***

Я оказалась около деревни как раз вовремя. Накинув на голову капюшон, скрывающий лоб и глаза, я смотрела на вполне обычную процессию. Никогда бы не подумала, что это отряд, призванный защищать принца Железного Короля. Либо этот Эрон и вправду глуп и наивен, раз думает, что простые люди его защитят, либо… либо предпочитает передвигаться инкогнито.

Я вглядывалась в отряд из шестерых всадников на ничем не примечательных лошадях. Обычно в книгах или фильмах различные короли и принцы передвигались на конях исключительно белой масти, но видимо, в этом мире об этом не знали. Ни одной белой лошади. Все либо гнедые, либо вороные. Одна моя была слишком броская, с белыми и коричневыми пятнами, да ещё и с тяжёлыми копытами.

Сощурив глаза, я приметила, что даже сбруя у лошадей была потрёпанной, без какой либо выделки. Вовек бы не догадалась, что это королевский отряд. Мало того, все наездники были в уже изрядно потрёпанных плащах, закрывая лицо от посыпавшегося с неба снега. Я растерялась, вдруг с ужасом поняв, что совершенно не знаю, как выглядит сам Эрон. Возможно, тот потрет, оставшийся в замке Темнейшего, принадлежал ему. Но на нём юноша выглядел слишком молодо, лет на пятнадцать — шестнадцать.

Поняв, что это делу не поможет, я начала вглядываться в фигуры на лошадях. Всего одна принадлежала женщине, кутаясь в плащ и вздрагивая всем телом. Остальные были мужские, с кинжалами на поясе и мечами, прикреплёнными прямо на седельные сумки. Они тоже изяществом не казались. Самые простые ножны, самые простые эфесы меча. Ничем не примечательные.

Отчаянье вязким неприятным сиропом сжало сердце, распространяясь по венам и заставляя сжимать поводья. Возможно, во время привала они снимут свои капюшоны, и тогда я пойму, кто из них тут королевских кровей. Или хотя бы попытаюсь понять.

От отряда отделился всадник на вороном коне, и нос защекотал знакомый запах трав, железа и мяты. Я запомнила этот запах, пускай и думала, что он остался после лечебных масел, хотя комнаты после ухода охотника проветрила до инея на стенах. Но запах почему — то остался, особенно на моей старой одежде, которую я поспешила сжечь в печи.

— Ты вовремя, — поприветствовал меня Роэн, и его глаза под капюшоном приветливо сверкнули. — Мы уже собирались отправляться.

— Сколько времени займёт путь? — негромко поинтересовалась я.

— Утром завтрашнего дня уже войдём в горы, — ответил он, свистнув своим и жестом указав идти.

Я заметила в свою сторону любопытные взгляды, особенно ехавшей между двумя мужчинами девушки. Лицо я не разглядела, но судя по тому, насколько долго и пристально она вглядывалась в меня, скорее всего, я ей особо не понравилась. Да и кому захочется делить внимание мужчин с ещё одной особой женского пола?

— Это и есть Лайза? — кивнув на ехавшую впереди девушку, шёпотом поинтересовалась я.

— Она самая, — попытался усмехнуться Роэн, пускай это и вышло натянуто. — У тебя с собой только лук?

— Ещё кинжал, — похлопала я по бедру. — А что?

— До границы с нелюдями здесь чуть меньше дня пути, — произнёс тот, при этом незаметно оглянувшись через плечо на заметённую снегом деревню. — Некоторые из них не боятся ступить на наши земли… сама знаешь.

По коже пробежались мурашки при воспоминании о жутком звере Светлейшего. Как хорошо, что эта тварь сгинула в водах чёрной реки.

— Думаешь, они забредут к горам? — негромко поинтересовалась я.

— Знаешь, они способны на многое, — куда холодней произнёс Роэн. — Это дикие нелюди, живущие в своём мире. Они ненавидят людей и стремятся уничтожить нас. А если считать, что большинство из них охотятся на нас, то забрести ради наживы сюда им ничего не стоит.

Дикие нелюди.

Меня вдруг взбесило, как обозвал Роэн всех живущих в Малоречье. Да знал бы он, какого там! Да, возможно, дикие среди нашей породы и встречаются, но их по пальцам пересчитать можно! Видел бы он замок Темнейшего, или фрески на стенах обсерватории, а лучше звёздное небо. Под таким небом невозможно быть диким.

— Думаю, за границей у них своя жизнь… не могут же нелюди зависеть от самих себя, если когда — то прославились мудрыми правителями, — возразила я.

— Это было давно, не спорю, — со вздохом признал Роэн. — Но времена меняются. Знания утрачиваются, и даже самый надёжный ум может в конце концов обезумить.

Не удержавшись, я фыркнула, упрямо смотря вперёд, поверх голов всадников на скрытые снегом горы. Они казались даже выше тех, что находятся на территории Темнейшего. Только почему — то голые, чёрные и недружелюбные. Когда — то до самых этих гор пролегали земли Малоречья, пока люди не отважились отнять и их, оттеснив нелюдей на самый край материка. Если бы не горы, наверняка люди продолжили бы оттеснять нелюдей и дальше, пока не загнали бы их в воду.

— Интересно, а нелюди тоже считают людей отсталыми? — негромко поинтересовалась я у самой себя, хотя прекрасно знала на это ответ.

— Наверняка, — постарался как можно беззаботней усмехнуться Роэн. — За горами ещё остались их постройки… уму непостижимо. Прошло две с лишним тысячи лет, а они до сих пор стоят. Мастера потрудились на славу, создавая их.

— Я слышала, что Железный Король как раз живёт в таком замке.

«Замке, в котором когда — то правил Светлейший», — мысленно добавила я про себя.

— Да, верно, — взглянув на меня, легко улыбнулся охотник, хотя его глаза как — то странно потемнели. — К сожалению, сколько бы люди не старались, они не могут переплюнуть и возвести что — то, что держалось бы столько тысяч лет и поражало своей красотой. Пожалуй, это наш самый громадный недостаток.

— А разве в столице не полно нелюдей, способных возвести нечто подобное? Или они все подчиняются хозяевам и носят на шеях ошейники? — добавила я, вложив всю небрежность и презрительность в слова.

Роэн поджал губы, отведя взгляд к горам. Словно это он взял и заковал вставших на сторону людей жителей Малоречья, дабы те не сбежали на родину.

— Чары запрещены в открытом виде, — спустя время произнёс Роэн, почему — то ссутулившись в седле. — Ты права про ошейники. Руны на них ограничивают чары нелюдей, что бы те…

— Не сбежали и не убили собственных хозяев. Прекрасная благодарность за помощь в войне, — не удержалась от дерзости я, пришпорив лошадь и погнав её вперёд.

Роэн остался позади, и ещё какое — то время я ощущала его тяжёлый взгляд на своей спине, но скоро и он пропал.

Снег усилился, застилая глаза и почти скрывая из виду тени наездников впереди. Надеюсь, к вечеру небо всё же расчистится, и ночью я увижу луну. Может, вновь прокляну её, может, спрошу совета, а может, просто буду сидеть и смотреть на неё.

Из — за снега, что лишь усилился к полудню, наш приезд в Предгорье откладывался на ещё несколько часов. Если судить по карте, которую я оживляла в своих воспоминаниях, то мы ехали совсем не по главной дороге. Так, по идее, можно было сократить путь, но какая разница, когда лошади и люди проваливаются в снегу? А что самое ужасное — ночлег нам пришлось бы тоже делать на воздухе, так как ближайшая деревня находилась впритык к горам, а добраться до неё до вечера просто невозможно.

Снег валил с серого неба большими белыми хлопьями, и закончился лишь тогда, когда ночь выплеснулась из — за гор. Они были уже близко, и на своей лошади я уже к утру была бы у подножья. А может, и то раньше. Но ночь была мне лишь на руку. Возможно, поставят часовых, но даже собери принц отряд из самых лучших охотников своего королевства, они всё равно уступают ниитам. Я слышала больше, чем они, видела лучше и передвигалась бесшумней, пускай и специально шаркала и скрипела снегом под подошвой сапог.

Мы остановились лишь когда небо оказалось усыпанным звёздами. Я могла бы и продолжить путь, но для людей даже такого света оказалось мало, и пришлось подчиниться.

Выбрав место у ручья, такого чёрного, словно он брал своё начало из реки границы, мы привязали лошадей к деревьям. Тут они были высокими, с толстыми ветками и еловыми лапами, скрывающими нас от неба. Под ними снега была не так много, так что поставить одну палатку для Лайзы и расстелить спальные мешки было вполне возможно. В центре собрали костёр, и пламя жадно трещало на холоде, выпуская в ночь многочисленные искры. Когда огонь немного утих, кто — то достал уже разделанную курицу, и вскоре нос защекотал запах жареного мяса. Во рту тут же скопилась слюна, а живот свело от голода.