Навстречу вышли Бауэр и Ойра. Шлемов они не снимали, хоть и подняли забрала, и выглядели обеспокоенно. Стрелок что-то втолковывал технику. Увидев Кейна, он обратился непосредственно к нему:

— Не нравится мне тут, кэп!

— Я тоже не в восторге, — ответил Кейн. — Что конкретно не так?

Здоровяк помялся. Вместо него заговорил Ойра:

— Мы обсуждали ночь нападения. Твари приблизились без шума, и если бы не выдали себя уже в лагере, всем нам пришел бы конец. Да, мы отбились, но мне не очень хочется повторения.

Бауэр закивал, добавил:

— Так что не проще нам, пока время есть, свернуть лагерь и убраться в корабль? В идеале, конечно, и с планеты!

Кейн удивился словам здоровяка. Такие скорее ожидаешь услышать от осторожного Ойры, хоть он с ними и согласен на все сто.

— Да, я тоже так думаю, тем более, теперь нас ничего не держит именно на этой поляне. Но нужно сперва узнать у нашего гостя, как скоро ожидать нападения.

— Уже. — Клон показался из-за угла. Внешне он выглядел совершенно спокойным. — Первые ряды уже в полукилометре от лагеря.

— Черт! — Кейн вызвал Рихтера: — Старик, врубай свет, будем отгонять, и открой грузовой шлюз!

— Сделано, — голос Рихтера звучал напряженно, лишних вопросов он задавать не стал. — Давайте шевелитесь!

— Так, вытаскиваем, что успеем. Вначале — технику, потом — как получится! Вперед!

Бауэр и Ойра скрылись в модуле. Кейн услышал, как стрелок громко возмущается:

— Стоило возиться! Тащи теперь все назад!

Ойра вторил что-то одобрительное. Когда они скрылись внутри, Кейн обратился к клону:

— Слушай, ты вроде местного бога, может, просто отгонишь стаю?

— Извините, капитан, но этого я делать не намерен.

— Почему же?

— Это тело не всесильно, к тому же они делают это не по злому умыслу, а ведомые инстинктами. Мешать естественному ходу событий я не намерен.

— Ты уже вмешался, когда отбросил их к животному состоянию! Да черт! И ты будешь теперь просто мешаться под ногами?

— Я могу помочь со сборами. — Клон пожал плечами совсем по-человечески. — Но большего от меня здесь не требуйте.

— Так помогай! — крикнул Кейн и пошел в модуль. В этот момент над поляной зажглись прожекторы. Горящие пока что вполнакала, они заставили ветви и траву, на которые попадало обжигающее излучение, дымиться и жухнуть.

Войдя в свой отсек, Кейн ухватил пульт и двинулся к выходу. Навстречу ему попался клон, он тащил стул. Капитан хотел было указать на нелепость спасения мебели, но подумал, что тот наконец перестал пастись в головах людей, потому и не знает, что спасать в первую очередь. Так что пусть.

Лагерь начало затягивать дымом. Это было плохо хотя бы потому, что обзор сокращался до предела. Кейн оставил ношу в грузовом шлюзе и поспешил в модуль. Когда он уже подходил к дверям, над поляной разнесся рев первого попавшего под лампы чудовища.

Твари перли пока еще с одной стороны, но, попадая под обжигающие лучи, останавливались, а идущие следом начинали обходить их стороной. Лагерь стремительно брали в кольцо. Кейн собирался приказать Рихтеру усилить яркость фонарей, но тот разобрался в ситуации сам, и те вспыхнули в полную мощность.

Вспыхнул лес, рев наступающих тварей взлетел над верхушками горящих деревьев. Клон, тащивший коробку, остановился на секунду, прислушиваясь и глядя на сияющие прожекторы, потом бросил груз и бросился к трапу корабля. Спешащий следом Бауэр недовольно заорал:

— Что, струсил наш божонок?! Такой сильный, а как до дела дошло — слился?!

Кейна охватило нехорошее предчувствие. Он все-таки донес свой груз, бросив его на пол грузового шлюза, а затем побежал к трапу. Ему очень не понравилось поведение навязанного ему новичка. Но когда капитан уже собирался войти, твари прорвались в лагерь. Передних, больше всего пострадавших от света ламп, толкали прущие сзади, на которых в свою очередь напирали следующие за ними и так до бесконечности. В том месте, где яркость света была наибольшей, ненадолго возник затор из погибших существ. Предсмертный вой бил по ушам, прибывающие твари лезли на спины впередистоящим, чем на короткое время продлевали тем жизнь, но вспыхивали сами.

Над лагерем расстилался жирный чад. Кейн надел шлем, отгораживаясь от вони и уменьшил громкость внешних микрофонов. С ним связался Рихтер. В голосе старика звучала тревога:

— Орфан, они все прибывают!

— Я вижу. И прожекторы не особенно помогают. Ничего, еще пара минут — и мы поднимемся. Что та делает наш гость?

— Ничего особенного: пытается выломать дверь.

Старик нервно хохотнул. Кейн спросил:

— Какую?!

— В рубку. И что-то кричит с той стороны насчет того, чтобы я погасил прожекторы. Не знаю, сколько еще выдержит дверь, он ломится все активнее.

— Иду!

Кейн крикнул остальным, чтобы бросали все, а сам взбежал по трапу и направился к рубке. Судя по тому, что сказал Рихтер, разговор с гостем предстоит серьезный.

Клон стоял у входа в рубку и методично колотил голым кулаком в металл, оставляя на нем глубокие вмятины. Кейн подошел сзади, схватил гостя за плечо, оказавшееся не податливей камня:

— Кажется, кто-то хочет вылететь с корабля.

Клон прекратил ломиться и обернулся. Кейн взглянул в его спокойное лицо: будто и не он только что едва не вломился в одно из самых защищенных помещений корабля, пользуясь только голыми руками!

— А, капитан! Вы-то мне как раз и нужны. Господин Рихтер не хочет открывать и не гасит огни, хоть я его и просил.

— Отойди от двери. — Кейн постарался придать своему голосу спокойствие, но получалось откровенно плохо. — Может быть, я и не просил не пользоваться сверхчеловеческими способностями, но это подразумевалось!

— Я ими практически и не пользовался, — клон указал на дверь, в его голосе проступила угроза. — Я не проникал в сознание господина Рихтера, обращаясь к нему исключительно голосом, и увеличивал силу ударов пропорционально количеству погибших снаружи существ. А теперь, капитан, прикажите своему человеку погасить огни или хотя-бы снизить их интенсивность.

— Эти твари снова разрушат лагерь… — начал было Кейн, но клон оборвал его:

— Вы уже спасли наиболее ценные предметы, хоть я бы и поспорил о их ценности относительно жизни даже неразумного существа. Теперь — все.

Клон снова повернулся к двери, новый удар оказался намного сильнее предыдущих. Кейн выхватил пистолет и направил ему в спину.

— Никто не смеет ломать мой корабль!

Клон даже не обернулся. Пистолет вырвало из его руки, с силой приложило к стене, брызнули обломки металла и пластика. В голове раздался спокойный голос:

— Не нужно угрожать мне. Просто выполните мою просьбу, и никто не пострадает, капитан.

Накатила страшная, непереносимая боль. Горело все тело, он ослеп, но прекрасно чувствовал запахи. Пахло смертью и огнем, сверху на него навалились, прижали, и на смену огню пришла чудовищная тяжесть, которая с каждым мгновением становилась все больше, ему стало нечем дышать. Издав последний вой, больше похожий на стон, Кейн умер.

И вновь обнаружил себя стоящим во внутренних помещениях «Волопаса». Клон перестал ломиться в рубку, теперь он смотрел ему в глаза.

— Что-то похожее чувствовала ваша команда, когда вы попали в ловушку на Гиаде-Б? Вам ли не знать, ведь вы слышали, как они кричат…

— Прекрати! — заорал Кейн, хватаясь за голову. — Прочь из моей головы!

Давление в висках ослабло, исчезло вовсе. Кейн ощутил опустошение и холод, а во взгляде клона появилось сострадание. Он сказал уже спокойнее:

— Я готов был мириться со смертью, если она хоть отчасти оправданна. Я даже помог вам, включив прожекторы в первый раз. Теперь вам нечего спасать, и я прошу вас в последний раз: прикажите погасить свет, прекратите мучить их.

Кейн поднялся, оттолкнул с дороги клона. Повысив голос так, чтобы его было слышно внутри, он крикнул:

— Рихтер, гаси свет. Только сначала загони остальных…