а точнее, даже раньше — в холле гостиницы негде было яблоку упасть. Администратор и работники гостиницы сбились с ног, однако совсем не возражали против такой рекламы своему заведению. Они даже предложили Каину за свой счёт обеспечить закуски и напитки из своего ресторана, но тот отказался.

— Мы устраиваем пресс-конференцию, а не благотворительный ужин, – заметил он. — Это не развлекательное мероприятие. Сюда придут не поесть и не попить, а узнать правду, услышать ответы на вопросы.

— Как скажете, — администратор не стал ему возражать. В его лице читалась сильная робость, настолько сильная, что Каину даже захотелось улыбнуться, и он с трудом удержался от этого.

Да уж. Кажется, после сегодняшнего у него возникнет репутация сурового и свирепого убийцы. Чёрная аура его отца покажется ерундой в сравнении с его собственной чёрной аурой!..

Осталось только понять, как к этому относиться. Можно всю жизнь открещиваться от подобной репутации. А можно её обратить себе на пользу и всячески поддерживать. Что выбрать, как быть? Жизнь покажет, а главное – покажут следующие шаги Каледов. Каин не сомневался в том, что они скоро ответят.

Что ж; к журналистам он вышел ровно в семь. Холл отеля гудел, как улей с потревоженными пчёлами, но этот гул моментально стих, как только он появился. Каин поднял обе руки.

– Для меня очень важно то, что вы все пришли сюда сегодня. Всё, что я делал в последние недели, было совершено ради одной цели: донести до жителей Империи истинный облик клана Калед – давно насквозь прогнившего, обнаглевшего от своей безнаказанности и власти сборища моральных уродов.

Все ахнули. Говорить такое о Каледах было самоубийством...

...для любого, кроме Каина. После сегодняшнего он мог со спокойной душой говорить о них всё, что угодно — а газеты писать это, до тех пор, пока они не выражали своё собственное мнение, а всего лишь цитировали его прямую речь.

– Однако, вас тут много, — заметил Каин. — Давайте, каждый из вас задаст мне по одному вопросу. Думаю, этого будет достаточно на любую статью.

Журналисты переглянулись. Какая-то девушка в очках подняла руку.

– Позвольте мне первой!

– Хорошо, – кивнул Каин.

— Чего вы хотите от Каледов в качестве компенсации за их преступления?

Разумеется, теперь – когда спорить с волей Пантеона было бессмысленно и даже опасно -- все говорили о преступлениях Каледов как о свершившемся факте.

– Чего я хочу? – Каин задумался. – Пожалуй, я хочу, чтобы людей, подобных им, не было при власти. Вдумайтесь сами. Они убили наследника одного клана – Высокородного, между прочим – и подставили наследника другого, обвинив в этом преступлении. О более мелких делах, вроде похищения и пыток исполнителя, я уже не говорю.

Он обвёл взглядом притихших журналистов, ловивших каждое его слово и только что в рот не заглядывавших.

– И в чём была причина этого деяния? Мы строили против них заговор, намеревались свергнуть их? Мы планировали объявить им войну? Или, может, мы хотели обнести их резиденцию, выкрав кучу ценных артефактов?

Каин сделал драматическую паузу, а затем громко припечатал:

– Нет!!

Журналисты аж отшатнулись от такой экспрессии.

– Вина клана Матор была в том, что Каледы уже давно – с самого появления Маторов – опасались их ауры, и потому специально принижали, не давали много власти и загоняли на самое дно. Брак Ниара Матора мог бы обеспечить клану приток свежей силы – и Каледы не хотели этого допустить.