***

Утро было хмурым и унылым. Спустился холодный дождь, и все было окутано серой невзрачной дымкой. Мелькали цветные зонты, и только они добавляли этому дню красок. Томас потянулся и отошел от окна. Взгляд упал на коробку, которая была оставлена им на столе. Это был подарок от Марка ко дню рождения. Повертев коробку в руках, Том вытащил браслет и поджал губы. Марк даже не соизволил отдать его лично в руки, поэтому прислал вместе с курьером. В коротком телефонном разговоре Марк ссылался на возможное любопытство родителей и назвал подарок необходимостью.

Браслет представлял собой кожаный плетеный ремешок с золотой застежкой и круглой подвеской, внутри которой была объемная буква «Т». Ничего лишнего. Сейчас это был один из самых модных аксессуаров, но его стоимость ограничивала количество владельцев. Том отправил браслет обратно в коробку, ставя ее на прежнее место. Зная дурное чувство юмора Марка, с него бы сталось купить подвеску с фамильной буквой Хейли. Ведь Том навсегда останется для него Хейли.

На минувших выходных Томас, как и обещал, съездил к родителям и отпраздновал свой день рождения в семейном кругу. Конечно, он надел браслет, но Стефан остался недоволен таким подарком, хотя постарался не показать вида. Томас остался ночевать и, спустившись ночью на кухню за водой, услышал разговор в кабинете отца. Из-за двери пробивалась тонкая полоска света, и Томас расслышал обрывки фраз:

— Стив, мне кажется, что наш мальчик несчастен. Да и что это за подарок такой? Разве не похоже, будто его покупали в последний момент и прикрыли такую невнимательность именной буквой? Если бы он озаботился этим раньше, то мог заказать индивидуальный дизайн. Или, по крайней мере, найти что-нибудь менее тривиальное. Я могу списать это на занятость, но ведь… Я боюсь, что этот брак действительно фикция, а дороги назад нет. Надо было искать другие пути, Стивен. Мне страшно думать о том, что мы могли допустить ошибку.

— Нам уже дали кредит, Стеф. Даже если твои страхи не беспочвенны, то это ничего не изменит сейчас. Пять лет, милый. Да и потом, их браку нет еще и полугода, они все еще притираются друг к другу. Марк не похож на безответственного человека. И у нас нет причин для паники, я уверен. Да и с чего у тебя такие мысли? Это всего лишь браслет, и Томми он нравится. Мне кажется, дети неплохо ладят, но если у тебя есть опасения, я могу поговорить с Далтоном.

— Нет-нет, ты можешь все испортить своим вмешательством. Не стоит. Пока не стоит.

Томас не стал дослушивать этот разговор. Если кредит уже взяли, то они стопроцентно увязли в своем браке. Конечно, это был положительный результат, ведь ради этого все и затевалось. А значит, полгода не были напрасными. Оставалось только изображать семью и не давать Стефану лишнего повода думать о катастрофе. Стефан не простит себе, если все узнает. Вернувшись в квартиру Марка, Томас забросил браслет в коробку и поставил ее на видное место. Это коробочка маячила как напоминание о том, что расслабляться нельзя.

***

В семейной жизни ничего не менялось. Томас не знал, как назвать правильно такую стабильность: болотом, трясиной или штилем. Во всем была доля правды.

Как бы Томас ни хотел, а иногда все-таки вспоминал происшествие в клубе и предательски заливался румянцем. Они с Марком ухитрялись сосуществовать, почти не пересекаясь. Теперь же Марк и вовсе улетел в Лондон, и находился там около четырех недель.

Радостный звонок Стивена Хейли оповестил, что дела наконец-то пошли в гору, и от всего сердца благодарил Тома за то, что они с Марком стали гарантом будущего процветания. Штату и самим компаниям больше ничего не угрожало. Томас даже почувствовал легкую жертвенную радость, со вкусом сожаления, но ощущением того, что хоть кому-то от всего этого прибавилось счастья.

Начался промозглый ноябрь. Сыпались первые хлопья снега, город становился уютнее и во всем чувствовалась предрождественская атмосфера. Витрины пестрели золотыми и красными оттенками. В глазах прохожих можно было рассмотреть ожидание праздника и, возможно, чуда.

Томас стряхнул с волос снег и шагнул в лифт. На улице уже были первые заморозки, и его щеки раскраснелись от контраста температур. Том мечтал о том, как приготовит себе какао и, укутавшись в плед, выпьет его на террасе. Марк слишком долго отсутствовал, и за эти недели Томас перестал ощущать себя в квартире неуютно. Последний раз он разговаривал с Далтоном перед его отъездом, по телефону. Хотя разговором это было назвать сложно, Тома просто известили о грядущей поездке и распрощались. После этого Том несколько раз получал сообщения, в которых Марк дежурными фразами справлялся о домашних делах, и на этом его супружеское внимание заканчивалось.

Видимо, планам Томаса не суждено было сбыться. Не успев открыть квартиру, он услышал довольно оживленный шум. Томас аккуратно толкнул дверь и шагнул за порог. В квартире играла легкая музыка, кто-то беседовал в гостиной, в холле на диване были небрежно брошены пакеты с логотипами известных брендов.

Томас стянул ботинки и, раскручивая на ходу красный шарф, двинулся в сторону шума. В гостиной, облокотившись на стену и держа в руках бокал, стоял Марк и бархатисто смеялся. За журнальным столиком сидели омега и двое альф, а возня на кухне выдавала присутствие еще одного человека.

Далтон казался таким незнакомым, что Томас невольно начал его разглядывать. В обществе Марк действительно был потрясающе обаятелен, и его властность приобретала совсем другую огранку. К такой власти тянуло магнитом, она не пугала, а завораживала. Глаза Марка казались теплее, а улыбка мягче. Томас впервые видел его таким естественным. Марк был одет в бежевый свитер крупной вязки, который придавал его образу особый шарм. Из-за беготни друг от друга и командировки Далтона, Томас в общей сложности не видел его больше месяца. Неожиданно подняв глаза и встретившись взглядом с Томом, Марк торжественно произнес:

— А вот и мой супруг, Томас Далтон. Мистер Стилл, мистер Питерсон, Мэтью Фокс и на кухне Дерек Томпсон.

К Томасу повернулись, и на лицах присутствующих появились дежурные вежливые улыбки.

— Добрый вечер, — сказал Том, — с возвращением, Марк.

«Наверное, я выгляжу как школьник», — подумал Том и сделал пометку все-таки пересмотреть свой гардероб.

Взгляды гостей стали изучающими. Альфы смотрели с любопытством, омега же, как и все омеги, видел соперника и поэтому его взгляд был оценивающим и жестким. Да, у Тома не было такой лощеной и почти искусственной красоты, казалось, омега не вылезал из салонов и все свое время посвящал только уходу за собой. Том, конечно, тоже за собой ухаживал, но совершенно точно не походил на такую дорогую игрушку. Да и его джинсы со свитером, несмотря ни на что, выдавали в нем обычного студента. Сидящий же омега всем своим видом демонстрировал свои достоинства, как птица может демонстрировать свое оперение.

«Павлин», — подумал Том и улыбнулся присутствующим в ответ.

— Рад тебя видеть, Томас, — да, на публику Марк умел играть. — Прости, не успел тебя предупредить о нашем визите. Ты только что из университета?