— Давай без этого! Самопожертвованиям на моем корабле не рады!

— Уже поздно, — подтвердил Андерсен. За его спиной суетились люди в форме, пробежали двое или трое с оружием. Капитан вдруг стал очень спокойным, но в голосе его сквозила обреченность. — Кто-то решил, что я могу рассказать вам слишком много, так что бегите. Мы с экипажем постараемся их задержать, на сколько сможем, а пока знайте: во Флоте зреет заговор, и вы на полном ходу влетели в самый его центр. «Иранец» — только следствие, он перевозил что-то очень важное, и вам…

Связь оборвалась. Кейн несколько секунд стоял перед пустым экраном, потом спросил у Рихтера:

— Йоган, что там?

— Перехватчики выходят на позиции, собираются взять нас в клещи. Капитанский флагман молчит и пока не двигается. Не знаю, что там у них произошло, и знать не хочу, нам нужно отсюда улетать!

Кейн был с ним полностью согласен, но, глядя на карту, видел, что сделать это практически невозможно: три корабля противника прижали их к поверхности, еще немного — и они загонят «Волопас» в атмосферу, и тогда тот окажется в положении еще более невыгодном, чем сейчас. Отдельные опасения внушал корабль, на котором находился Андерсен. Что именно там произошло? Какова ситуация сейчас? Если к преследованию присоединится еще и он…

Три перехватчика начали заходить для атаки. Как и предполагал Кейн, они принялись теснить «Волопас», сталкивая его в атмосферу, где у него будет меньше возможностей для маневра, и его можно будет забросать ракетами. В голове снова заговорил клон:

«На флагмане все очень плохо. Капитан Фред Андерсен заблокирован на мостике, но его скоро настигнут. Остальные корабли начали сближение. Я считаю, что они собираются напасть на нас».

— А то я и без тебя этого не понял! — взревел Кейн. — И вылезь из моей головы!

— Извините, капитан. — Клон оказался совсем рядом. Подойдя ближе, он сообщил: — Фред Андерсен мертв. Его только что застрелили ворвавшиеся на мостик люди.

Кейн медленно выдохнул. Это значило, что теперь к тем троим, что уже поджимали «Волопас», добавится еще один. Рихтер уже спускал корабль в атмосферу на максимальной возможной, чтобы тот не развалился, скорости, и по ту сторону иллюминаторов начал гореть воздух. Старик закричал со своего места:

— Кейн, твою мать! Ты собираешься что-то придумывать, или мне снова все за тебя делать?!

Нужно было действовать. Но что может противопоставить четырем боевым кораблям однопушечное корыто? Только чудо. И Кейн обратился к единственному существу в команде, способному его совершить.

— Я надеюсь, ты не хочешь, чтобы твое путешествие закончилось слишком быстро?

Перехватчики заходили сверху, выстроившись треугольником. Еще один двигался выше всех, контролируя «Волопас» и следя, чтобы тот не сумел скрыться. Все они поджимали корабль к планете, короткими очередями из орудий не давая подняться. Бауэр кое-как огрызался, не причиняя, в прочем, им никакого вреда. После того, как очередной металлический рой пронесся мимо, едва не задев обшивку, он заорал из башни:

— Твари! Кэп, надо с ними что-то решать!

Кейн был с ним полностью согласен. Осталось только дождаться, пока всемогущий клон начнет действовать. А тот отказался делать это, пока не выяснит, чья мотивация больше ему импонирует. Теперь он сидел, закрыв глаза и полностью уйдя в себя.

Тряхнуло, потом еще раз, уже сильнее. Кейн бросил взгляд на экраны: «Волопас» двигался всего в паре километров над поверхностью. Впереди появились горы, до них было еще далеко, но в предгорьях земля пошла складками, так что иногда ему приходилось подниматься над возникающими то и дело холмами. На любое такое движение перехватчики реагировали пальбой, от чего Рихтеру приходилось резко бросать корабль вниз, каждый раз рискуя разбиться.

— Алчность. Злорадство. Безразличие. Раздражение, — заговорил вдруг клон, не открывая глаз. — Ни капли сожаления о том, что приходится делать, только желание закончить поскорее. Люди на тех кораблях не хотят вашей смерти. Им все равно, после того, как вас не станет, они вернутся к привычным делам.

Он посмотрел на Кейна. Тот заметил это, отвернулся, делая вид, что увлечен картинкой на экране. Существо только что описало и недавнего его, возвращавшегося с задания и со смехом обсуждавшего в баре его подробности. Ему было плевать. Нужно было всего лишь представить, что перед тобой не человек, а цель, мишень в тире. Для него все изменилось в один момент, но те, в перехватчиках, все еще оставались обычными людьми. Клон все ждал ответа, и капитану пришлось его дать:

— Да, в основном мы такие. Мы умеем не убивать, а поражать мишени в тире, так проще. Но иногда стоит заглянуть глубже. Посмотри в меня, в остальных, мы спасаем свои жизни, мы не безразличны.

Он очень рисковал: для человека творящееся в собственной голове часто остается загадкой, не говоря уже о чужой. Неизвестно, что там увидит существо, способное читать душу, как книгу. Но попробовать стоило: клон был сейчас единственным, способным вытащить их из неприятностей.

— Я уже давно слежу за вашим видом, с тех пор, как он начал расползаться по галактике и нам пришлось его изолировать. Вы одинаковы, но это предсказуемо. И в массе своей вы не злые и не добрые, вы безразличные. Я уже смотрел в вас, капитан, как и в каждого из команды. Вы мне интересны. Мне не составит труда помочь вам.

Клон снова закрыл глаза. Кейн вернулся к экрану, но ничего не изменилось. А затем один из преследующих их кораблей начал набирать высоту. За ним последовал второй, третий сопротивлялся немного дольше. Капитан следил за ними, от чего-то ожидая, что они взорвутся или будут уничтожены как-то иначе. По своей воле они уходили от планеты, или ее хозяин выталкивал чужаков за ее пределы?

«Волопас» продолжал недоверчиво жаться к поверхности. Пользуясь моментом, Рихтер изменил курс и теперь вел корабль вдоль горного хребта, выбираясь из-под удара. Кейн решил было, что все закончилось, когда старик сообщил:

— Тот, на котором прилетел Андерсен, флагман. Он только что выпустил весь тяжелый боезапас, капитан.

— Цель?

Кейн приник к экрану, боясь, что мишенью стали они, но ракеты были направлены на удаляющиеся от поверхности перехватчики. Те ответили новыми залпами, но все выпущенные ими ракеты ушли к первым проявившему агрессию кораблю, ни одна не повернула вслед удирающему «Волопасу». На мгновение над планетой появились четыре новых солнца, но стремительно угасли, а на поверхность обрушились куски догорающего металла.

Не долетел ни один, не дотянув сотни метров до крон уже начавших дымиться деревьев. Клон сидел, все такой же спокойный, не открывая глаз, а остановленные им горящие обломки гасли и стремительно собирались вместе. Кейн решил было, что он хочет вернуть им первоначальную форму и — чем черт не шутит? — вернуть к жизни погибшие экипажи, но существо всего лишь собрало их в один огромный ком, который остался висеть невысоко над поверхностью, пока «Волопас» закладывал круг и возвращался к месту сражения.

— Капитан, — заговорил клон, — поднимайтесь на орбиту, не нужно оставлять это здесь.

— Понял, — тот кивнул, обратился к Рихтеру: — Слышал? Убираемся отсюда!

«Волопас» начал стремительный подъем к границе атмосферы. За ним, словно на тросе, следовал собранный из обломков шар. Выйдя в космос, корабль пошел над планетой, а превратившиеся в астероид корабли Флота внутренней безопасности продолжили набирать высоту, пока не исчезли из вида, растворившись среди звезд. Ну, вот и все.

Клон открыл глаза, все такой же непроницаемо спокойный.

— Капитан, нам нужно улетать из этой системы.

— Ты думаешь, они пришлют еще перехватчиков?

— Скорее всего, так и будет. И мне совершенно не хочется снова заниматься их утилизацией.

«Утилизацией». Отличный эвфемизм слову «уничтожение», нужно будет запомнить. Кейн беззвучно усмехнулся.

— Ты думаешь, что в другом месте к нам отнесутся как-то по-другому? — спросил скептично Кейн.