— Лили, — вдруг прошептал Эрон с почти незаметной улыбкой на губах, кивнув на тумбочку со светящейся краской в банке. — Моя сестра в последнее время решила разукрасить мои покои.

— Кажется, у неё это прекрасно получается, — заплетающимся языком отметила я, невольно шагнув в комнату и оглянувшись.

— Тебе нравится?

Я молча кивнула.

Когда я всё это рисовала, то особо не обращала внимания на красоту. Просто хотелось разукрасить комнату. Но сейчас… даже в темноте и тусклом свете, льющемся с коридора и окон, я видела свои творения в цвете. Не думала, что у меня и вправду так хорошо получится. Даже самой себе завидно стало.

— Ты точно уверен, что хочешь отдать мне эту комнату? — покосившись на Эрона, осторожно поинтересовалась я. — Я бы на твоём месте за неё поединки устраивала.

В ответ он лишь рассмеялся, смахнув со лба золотистые волосы.

— Располагайся… я надеюсь, нииты не спят вверх тормашками.

Я лишь усмехнулась в ответ, и только Эрон собирался уйти, пересилила себя и окликнула его:

— Эрон.

Он замер, неуверенно взглянув на меня.

— Спасибо.

Брови Эрона так и вскинулись, словно я вновь поведала ему нечто столь невероятное, о чём он мог и не догадываться.

— Это мелочь по сравнению с тем, что я могу для тебя сделать.

— Всё пытаешься выплатить долг? — заметила я.

— Долг? — усмехнувшись, переспросил он. — Долг тут уже не причём.

Я уже хотела задать новый вопрос, но Эрон закрыл за собой дверь, уйдя в свой кабинет.

Вздохнув и сняв с себя рубашку, я подошла к графину с водой, плеснув часть на руку. Аккуратно протерев кровавый след от кинжала Каса, я разделась полностью, прежде чем упасть на кровать и растянуться на ней. Как же я давно об этом мечтала… кажется, в какой — то момент я даже заурчала, так и уснув, повернув лицо к звёздам и луне на потолке. А голод… голод утих, что бы напомнить о себе утром.

Я проснулась от урчания, которое сначала приняла за рык. Испуганно распахнув глаза и подскочив на кровати, я натянула до самого подбородка одеяло. Перед взглядом всё размывалось, и растерев заспанное лицо, я огляделась. Знакомая комната на миг заставила ужаснуться, прежде чем воспоминания волнами накатили на меня. Я тут же расслабилась, опустив плечи и прислушавшись к покоям Эрона. За стенкой слышалось шуршание листов и звон посуды. Видимо, кое — кто уже давно на ногах.

Урчание в животе заставило поморщиться и осторожно выползти из кровати. От голода я не могла даже выпрямиться, с трудом натянув на себя штаны и выбрав из шкафа Эрона белую рубашку. Застегнув пуговицы дрожащими пальцами, я взглянула на себя в зеркало и ужаснулась. Голод играл плохую шутку с ниитами. Моё лицо заметно заострилось, а алые крапинки вокруг глаза почти что сияли, затемняя остальную синеву. Ох, не завидую я тем, кто меня такой увидит…

Кое — как расчесав пальцами чёрные волосы и отбросив их на спину, я вышла из комнаты, ступая босыми ногами по тёмно — зелёному ковру коридора с золотой вышивкой. Зевнув, я замерла на пороге гостевой, смотря только на стол с двумя тарелками и подносами с едой. Мой рот наполнился слюной, и если бы здесь не было Эрона, я бы так и сорвалась с места, наплевав на правила приличия.

— С добрым утром, — произнёс Эрон, оторвав взгляд от листа бумаги в своих руках и взглянув на меня. Я уже подумала, что он в ужасе отшатнётся, но он лишь улыбнулся, а его глаза засияли. — Чудесно выглядишь.

— Ты же не против? — отдёрнув его рубашку на своём теле, осторожно поинтересовалась я. — А то я как — то не заметила у тебя в шкафу платьев.

— Не в моих привычках их носить, — усмехнулся он, небрежным жестом смахнув со лба прядь. Но почему — то моё сердце так и забилось в груди, заставив вновь вспомнить, как я закапывалась в эти волосы… — Присаживайся. К сожалению, человеческого мяса повара не готовят.

Я издала хриплый смех, но всё же прошла за указанное место по левую руку от Эрона. Можно даже сказать — я сидела во главе стола, и хозяина это ничуть не смущало. Мало того, я заметила, что он перестал вчитываться в листок, изредка поглядывая на меня, словно пытаясь удостовериться, что мне тут нравится.

— А там для кого? — поинтересовалась я, потянувшись за чайником и заметив блюдце на соседнем стуле. Конечно, я знала, для кого это.

— Для ящерицы одной вредной, — со странным вздохом произнёс Эрон, и искорки в его глазах пропали. — Не знаю, где она ходит… пропала ещё позавчера.

— Может, решила сбежать? — осторожно спросила я.

Эрон лишь пожал плечами, дав мне возможность насладиться завтраком, что я и сделала. Мои глаза не погасли до тех пор, пока я не съела всё, что было под крышкой подноса. А именно нежнейшее мясо с горячей подливой, творог с ягодами и сахарную булочку с горячим чаем, который сейчас не спеша потягивала. Наверное, всё это было рассчитано на двоих, но видя мой зверский аппетит, Эрон не возражал. Я же еле сдерживалась, что бы ни заурчать от удовольствия. Сытый ниит — хороший ниит.

— У тебя всегда чай с мятой? — как бы невзначай поинтересовалась я, смотря на кружащие в чае лепестки.

— Не нравится? — негромко спросил Эрон, и я заслышала, как он задержал дыхание. Кажется, этот ответ ему важно было знать.

Я специально помедлила, не торопясь отглотнуть горячий чай и понимая, что каждый мой жест не остаётся незамеченным.

— Разве тебе тоже не кажется, что мята куда лучше розы? — сощурив глаза, с лукавой улыбкой поинтересовалась я. — Мяту можно засушить и использовать дальше… и запах от неё куда приятней.

— Мак тоже неплохо пахнет, — заметил Эрон.

— От мака хочется спать… да и выглядит он как свежепролитая кровь, — поморщилась я, вытянув под столом ноги. — А мята… такое чувство, словно все нервы успокаиваются, даже дышать как — то легко становится… а ты почему её так любишь?

— Она напоминает, что даже в сорванном виде может принести пользу. И притом значительную, — взяв с подноса веточку мяты, негромко произнёс Эрон, проведя по шершавым листьям. — Даже когда ты один, порой можешь принести пользы больше, чем все вместе взятые.

Пальцы Эрона чуть заметно сжались на веточке, и я закусила губу, потянувшись вперёд и взяв из его рук исписанный лист бумаги. Мои брови так и взметнулись вверх, когда я поняла, что это.

— И как успехи?

— Никак, — признался Эрон, незаметно придвинувшись ко мне так, что бы и самому видеть исписанный листок Летописи. — Мои знания не слишком глубоки в языке нелюдей. Пару слов ещё могу разобрать… но тут ведь ещё и язык людей.

— Видимо, кто — то очень хотел сберечь знания этой Летописи, — заметила я и нахмурилась. — Неужели в этом мире нет того, кто может свободно читать на двух языках?

Мне показалось, что Эрон как — то странно дёрнулся, уже раскрыв рот для ответа, как на лестнице послышались шаги. Слишком лёгкие для Каса, сопровождающиеся шелестом длинной ткани. Служанки такую ткань не носят — они вообще порой двигаются незаметно, лишь бы не помешать хозяевам.

Эрон положил горячую ладонь на мою, веля перевернуть лист бумаги так, что бы было непонятно, что на нём написано. Впрочем, вряд ли бы это понадобилось — глаза совершено не различали ни человеческой, ни нелюдимской письменности.

Шаги раздались буквально в паре метрах, и спустя секунду в дверях гостиной показалась девушка с гордо поднятой головой. Пепельные волосы были собраны в низкий хвост, а нежно — голубое платье открывало заострённые плечи и ключицы. Весьма смелый наряд.

Гостья намеревалась застать Эрона одного, но заметив меня, удивлённо запнулась, с незаметным ужасом смотря на мужскую рубашку на мне. Видимо, она уже догадалась, чья она, но ответить ей не дал Эрон, плавно поднявшийся из — за стола.

— Миелита, чем обязан? — переведя внимание на себя, поинтересовался он.

— Я рассчитывала застать вас одного. — Явный намёк на то, что мне не мешало бы удалиться. Но оставлять Эрона с девушкой, которой он признался в том, что любит другую… было бы весьма рискованно.