Веревка на штанах не хотела быть завязанной. Марк мягко отодвинул руки Томаса и завязал ее сам.
- Я неправильно выразился, Томас. Просто я поспешил. Опять. Если ты не хотел, то не надо было соглашаться. Я был уверен, что желание взаимное, и ты просто стесняешься. Не нужно мне ничего доказывать, Олененок.
"Какая ирония, - думал Томас. - Каждый из нас слышит одно, а понимает совсем другое. Почему так?"
- Себе я тоже хотел доказать, - безрадостно усмехнулся Том.
Далтон открыл двери и вернулся за стол, приставляя стул рядом с омегой.
- Давай хоть чаем тебя напою, - пытался разрядить обстановку Марк. - И приготовлю завтрак.
Дверь тихонько приоткрылась и на кухню заглянула любопытная мордочка.
- О, да это же медвежонок Тэдди. Привет! - махнул рукой в знак приветствия альфа, Томас невольно улыбнулся.
И пока малыш допивал свою порцию чая, Марк, помогая с завтраком, шепнул Томасу:
- Заметь, я успел вовремя, - за что получил ощутимый тычок в бок.
Имя фикусу выбирали весь вечер. Томас поражался больной фантазии мужа и отметал варианты один за другим. Впрочем, с его предложениями Марк поступал точно так же.
- Тебе не угодишь, - возмущался альфа. - Давай вернемся к первому варианту. Вот ты только посмотри на него - настоящий Зеленый!
- Если на то пошло, то у зеленого слишком много оттенков.
- Тогда Лайм.
- Фикус по имени Лайм? - Томас рассмеялся. - И лайм по имени Фикус.
- По-моему, круто. Оставляем Лайм, - Далтон потянулся к телефону. - Теперь пусть и Алекс обрадуется.
Все пошло не так.
Еще в день встречи с Нилом Томас подал заявление в пражскую компанию, где работал Пол. Хейли был абсолютно уверен в том, что им с Марком нужно немного отдохнуть друг от друга. А последующие дни только убедили его в правильности решения. Надо было поставить все на паузу и подумать. Обоим. Тем более, Далтон и сам уезжал на месяц в командировку, и именно тогда в душе Тома произошел поворотный момент. Но ответа из компании не было вот уже неделю. И пришел он в самое неподходящее время.
Глава 54
«Обнуление. Когда я чувствую, что очередной мой жизненный цикл завершен, я покупаю новый блокнот. Для меня новый блокнот — это символ очищения».
Нил Блекворд.
Абсолютно белый потолок. Белый, ровный потолок. Ни трещинки, ни точки, ни облупившейся краски. Даже глазу зацепиться не за что. Тоска. Томас перевернулся на живот, уткнувшись лицом в подушку. Все, теперь совсем ничего не видно. Темнота. Чем дольше лежишь в тишине, тем сильнее звук собственного сердца. Память услужливо подкинула события минувших дней. Все как вчера - картинка яркая, звук отчетливый. Спутниковое телевидение, а не память. От мультиков перед глазами к горлу знакомо подкатила тошнота и Томас присел на кровати, подтянув под себя ноги.
Нет, не так все должно было быть, не так.
Все должно было быть предельно просто: отправить письмо в компанию в Прагу, получить ответ, уведомить Далтона, уехать на месяц стажировки. Август проветривать себе и Марку мозги, которые явно стало заклинивать. Вернуться. В конце хотелось добавить: "Профит!". Но Томас не хотел забегать наперед. Впрочем, это и так не понадобилось.
***
Сбой произошел с самого начала — письмо с ответом не приходило. С момента встречи с Нилом прошла неделя, а письма из Праги все не было. Томас позвонил Полу, тот сказал, что резюме только попало на рассмотрение, затерялось в папке со спамом. Это был знак свыше! Надо было на этом и останавливаться, но Томас не почувствовал сигнал тревоги.
Хейли решил, что дело почти решенное. Он подавал резюме в компанию ранее, когда делал массовую рассылку перед выпуском из университета. Омега решил не тянуть и поставить Далтона в известность — все-таки не перед отлетом же ему говорить о своих планах. Это по меньшей мере странно. Но Далтон сильно задерживался на работе. Он даже не позвонил, а просто скинул смс, что будет поздно.
Фикус Лайм жадно пил воду, на часах было начало первого. Марк не спешил ни домой, ни отвечать на звонки.
Не на шутку переживая, Том не мог уснуть. Они давно перестали жить параллельными жизнями, поэтому поведение альфы настораживало. Некстати вспомнился Фокс, но Том быстро отмел эти мысли. Нет, это просто паранойя.
Марк пришел около двух часов — трезвый, злой и голодный. Том помог разогреть ему ужин и слушал краткое изложение о том, что в фирме появилась серьезная проблема с одним поставщиком. На кону стояла крупная сумма и, как всегда, сроки. Помочь Томас ничем не мог, но когда Далтон лег спать, пришел к нему и до трех часов наблюдал тревожную бессонницу супруга. Марк заснул только после того, как Томас сел на кровати и предложил положить голову себе на колени. Под мерное поглаживание волос Далтон провалился в сон. Уведомлять о поездке Том не стал, это казалось неуместным.
Ситуация накалялась. Шел второй день, проблема не решалась. Далтон не просто ругался по телефону, он орал. Не кричал, а орал. Томас впервые слышал такие тональности в голосе мужа и, чего там таить, взглянул на супруга с новой стороны. Рядом с таким Марком было немного жутковато находиться и Том старался держаться от него подальше. Кроме того, он прекрасно помнил, что бывает, когда Марк не в духе. Не хотелось опять услышать грубость в свой адрес. А когда Марк в таком состоянии начал к нему приставать, видимо, чтобы сбросить напряжение, Томас по-настоящему испугался. И, разумеется, Далтон получил отказ. Дверь его спальни хлопнула так, что древесина не просто затрещала, она рыдала в голос. И снова про поездку рассказать не получилось.
На утро третьего дня пришло письмо. Самое паршивое заключалось в том, что вылетать надо было в ближайшие дни, а искать варианты другой стажировки уже было невозможно. Сейчас идея поездки не казалась Томасу хорошей, появилось предчувствие, что в своем взвинченном состоянии Марк не сможет адекватно воспринимать информацию. А рассказать про Прагу придется.
Далтон позвонил сам, во время обеденного перерыва.
— Олень, у меня плохие новости, — начал Марк. — Помнишь, я обещал тебе двух заказчиков на картины? Пока все отменяется, они до сих пор не вернулись из Дрездена. Возьмешь мою машину пока, я попрошу Филлипса заняться документами.
