— Вы так думаете?

— Я в этом уверена!

Ник на это и надеялся.

— Я жалею только об одном: что пуля моего стража не оборвала твою гнусную жизнь, — добавила испанка сердито.

— Мы это можем устроить прямо сейчас, сеньора, — вставил Мэтью Столл с мрачной решимостью.

Ник слишком часто был свидетелем таких игр и понимал, что это блеф. Впрочем, нельзя было исключить и другого варианта: они его узнали, но не показывали этого, действуя по какому-то своему, тщательно продуманному плану.

— Если, по-вашему, я вор, отчего же вы не сдаете меня полиции? — поинтересовался он.

Уловка сработала. Сервера на мгновение замешкалась с ответом, и Ник пришел к выводу, что им известно, кто он, и поэтому они не вызывают полицию.

Однако эти люди так старались не показать, что узнали Ника Картера, что сам Ник решил подыграть им, а потом нанести ответный удар: назвать себя и тем самым заставить их думать, что он не узнал Килгора и Столла и ни в чем не подозревает сеньору Серверу.

Ход был хитрый и требовал особой осторожности.

— Так почему вы не сдадите меня полиции, если думаете, что я вор? — повторил он свой вопрос, так и не дождавшись ответа.

— Полиции? Фу! — насмешливо воскликнула Сервера. — Зачем? Ты ведь выкрутишься, а то и сбежишь и снова вернешься сюда, чтобы меня обворовать.

«Так-так… Они меня не отпустят, пока не узнают, что мне известно. Что ж, поиграем в ваши игры», — подумал Ник.

— К черту полицию! — быстро добавила испанка. — В моей стране есть лучший способ избавляться от таких злодеев, как ты.

— Какой же?

— Карамба! Гаррота!

— То есть вы их душите, да?

— Или кинжал!

— Меж ребер, я так понимаю.

— Да! Ты это заслужил.

— Только со мной вы ничего этого делать не станете, — без тени сомнения в голосе заявил Ник.

— Ты что, предсказатель?

— О, в этом я совершенно уверен.

— Полиция до нас не доберется, и не надейся, — вскричала Сервера. — Карамба! Мы закопаем твои жалкие кости так, что их не найдут никогда. И не думай, что мы побоимся это сделать.

— Вы не сделаете этого.

— Не сделаем?

— Нет, сеньора Сервера.

— Как смеешь произносить мое имя ты, ничтожество? — завопила танцовщица, негодующе сверкая глазами. — Мы не убьем тебя? Да я прикажу это сделать прямо сейчас, мерзавец! Я ненавижу таких ползучих тварей, как ты.

Ник рассмеялся.

— Если бы вы приказали это сделать, сеньора, и если бы даже у моего горла был нож, — сказал он, — ваш приказ отменили бы.

— Что?! Кто? — вскричала Сервера, задохнувшись от гнева. — Сейчас ты узнаешь, кто здесь главный…

— Ваш приказ не будет выполнен, сеньора.

— Это почему?

— Его отменит наш общий друг, мистер Руфус Веннер, которому я сейчас объясню свое поведение. И я умоляю вас, сеньора, простить меня за то, что сделал вас мишенью своих подозрений, — убежденно произнес Ник, внезапно напустив на себя горделивый вид.

Его слова заставили Веннера вскочить с кресла.

— Боже правый! Что вы хотите этим сказать, сэр?

— Да, что это значит? — проревел Килгор, отрываясь от спинки стула и берясь за револьвер.

Ник сделал вид, что не заметил этого движения.

— Это всего лишь значит, господа, что я не вор, — ответил Ник своим натуральным голосом и начал связанными руками снимать маскировку. — Позвольте мне, мистер Веннер, показать свое настоящее лицо.

— Тысяча чертей! — возопил Веннер. — Вы… Вы Ник Картер!

— Собственной персоной. — Ник с улыбкой поклонился и бросил парик и накладную бороду на стол. — Веннер, вы кажется, удивлены? А впрочем, это не важно.

Но это было не совсем так, поскольку он до сих пор не знал наверняка, чему можно верить.

Однако на лицах Килгора и Мэтью Столла появилось скорее выражение затаенного ликования, нежели удивления. Они оба явно были убеждены, что Ник не узнал их и даже не подозревал, что сам был узнан. Именно этого Ник и добивался, именно на это и был рассчитан мастерский ход с разоблачением.

— Да, сеньора Сервера, — поспешил добавить он, прежде чем успел заговорить кто-нибудь другой, — я должен попросить у вас прощения. Я был не прав, заподозрив вас в воровстве, а также решив, будто вы каким-то образом связаны со знаменитой бандой Килгора. Это трое умнейших и опаснейших преступников в мире.

— Проклятье! — задохнулась Сервера. — Вы меня поражаете.

— Подозрения эти у меня возникли из-за вашего письма Веннеру, в котором вы вызывали его из магазина именно на то время, когда там произошла кража. — Ник вкратце объяснил суть дела, прибавив тем самым правдоподобности своему рассказу. — Я сегодня проследил за вами от театра, чтобы понаблюдать не только за вами, но и за вашим домом, что чуть не стоило мне жизни. Рад сообщить, сеньора, что теперь я полностью переменил свое мнение. Мы ведь с вами не были знакомы, так что простите мне мои заблуждения. Теперь я вижу, что вы, сеньора Сервера, просто не можете замышлять ничего дурного или знаться с такими отъявленными жуликами, как Девид Килгор и его приспешники.

Более изощренного приема трудно было представить. То, что Ник раскрыл себя перед Килгором, казалось совершенно неразумным поступком. Глаза Килгора и Столла загорелись озорством и удовлетворением, этого нельзя было не заметить, так как они не сдерживали своих чувств.

— Ну, знаете, мистер Картер, вам и впрямь очень повезло, — сказал Веннер, развязывая сыщику руки. — Вы ведь были на волосок от гибели. Сеньора наняла этих двоих охранять дом по ночам, и, естественно, они приняли вас за вора.

Ник был проницательным человеком, но он не смог определить, лжет Веннер или действительно не знает истинного положения вещей. Решив не спешить с выводами, Ник рассмеялся и быстро ответил:

— Ничего, мистер Веннер, я привык быть на волосок от гибели и получать удары. Уверяю вас, я не держу зла на стражей сеньоры за то, что они выполняли свои обязанности так, как это понимали. А сеньору Серверу можно поздравить с тем, что ей удалось найти столь преданных и решительных людей.

Килгор с трудом сдержался, чтобы не захохотать, и это означало, что искусное притворство Ника достигло своей цели.

— А если я скажу вам, сеньора, — продолжил Веннер, — что господин сыщик работает на меня, а помимо этого еще и мой хороший друг, уверен, вы простите его за это недоразумение с письмом.

Сеньора Сервера заметно смутилась, но Нику это показалось несколько наигранным, да и в ее черных глазах все еще горел огонь злобы, что ему очень не нравилось. Она встала, подошла к сыщику и пожала ему руку.

— О, раз мой дорогой друг мистер Веннер считает, что все в порядке, значит, так оно и есть, — сказала она, улыбаясь Нику. — Только, боюсь, теперь вы, господин сыщик, решите, что я настоящая дьяволица, а мои стражи — самые настоящие церберы.

Ник громко рассмеялся и покосился на драгоценности, разложенные на столе.

— Если человек держит в доме такие дорогие игрушки, сеньора, ему без бдительных и преданных псов не обойтись, — искренне произнес он.

— Это верно, сэр.

— Если позволите, сеньора, теперь я пожму руку и вашим стражам. Хочу показать, что не в обиде на них. А потом я отправлюсь домой подлечить подтверждение их бдительности и доблести.

Тут уж рассмеялись все. Ник пожал руки двум преступникам, которых намеревался в очень скором времени упечь за решетку, после чего откланялся, и Руфус Веннер проводил его до двери. Там Ник с ним попрощался и ушел.

Веннер, вернувшись в комнату, увидел, что Дейв Килгор сидит на краю стола с фальшивой бородой в руке, и лицо его при этом выражает и злобу, и подозрительность.

— Ловко… Чертовски ловко, — промолвил он, когда вошел Веннер. — Говорю тебе, Руф, за этим человеком нужно следить. Мы должны его опасаться. Постоянно опасаться! Я даже не знаю, правду ли он тут говорил или сказки плел.

— Пф! — презрительно фыркнул Веннер. — Конечно же правду.

— Не уверен… Совсем не уверен, — мрачнея, сказал Килгор. — Еще раз говорю, за ним нужно следить, а нам следует все время быть начеку. Ставки слишком высоки, чтобы позволить Нику Картеру испортить игру.