Эх-ма, лето не зима, ничего не поделаешь, здесь нет ни салонов красоты, ни даже просто парикмахерских, буду такая, как есть. Всё равно я не невеста, а вовсе даже наоборот. Не стоит о любви думать, не стоит.

С такими грустными мыслями я спустилась в трапезный зал, в котором нам уже накрыли завтрак. За едой мы ещё раз обсудили план действий и рассмотрели доставленные карты. Из них следовало, что крайние западные поселения мигрировали на северо-восток, почти к легендарному Утгарду, где проживают остатки когда-то могучего народа турсов, инистых великанов.

Марукка настаивала на том, чтоб к ним мы не приближались. Великаны и в древние времена славились драчливостью и неуравновешенностью, а сейчас и вовсе одичали. Часть их отделилась, образовав народы йотунов и троллей, которые хоть однобоко, но продвигались в своём развитии. Оставшиеся же на старых землях великаны опустились до почти первобытного образа жизни, занимаясь простейшим скотоводством и охотой.

Да мы и сами к знакомству с турсами не стремились, особенно учитывая, что ни одно племя разумных существ с ними не контактирует. У нас своя дорога, нам бы эльфинёнка отыскать, о том, что он давным-давно мог потерять серый камушек, я старалась даже не думать.

Итак, мы пообещали даже не приближаться к логову великанов, благо эльфийские эмигранты тоже держались он них подальше.

Кощей прикрепил гравилёт к красивому ковру с изображение пруда и лилий, и мы, распростившись с королевой, вылетели в направлении северных гор.

* * *

Лететь на ковре оказалось довольно удобно. Можно было и посидеть, и даже полежать, глядя в проносящиеся вверху облака.

Вначале мы пролетели несколько поселений, кто в них проживает — без понятия, мы даже не снижались, за голубой лентой неширокой речки начинались дикие земли, леса, перемежающиеся с лугами. Здесь мы стали лететь пониже, миновали несколько лагерей беженцев, но это оказались темные эльфы. Задрав головы, провожали они взглядом необычный летательный аппарат, и детишки кричали, размахивали руками и подпрыгивали, словно надеялись запрыгнуть прямо на ковёр.

Вдали уже показались длинные серые хребты гор, как мы встретили мигрирующих светлых эльфов.

— Они — не они, спустимся и расспросим, — решил Кощей, а я с ним согласилась, а то от длительного полёта меня что-то начало укачивать.

Мы приземлились у самого большого шатра, и эльфы быстро обступили нас.

Это были женщины, дети и старики, вся боеспособная часть населения ушла на войну. Из шатра выплыли несколько старцев, и мы просто расцвели от счастья — это было то самое селение, в одном из старцев мы узнали дедушку Эдриэла.

Нас тоже узнали, но не кинулись с приветственной речью, объятиями и цветами. Неужели до сих пор не могут простить мне сожженные дома? Все равно ведь пришлось всё оставить. Один лишь дедушка Эдриэла двинулся навстречу нам и повис у меня на плече с рыданиями. Нетипично для эльфа так проявлять радость от встречи. Да что случилось-то?

— Вы снова здесь, чужестранцы, — всхлипывая, начал старик. — Возможно, на этот раз вас послали боги?

— Ну, как сказать… Возможно, возможно.

— Вы прилетели на дивном ковре… — продолжал старейшина. — Вы смогли б слетать на нём к великанам?

Упс. Только об этом и мечтали всю свою сознательную жизнь. Что бы вы ещё придумали?

— Вот уж не собирались, — пожал плечами Кощей.

— А зачем? Наладить с ними торговые контакты? Обсудить создание новой фирмы «Гулливер и кампания эльфов»? Заказать тур через их земли с экскурсоводом?

Старый эльф поморгал, пытаясь переварить произнесённые мной «заклинания» и оставил эту попытку:

— Дорогие мои, именем всех богов и Бога с большой буквы, сотворившего свет, прошу вас, найдите моего внука!

— …?! А что случилось?!

— Он подошёл слишком близко к городу великанов, и они поймали его!

Это называется, везёт, как утопленнику.

— Когда это случилось? — не оставалось ничего иного, как выяснить обстоятельства дела. Подобно детективу-самородку, типа Виолы Таракановой.

— Три дня назад…

— И вы думаете, что он ещё жив?!

— Турсы, конечно, дикие, но не каннибалы. Разумных существ они не едят. Это даёт нам надежду…

Слабая какая-то надежда. Но именно от неё сейчас зависит судьба всего этого мира.

Неловко было как-то расспрашивать убитого горем дедушку, сохранил ли его внук серый камушек, который я ему однажды подарила. А если не сохранил, мы что, не попытаемся спасти ребёнка? Сначала подумаем о мальчике, а потом уже о спасении мира.

Продолжив опрос свидетелей, я выяснила, что живут великаны в кольцеобразном городе, сложенном из огромных каменных плит. Дома их расположены по кругу, смыкаясь один с другим, глухой стеной наружу, выходом — внутрь кольца, в центре которого находится гигантская площадь, туда же на ночь загоняют стада овец, самых обыкновенных овец, которых разводят турсы. Город полностью накрыт крышей, что не даст возможность пробраться в него сверху. Единственный вход — ворота, в которые запускают скотину. Но он обычно закрыт.

Детям было строго-настрого запрещено выходить из лесу, но сила любопытства у мальчишек зачастую преобладает над здравым смыслом. Эдриэл с двумя друзьями решили подобраться поближе, чтоб посмотреть, как живут великаны. К несчастью, их заметили. Увидев приближающегося турса, дети бросились врассыпную. Один эльфинёнок был в зелёной куртке, он затерялся в траве, другой — в серой, замер, свернувшись клубочком, сошел за камень, а Эдриэла в ярко-красной курточке великаны быстро изловили и унесли в свой город. Малыши, оставшиеся на свободе, вернулись в лагерь и рассказали о случившемся. Воинов в лагере не было, у женщин были свои дети, никто спасать эльфинёнка не отправился. Дедушка хотел сам, но его не пускали: толку от старика, и внука не спасёт, и сам погибнет. Поэтому он и смотрел на нас такими глазами. Мы были его единственной и последней надеждой. Только вот как осуществить эту операцию, мы понятия не имели.

Думай, думай, Неневеста, судьба мира — в твоих, то есть, в моих руках.

Прежде всего, я предложила сшить мне и Кощею маскировочные плащи, двусторонние, с одной стороны серые, под цвет камня, с другой — зелёные, как трава. Эльфийки довольно быстро выполнили заказ. Таким же двухцветным чехлом был обтянут наш летающий ковёр.

Честно говоря, у меня не было никакой надежды, что мы найдём у великанов эльфинёнка, а у него — камень. Просто бывают в жизни моменты, когда просто делаешь то, что считаешь нужным, чтобы потом не мучить себя мыслями, что сделала не всё, что могла. Я даже перестала шутить и подкалывать Кощея, что для меня вообще не типично. О том, что будет, если наши поиски не увенчаются успехом, я старалась не думать.

Эльфы предложили нам оружие. Бессмертный отказался, у него и своё такое, что любой обзавидуется, а я выбрала тонкий кинжал ручной работы с витой рукоятью, инкрустированной красными камнями. А что? Хороший нож всегда в хозяйстве пригодится. А брать меч, так против великанов он всё-равно будет как булавка, это во-первых, а во вторых я же им пользоваться не умею, в худшем случае сама поранюсь, в лучшем — прирежу Кощея, да и с тяжестью такой таскаться, даже с учетом того, что эльфийское оружие значительно легче человеческого или, скажем, коблинайского. Я и кинжал взяла чисто как сувенир, чтоб хозяев не обидеть, правда, я им об этом не сказала. Представить, что я с ним иду в бой — вы меня извините. Нам бы, главное, вообще на глаза турсам не попасть.

С такими мыслями мы и отправились в путь, настроив гравилёт на самый малый ход.

Сначала было тихо, слишком тихо, подозрительно тихо. Мы скользили почти над самой землёй, понемногу приближаясь к поселению, напоминающую горную гряду. Вход был открыт. Это настораживало ещё больше, хоть великанов и не было видно. Я предложила спрятать ковёр снаружи, а самим под прикрытием плащей, вывернутых серым цветом наружу, пробраться в логово врага. Кощей настаивал на том, чтоб лететь дальше, мол, в случае опасности, жмём на газ и сматываем удочки.