В медика попали. Снаряд пробил Салливана насквозь, выпустив воздух, но медик не успел задохнуться, он умер практически сразу. Но не смотря на это члены команды принялись хлопотать вокруг, растерянно переговариваясь, словно совсем забыли об опасности.

Кейну было знакомо такое состояние. Ему были подвержены некоторые новобранцы, впервые встретившиеся со смертью. Он хотел уже прикрикнуть, чтобы разогнать всех по местам, но в коридоре мелькнула черная тень, и вместо этого он скомандовал:

— В укрытие! Ойра! Оставь его!

Техник нехотя отвернулся от погибшего товарища, и как раз вовремя: начинался второй тайм.

В коридоре появился и начал приближаться темный силуэт. По нему немедленно открыли огонь, и к тому моменту, как он пересек границу мостика, удары металлических шаров закрутили его так, что стало понятно, что это не живой человек. У него болтались руки и ноги, а в стекле шлема алела замерзшей кровью дыра.

— Бауэр, приготовься, сейчас они двинутся сюда!

Кейн прицелился в узкое пространство между телом в скафандре и краем люка. Второй стрелок ответил:

— Уже держу, не дурак!

Отлично, если так. У них двоих единственное тяжелое оружие, остальные выбрали маломощные пукалки. Но стрелять не пришлось. Акамине вдруг дернула стрелка за рукав, крикнула:

— Граната! Ложись!

Тренированный организм сработал как надо. Кейн сжался, закрываясь от взрыва, и только тогда осмыслил то, что успело увидеть его подсознание: на спине трупа, сливаясь цветом с броней, была прикреплена мина. Она оставалась незамеченной, пока за пару секунд до взрыва на ней не засветились предупредительные огни.

Их спасло только чудо и выпущенный из корабля воздух. Ударная волна и осколки убили бы всех гарантированно. Кейн не почувствовал взрыва, только подняв голову, он увидел воткнувшийся прямо перед ним в пол зазубренный кусок металла. Тот прошел опасно близко, но не задел. По крайней мере, хотелось на это надеяться. Схватив висящий рядом карабин, он прохрипел в микрофон:

— Это Кейн, все уцелели?

— Я в порядке, — раздался голос тритонианки. Он звучал немного нервно. Девушка, завернутая в серую пелену своего странного скафандра скрючилась за соседним столом.

Затем по очереди отозвались Ойра, Ли, Разразился руганью Бауэр. Последним подал голос капитан. Он говорил так тихо, что его не сразу услышали в общем гомоне:

— Нужно уходить.

— Что? Кэп, мы же только начали, эй! — возмущенно начал Бауэр, но осекся. — Кто-нибудь, сюда, кэпу плохо!

Что там случилось? Кейн рискнул покинуть свой пост и, пригибаясь, затопал магнитами туда, где скрывался капитан. И, как выяснилось, совершил чудовищную ошибку, потому что именно в этот момент пространство вокруг снова прошили пули.

Они выбивали из стен и пола искры, и только так стрелок смог их заметить. Оборачиваясь, он одновременно вскинул карабин, переключив режим огня на автоматический. Длинная очередь хлестнула появившихся в коридоре бойцов, не причинив им видимого вреда. За спиной зарычал Бауэр, его винтовка хлестнула по наступающим.

В наушниках поднялся гвалт, кто-то кричал, запоздало предупреждая об атаке, другие просили помощи. Кейн с трудом переорал всех, продолжая безуспешно отстреливаться:

— Молчать! Старпом, тут есть запасной выход?

— Есть, но мы там будем, как мишени в тире. Капитан потому и не воспользовался…

— Куда он ведет?

— В торпедный отсек… Нам он ничем не поможет, спасательная шлюпка в другой стороне, и ее наверняка охраняют!

— Да плевать! — Кейн скрипнул зубами. — Нужно выбираться отсюда! Тащите капитана, мы с Бауэром прикроем. Здоровяк, слышал?

— Да! — отозвался второй стрелок. — Давайте, шевелите батонами!

Первая пара одетых в черное бойцов вошла через раскуроченный люк. Под напором металлического града их шатало, но они продолжали движение. Кейн почувствовал, как его захлестывает злость вперемешку с отчаянием, совсем как тогда, на Гиаде-Б.

— Бауэр, слушаешь?

— Говори!

— Забрало у них слабое место, так что давай повторим, как с тем уродом. — Стрелок кивнул на мертвое тело, долетевшее уже до противоположной стены и замершее там. — Давай с левого, бьем точно по центру, потом — правый, и ходу, пока остальные не очухались.

— Принято! — голос здоровяка звенел от напряжения. — На счет три…

Кейн высунулся из-за укрытия, прицелился, игнорируя встречный огонь, нажал на спуск. Карабин легко толкнулся в плечо, через скафандр телу передалась вибрация. В лицевом щитке левого бойца появилась трещина, когда один за другим в нее ударили два металлических шара. Пробили или нет, Кейн не успел рассмотреть, перенеся огонь на следующего противника. И только когда и его шлем треснул, стрелок опустил карабин и оглядел поле боя. Оба нападавших, еще несколько секунд такие неуязвимые и уверенные в себе, отступали, зажимая лобовые щитки, из-под перчаток у них вился пар выходящего воздуха. Кейн отметил с неудовольствием, что в этот раз не получилось никого вывести из строя насовсем.

— Отходим! — скомандовал он Бауэру. — Иди первым, я замыкаю.

Они начали отступать туда, где виднелась приоткрытая крышка запасного выхода. Бауэр нырнул в нее головой вперед, отключив ботинки, и резво полетел, отталкиваясь руками. Кейн подождал, пока он скроется из виду, одним глазом поглядывая в сторону коридора, затем вполз в узкий лаз сам. Двигаться ногами вперед было очень неудобно, но иного способа перемещаться он сейчас не видел. Отталкиваясь левой рукой, пытаясь не сталкиваться со стенами, правой он целился в открытый люк.

Когда стрелку уже начало казаться, что лаз никогда не закончится, далеко впереди вдруг сверкнула вспышка, какая бывает при взрыве в вакууме осколочной гранаты, специально заточенной под использование в безвоздушном пространстве. Кейн отметил про себя, что используй враги ее вместо того, чтобы переть в атаку самим, и бой бы уже закончился. Он представил, что происходит с той стороны узкого коридора. Сейчас на мостик осторожно, прикрывая оказавшиеся уязвимыми забрала, входят бойцы в черных скафандрах. Вот они осматриваются, не обнаружив свежих тел, вот начинают искать, куда же все скрылись…

Что-то вцепилось Кейну в ногу, с силой рвануло на себя. Он с трудом сдержался, чтобы не садануть вслепую прикладом, извернулся, прилепившись ботинками к стене. Этим чем-то оказался Бауэр, вытянувший его из лаза внутрь торпедного отсека. Остальные были здесь же. Ойра зажимал прореху в скафандре капитана, перчатка окрасилась алым и примерзла. Винтерс смотрел через стекло спокойно, но на бледном лице блестели капли пота, а дыхание было поверхностным и слишком быстрым.

Кейн пересчитал остальных. Акамине и Бауэр стояли по обе стороны от люка, Ли возился с пультом у выхода, старпом с капитаном… Стоп, а где Ганн?

— Куда подевался Ганн? — озвучил он свой вопрос. Остальные переглянулись, за всех ответил Ли:

— Он должен был идти последним, когда на мостике оставались только вы двое, вот вас и нужно спрашивать.

— Никого я нихрена не видел! — огрызнулся Бауэр.

Кейн тоже мог поклясться, что не видел реакторщика, когда забирался в тоннель. Так где же он? Ладно, сейчас некогда, нужно выбираться. Стрелок подошел к капитану, спросил:

— Ну, как вы?

— Прекрасно… Не думал, что все закончится так. — Винтерс дернул краем губ, изображая усмешку.

— Еще ничего не закончилось… — начал было Кейн, но капитан оборвал:

— Не трать воздух на банальности. Я истекаю кровью, вам меня не вытащить, но вы можете постараться спастись сами…

— Десант своих не бросает! — парировал стрелок.

— Здесь только мы из военных, да и то бывшие… Пусть офицеров бывших не бывает. Слушай мой последний приказ: оставьте меня тут, а сами выбирайтесь.

— Но капитан… — начал было Ойра, удивленно вскинув брови.

— Никаких но. — Винтерс перешел на ближнюю связь, теперь его слышали только техник и стрелок. Капитан указал на тритонианку: — Не себя спасаете, так хоть ее выведите. Она — ключ ко всей ситуации. Доставьте ее к военным, а там делайте, что хотите. А теперь позовите ее ко мне.