— Об этом не беспокойся, — отозвался Дик, улыбаясь, — здесь можно тебя убить по всем правилам искусства, а ты кричи, сколько хочешь, твой сосед в следующей комнате не услышит ни малейшего звука. Тен-Итси великолепно устроил все это.

— А где телефон?

— Его просто гениально запрятали Патси, Тен-Итси и Мак-Коркль. Я преклоняюсь перед твоей догадливостью, Ник, но готов заключить с тобой пари, что ты в течение суток не найдешь аппарата.

— Возможно, что я все-таки выиграл бы это пари, — ответил Ник Картер, — но так как времени у меня немного, то ты уж лучше прямо покажи мне, где он находится.

— Пойдем, — отозвался Дик.

Он направился к нише в стене, отвернул конец ковра и указал на маленький люк в полу.

Открыв этот люк, он вынул из находившегося под ним отверстия телефонный аппарат, к которому был прикреплен большой моток изолированной проволоки.

— Как в сказке! — воскликнул Дик, — стоит тебе постучать об пол, и ты получаешь возможность беседовать, с кем угодно.

Ник Картер рассеянно улыбнулся. Он был слишком занят своими мыслями и не отвечал на шутки помощника.

Он приложил трубку к уху, позвонил и прислушался.

Он в свое время условился с начальником полиции, что телефонистка, как только услышит звонок, должна произнести пароль: «Все готово».

И Ник Картер, внимательно слушая, расслышал слова:

— Все готово.

— Отлично! Говорит Ник Картер, — ответил сыщик, — я довольно долго заставил вас ждать, госпожа?

— Да, четыре недели и два дня, — послышалось в ответ, — я за это время успела прочитать штук полтораста романов.

— Вот как! Дело не маленькое. Надеюсь, вы не пострадали от столь усиленного чтения. Будьте добры известить начальника, когда увидите его завтра утром, что я взялся за дело и начинаю действовать энергично.

— Слушаю, — отозвалась телефонистка.

— Что он, беспокоился по поводу моего долгого молчания?

— Конечно.

— Так вот: сообщите ему, что я здоров и невредим. Прощайте, госпожа.

— Прощайте, мистер Картер.

Сыщик отдал Дику слуховую трубку, а тот положил ее обратно в углубление и затем закрыл люк. Когда он привел в порядок ковер, комната имела опять прежний вид.

— А теперь возьмемся за работу, — произнес Ник Картер, взглянул на часы и прибавил:

— Как быстро время проходит. У меня остается всего только полчаса.

— Что у тебя, свидание?

— Самое настоящее, — шутил Ник Картер, — мне сегодня вечером предстоит познакомиться с какой-то дамой.

— Экий счастливец. Сколько ей лет?

— Она не моложе семнадцати, но и не старше семидесяти.

— Хорошенькая?

— Бог ее знает. Вообще я понятия не имею, хороша ли она или дурна собой, молода или стара, девица она или замужняя, ангел она или черт. Да оно впрочем, и безразлично. Слушай теперь, что я тебе расскажу, Дик.

И Ник Картер в кратких словах рассказал своему помощнику все то, что с ним случилось после того, как он расстался с ним на вокзале в Чикаго.

— Теперь ты все знаешь, — заключил он свой рассказ, — и я попрошу тебя рассказать мне, что ты делал все это время?

— Не стоит и говорить.

— Ты, конечно, сейчас же после приезда в Нью-Йорк поселился в смежной комнате?

— Да, но этим и ограничилась моя работа. Я все это время жил припеваючи и ничего не делал.

— Познакомился ли ты с кем-нибудь?

— Кое с кем, да, но все это ничего не стоит.

— Стало быть, тебе не удалось познакомиться с членами союза «Черной руки»?

— К сожалению, нет, хотя это было бы весьма интересно.

— В общем я доволен этим, так как я решил внести некоторые изменения в известные тебе мои планы. Дело в том, что я пришел к убеждению, что тебе не следует пытаться попасть в союз в качестве участника, а что ты должен будешь пасть его жертвой.

— Приятная перспектива, нечего сказать.

— Поэтому ты где-нибудь поблизости откроешь итальянскую банкирскую контору.

— Это звучит более симпатично.

— Затем я дам понять моим приятелям, что ты человек весьма богатый, бросивший свою родину из-за несогласий во взглядах с прокурором, что твое имя Антонио Вольпе служит тебе только псевдонимом, что ты парень покладистый и что из тебя можно будет выжать порядочную сумму.

— Веселые виды на ближайшее будущее, — сухо заметил Дик и прибавил: — А не лучше ли будет, если ты будешь говорить обо мне только хорошее? Ведь члены союза «Черной руки» так или иначе возьмутся за меня. Тогда дело становится безобиднее, и ты можешь сыграть роль преданного друга.

— Пожалуй, это верно. Но я, конечно, лишь весьма неохотно дам согласие на твое убийство.

— Ты просто душа-человек.

— Причем я устрою так, что твое убийство будет возложено на меня, — заявил Ник Картер, улыбаясь. — Я обязательно должен кого-нибудь убить, чтобы заслужить доверие членов общества. Вот почему я и изменил свой план, так как тебя я скорее всего сумею укокошить.

— Великолепно! Быть по сему! — воскликнул Дик, — а члены мафии, конечно, подумают, что ты на самом деле совершил убийство, и потому почтят тебя полным доверием.

— Будем надеяться. Но теперь я должен идти.

— Не придти ли мне совершенно случайно в Атлантический сад?

— Нет, пока не двигайся с места, Дик. Нас еще не должны видеть вместе, — ответил Ник Картер и ушел.

Ровно в половине одиннадцатого Ник Картер вошел со стороны Бовери в большой Атлантический сад.

Как всегда по субботам, ресторан был переполнен, и сыщику стоило большого труда получить отдельный столик.

Ему было нелегко удержать этот столик исключительно за собой, так как масса прибывающих гостей домогалась присесть к нему.

Около четверти двенадцатого в зал вошли кавалер с дамой. Они направились прямо к тому столику, за которым сидел Ник Картер, и присели к нему, не спросив даже разрешения.

Так как сыщику не было поручено задать пришедшим какой-либо вопрос и таким образом удостоверить их личность, то он решил до поры до времени не обращать на них никакого внимания и предоставить им начать переговоры. Он нисколько не сомневался в том, что это была именно та чета, которую имел в виду Меркодатти, тем более, что беглым взглядом он убедился, что, как изящно одетая дама, так и ее кавалер — родом из Италии.

Спустя несколько времени кавалер встал и ушел так тихо и незаметно, что даже Ник Картер обратил на это внимание лишь тогда, когда он уже подходил к выходу из зала.

Дама осталась на своем месте.

Она была красавица, каких мало, и своим страстным, южным лицом напоминала только что распустившийся пышный цветок граната.

Ник Картер еще думал над тем, как теперь быть, как вдруг заметил, что на него устремились ее черные глаза.

— Давно ли вы уже находитесь в этой стране, мистер Спада? — спросила она.

Стало быть — пароль. Ник Картер немедленно ответил:

— Для меня существует одна только страна, все мои помыслы постоянно там.

— Вы говорите об Италии?

— Именно, об Италии.

Беседа прекратилась.

Но Ник Картер взглянул на большие стенные часы, на которых было без десяти двенадцать, и произнес:

— Не пора ли нам уходить?

— А куда вы еще собираетесь в столь поздний час?

— Я условился быть в определенном месте.

— Ах, вы условились быть в определенном месте, — как-то машинально повторила она.

Хотя они теперь уже обменялись условленными репликами, прелестная незнакомка все еще не собиралась уходить. Она не вставала с места и устремила на Ника Картера свои большие, черные глаза с выражением, смысл которого сыщик не мог разгадать. Взгляд ее выражал бесконечную печаль и горе. Ему даже казалось, что она хотела сообщить ему нечто весьма и весьма важное.

Наконец она собралась с духом, перегнулась через стол и шепнула Нику Картеру.

— Известно ли вам, что вы затеваете и куда я должна проводить вас?

— Я знаю только то, что я должен встретиться с вами здесь, а затем без рассуждений довериться вам, — ответил Ник Картер.