— Не-а, у нас они не летают, не бегают, а, наоборот, прячутся от нас под листьями. Потому что много на них охотников. Особенно после дождика все спешат в леса. Настоящая охота! Идёшь, палкой в листьях ковыряешься! А! Вот ты где спрятался, красавчик! И в корзину его. Бывает, целую корзину насобираешь, крепких, ядрёных.

Тати недоверчиво качали головами.

— Неплохо, — улыбнулась Лута.

После ужина мы немного ещё поболтали и снова завалились спать. Как замечательно, когда тепло и сухо!

Ночь показалась мне такой сладкой. Но, как всегда, наступило время подъема, самое нелюбимое мною время, и не только здесь, а и в предыдущем мире тоже. Правда, радушные хозяева разбудили наглых гостей только тогда, когда уже завтрак шкварчал на столе, но я б еще понежилась минуток шестьсот…

Поблагодарив за гостеприимство, мы распрощались с татями и их симпатичными детками, и отправились к реке.

— Люсьен! — позвала я, подойдя к берегу.

— Я здесь, — из воды показалась рыжая лошадиная голова. — Отдохнули? Опять мне вас тащить?

— А у тебя есть варианты? — наклонился к воде Кощей.

Келпи хмыкнул и подставил спину. По дороге он умудрялся болтать без умолку, рассказывая обо всех новостях, произошедших во всех прудах и озёрах, которые он посетил на пути к Сонному городу. Я не особо вникала в местные интрижки келпи и водяных, поэтому чуть не свалилась, когда наш конёк резко затормозил.

— Всё! Приехали!

— Что? Что случилось?

— А сами вы не видите? До Мёртвого леса копытом подать! Пора переходить на подводное плаванье.

Мы распаковали наши горшки, надели на головы, уселись на келпи, он зашёл в реку так, что мы оказались под водой, и поплыли по Аруне два горшка вверх донышками.

Не скажу, что подводное путешествие мне хоть чем-нибудь понравилось, несмотря на то, что в той, прошлой, жизни об этом всегда мечтала. Всё равно ничего не видно. Никакого удовольствия. И дышать в горшке становилось всё труднее и труднее. Я думала только о том, как бы побыстрее вдохнуть чистый свежий воздух и, желательно, полной грудью.

Когда всё закончилось, я долго лежала на траве, рассматривая проплывающие по небу облака и бросая на лес, оставшийся позади, взгляды, полные ненависти.

Я обязательно что-нибудь придумаю, я сделаю этот лес безопасным. Эти грибы…

Жаркое южное солнце быстро высушило одежду и согрело тело. Пора в дорогу. Умом понимаю, но оттягиваю, оттягиваю момент вставания, как обычно по утрам. Я даже закрыла глаза, убеждая себя, что поднимусь ровно через 5 минут, как что-то защекотало у меня в носу. Я тихонечко взглянула из-под прикрытых ресниц. И что я вижу? Кощей лукаво прищурился и щекочет меня сухой травинкой. Садюга!

Я изловчилась и схватила его за руку:

— Поймала! Поймала!

Кощей вырвался и защекотал меня под мышками. Я завизжала, и мы покатились по траве. А когда остановились, губы его оказались так близко к моим…

— Эй! А спасение мира, что, откладывается? — выглянула из-за камня рыжая голова.

Вот так всегда, на самом интересном месте… Делать нечего, мы вернулись к реке. Спасать мир.

— Спасибо, что ты напомнил о нашей миссии, Люсьен. Но до моря теперь мы будем путешествовать по берегу.

— Замечательно! — обрадовался келпи.

— Верхом, — добавила я.

Люсьен посмотрел влево, вправо:

— Вы купили в селении упсов? Да нет, их бы грибы уже сожрали…

— Естественно, — изобразила я голливудскую улыбку. — Да и зачем нам упсы, ведь есть ты!

— Я!!! — вытаращил глаза келпи. — Двоих?! Не пойдёт! На суше вы очень тяжелые!

— Пойдёт. Ты конь молодой, крепкий.

— Не-ет. Нет-нет-нет и ещё раз нет! — заартачился рыжеголовый. — Я на суше быстро слабею, из сил выбиваюсь… Да и дышать я должен в воде! Я долго не дышать не могу!

— Будешь скакать около берега и наклоняться вдохнуть к воде. И вообще, чего ты воду мутишь? До моря уже рукой подать.

— Копытом, — поправил меня конёк, уныло выбираясь из воды.

Но, несмотря на свои жалобы, побежал довольно резво, рассказывая на ходу о похождениях своей матушки в подводном царстве. Ему и самому не терпелось увидеть все эти чудеса собственными глазами.

Как только мы въехали на пригорок, перед нашими глазами развернулась величественная панорама. Тёмно-синее море в серебристой дымке сливалось со сливочным небом, укрытым пеной из белых барашков-облаков. Бесконечные песчаные пляжи — и ни одного отдыхающего, загорающего, командировочного или туриста, ни единой живой души! Природа дышала первозданностью и невинностью, словно только что созданная великим демиургом. Даже жаль было нарушать это безмолвие. Но келпи, увидев море, задрал хвост и рванул изо всех сил вперёд, даже не обращая внимания на то, что скакать по песку не очень-то комфортно.

Довольно скоро мы оказались у полосы прибоя. Волны мягко накатывались на берег, ворочая встречающиеся на пути ракушки и камушки.

Келпи на мгновение застыл, как бы пытаясь поверить, что всё это не сон, затем скомандовал:

— Да слазьте ж вы поскорее! Ждите меня здесь, никуда не уходите, а я быстренько разыщу морского царя.

И с радостным ржанием прыгнул в наплывающую волну.

Я разулась и пошлёпала по влажному песку.

— Быстренько у него вряд ли получится, море большое.

— Даже не верится, но у нас появилось впервые в этом мире реальное свободное время, когда от нас ничего не зависит, спешить некуда, и можно полностью расслабиться, — согласился Кощей.

— Обожаю, когда никуда не надо спешить.

И вообще я с детства обожаю море, его солоновато-горьковатый вкус, пахнущий йодом воздух, горячий песок, в который можно зарыться или построить сказочный замок. А от искушения покупаться меня не удержит ни одна причина, ни все, вместе взятые. Тем более, после верховой езды под палящим солнцем я разгорячилась, и морская прохлада манила меня изо всех сил.

— Кто куда, а мы к зайцам! — воскликнула я.

— Что? — не понял Кощей.

— Купаться буду, говорю.

Эльфийское бельё сойдёт за купальник. Хотя, даже если бы его не было вовсе, это бы меня не остановило.

Плаваю я довольно хорошо, могу русалочкой, могу одними руками или ногами, стоя или сидя. Могу даже зависать, лёжа на волне. Главное, сохранять в лёгких воздух, и вода держит тебя, как поплавок. Но от берега далеко обычно не отплываю. Разве в этом счастье? Счастье — играть с волной, лениво переворачиваясь, как дельфин, чувствовать, как вода ласкает твоё горячее тело.

Я поплавала и вернулась к берегу. Сейчас бы с удовольствием побрызгалась и подурачилась с кем-нибудь.

— Кощей, иди купаться!

— Спасибо, я недавно так накупался, что не скоро ещё захочется. Я лучше позагораю, — Бессмертный разделся и растянулся на берегу.

Пришлось мне тоже вылазить. Горячий песок с радостью отдавал тепло.

Шум прибоя действовал, как лучший психотерапевт. Я зарылась в песок и замерла в блаженстве. Только долго я лежать не умею. Вскоре опять побежала купаться. Так я сама себя и развлекала. Это не ялтинские пляжи, где яблоку негде упасть. Здесь всё — моё! Только Бессмертный упорно не совращался. Даже не смотрел на меня. Я для него кто: спутница, подруга, компаньонка, Неневеста…

Пришлось просто расслабиться и получить удовольствие от наших лучших друзей: солнца, воздуха и воды.

Так мы и отдыхали, пока в волнах не показалась рыжая лошадиная голова. Келпи утомлённо выполз наполовину на берег и превратился в человека.

— Ну, что там? Не томи, Люсьен!

— Карту я не принёс.

— Это мы видим. Царя нашёл?

— Нет, — отрицательно покачал головой келпи.

— Почему?!

— Там, под водой, сейчас война.

— И там война! — воскликнула я. — Что ж они там не поделили, рыбу, что ли?

— Нет, рыбы в море как раз предостаточно. Решаются территориальные вопросы. Значит так. Всё, как мамочка рассказывала. Морское царство, янтарный дворец, красота неописуемая, русалочки классные…

— Люсьен, ты отвлёкся!

— Возвращаюсь. Во дворец меня допустили, приняла меня жена нынешнего царя, Ялтея VII, Нана. Кстати, она не русалка.