— Устроена ли там гавань? — спросил Тен-Итси.

— Самая лучшая, какую только можно себе представить, спокойная, приятная и настолько вместительная, что там могут стать на якорь два военных судна. Словом, этот остров настоящий рай! Господь Бог, надо полагать, был в очень хорошем настроении, когда создавал его. На высоте пяти саженей от уровня моря все цветет и благоухает, как в раю. Большой жары там быть не может, высокие скалы задерживают солнечные лучи, притом постоянно дует свежий ветерок и солнце сияет как раз достаточно для того, чтобы прелестный сад мог весь год цвести и приносить плоды! Будем только надеяться, что Кроуфорд поторопит капитана и подготовит все, что нужно!

— Это уже исполнено, надо только еще достать две пушки. Установить мы можем их в пути.

— И вы на самом деле полагаете, Тарбель, что не ошибаетесь? — еще раз спросил Дик.

— Видите ли, молодой человек, я могу только повторить, что, по моему мнению, речь идет только об этом острове, и ни о каком другом. Вот и все!

— Дай Бог, чтобы мы нашли моего двоюродного брата еще в живых, — серьезно заметил Дик.

— Аминь! Скажу от себя, — проворчал старик, — мне нравится в особенности то, что у нас команда молодец к молодцу, и каждый из них сумеет постоять за себя в случае необходимости.

— Это снимает с меня последнюю заботу, — сознался Дик, — мне кажется, что мы действительно нашли верных друзей, именно там, где меньше всего могли ожидать!

Когда Ник Картер беспомощно лежал на полу в овине, мысли, как еще никогда, с лихорадочной быстротой теснились у него в голове. Но тщетно он напрягал весь свой ум, чтобы найти спасительный выход: его не было. Четыре телохранителя крепко держали на арканах его и несчастного Прейса. Попытка бежать была равносильна сумасшествию и повлекла бы за собой ухудшение положения. Поэтому сыщик и не думал об этом, а собрал всю силу своего ума, чтобы придумать, как известить своих помощников.

Он ни минуты не сомневался, что они станут разыскивать его, как только начнут беспокоиться. Он видел, как доктор Кварц и Занони освободили доктора Кристаля от теснивших его пут, и как они втроем отошли в угол овина, где шепотом вели беседу.

С помощью железной силы воли Нику Картеру удалось немного передвинуться в сторону, не возбуждая этим внимания или подозрения стражи.

После бесконечных попыток ему наконец удалось освободить одну руку настолько, что он притронулся к медальону, висевшему на часовой цепочке. С поразительным терпением Ник Картер пытался отцепить медальон. Всякий другой оставил бы эти попытки, но у сыщика была выдержка индейца.

Прошли долгие минуты, пока он наконец добился своего, сняв медальон с цепочки, он положил его на пол и лег на него спиной, чтобы блестящая вещичка не обратила на себя внимания его врагов.

Когда рука его коснулась пола и ощутила толстый слой пыли, у него мелькнула мысль написать несколько букв, которые могли бы служить руководящей нитью его помощникам.

Со страшным усилием, зорко следя, чтобы не возбудить подозрения стражи Ник Картер пальцами связанной руки написал на пыли те два слова, следы которых впоследствии нашел Дик: «Тихий Океан».

Он знал, что доктор Кварц, этот изверг в образе человека, намеревается перевезти его туда.

Едва Ник Картер успел окончить свою работу, как доктор Кварц, крадучись как тигр, подошел к нему.

Он улыбаясь смотрел на сыщика.

— Ну что, уважаемый Картер, как вы себя чувствуете? — проговорил он нежно.

— Откровенно говоря, мне скучно, — заявил Ник, всегда старавшийся даже в самом отчаянном положении бить врага его же оружием; он сказал это таким равнодушным голосом, точно беседовал с лучшим приятелем.

— Видите ли, дорогой мой, я крайне сожалею, что некоторые обстоятельства заставили меня обойтись с вами несколько сурово. Я должен еще присовокупить, что мне и в будущем придется, вероятно, обращаться с вами также, чтобы не лишиться вашего общества.

— Еще бы, Кварц, — со злобной улыбкой отозвался Ник Картер, — несдобровать бы вам, если бы я освободился!

— Вы знаете, уважаемый доброжелатель и объект для научных опытов, мы отправляемся с вами в далекий путь… — насмешливо продолжал доктор.

— Знаю, ведь вы известили меня уже о ваших человеколюбивых намерениях.

— Не скучайте, друг Картер, скоро прибудут удобные кареты, которые отвезут на вокзал Занони, моего друга Кристаля, меня и вас. Все прочие другим путем дойдут до нашей общей цели и присоединятся к нам уже в Сан-Франциско.

— Зачем вы мне все это докладываете? — презрительно спросил сыщик.

— Право, я и сам не знаю, вероятно, потому, что мне доставляет удовольствие ваше положение.

— Ну что ж, продолжайте. Вы знаете, я внимательный слушатель, — спокойно ответил Ник Картер.

— Ценю это. Как вы полагаете, друг Картер, каким образом мы поедем?

— Вероятно, по железной дороге.

— Само собой разумеется, светило современного сыска, мы поедем даже в специальном вагоне, под видом двух врачей, самоотверженной супруги в качестве сиделки и очень знатного больного, окруженного всевозможными удобствами.

— Почетную роль больного, вероятно, буду исполнять я? — спросил сыщик.

— Вы угадали.

— Вероятно, я буду играть роль сумасшедшего? Этот способ, хотя и устарел, но все-таки иногда действует. Имейте, однако, ввиду, как только мне представится возможность, я помешаю исполнению вашего плана.

— Я уверен в этом, — с холодным презрением ответил доктор Кварц, — но пора бы вам, наконец, знать, что я не даром изучал медицину. Я могу вызывать болезни, могу их и излечивать.

— Это единственная хорошая черта в вас, Кварц.

— Очень лестно, но ведь я лечу не для того, чтобы оказать благодеяние, а потому, что мне доставляет удовольствие торжествовать над смертью. Вот почему я и собираюсь теперь удалиться на свой остров, где буду года два заниматься вивисекцией. Эти опыты над живым объектом дадут мне возможность достичь в своей науке верха совершенства и узнать тайны, которые даже для меня до сего времени покрыты мраком. Я хочу найти возможность жить вечно. Смейтесь, Ник Картер, уже теперь я обладаю познаниями, дающими мне возможность не только поддерживать свежесть духа и тела в течение столетий, но и сохранить здоровую и свежую силу. Этого все-таки мне мало, я хочу вырвать у природы ее последнюю тайну — вечность! Будьте уверены, вы проживете еще достаточно долго, чтобы услышать из моих уст, что я в решительной борьбе с природой оказался победителем!

Ник Картер спокойно выслушал его и со вздохом произнес:

— Как мне вас жаль, доктор Кварц! Сколько добра мог бы принести человек с вашими способностями!

Доктор вынул из кармана маленький футлярчик и достал из него крошечный шприц из рода тех, которые применяются врачами для подкожных впрыскиваний. Затем, подойдя к горевшей в овине свече, он накапал несколько капель из маленькой склянки в тоненькую реторту и начал греть содержимое последней на огне. По-видимому, это была очень сложная смесь, так как доктор Кварц вынул еще несколько склянок, тщательно отсчитал по нескольку капель из каждой и прибавил в реторту. Наконец, по-видимому, добившись своего, он наполнил шприц этой жидкостью и возвратился к сыщику, который не сводил с него глаз.

— Это удивительный состав, — начал доктор Кварц, близко поднося крошечный шприц к глазам сыщика, — мои коллеги по профессии отдали бы жизнь, чтобы узнать, что именно эта смесь может предупредить и вылечить! Вы первый в мире человек, Картер, который практически испытает на собственном теле действие этой жидкости. Вы вправе гордиться этим!

— Не стану утверждать, что я утопаю в блаженстве, — с презрительной усмешкой ответил Ник Картер.

— Великолепно сказано, друг Картер, — воскликнул доктор Кварц, и глаза его засияли, — более того! Вы верно определили действие этой жидкости! Через пять минут вы действительно будете утопать в блаженстве и станете утверждать, что я оказал вам большое благодеяние. Вы очутитесь в раю, в утопии, в стране богов, которая существует лишь в воображении поэтов. Ах, доктор Картер, я готов даже завидовать вам!