Томас ощущал вселенское облегчение, когда Марк выцеловывал его губы. Как-то слишком порывисто, будто куда-то торопился. Или боялся, что Хейли сейчас по привычке начнет сопротивляться. Но о каком сопротивлении речь, когда балом правят оголодавшие гормоны? Что, вот так оно с другими и происходило? Не можешь терпеть и все? Томас постарался отогнать от себя птичку-анализатора, которая упорно пыталась пойти в наступление, и сосредоточиться на процессе. Ведь там было, на чем сосредотачиваться. Марк пощекотал нёбо Томаса и последний непроизвольно хихикнул. Что это еще за заигрывания? Далтон явно остался доволен реакцией и продолжал исследовать его рот, периодически отвлекаясь на губы. Том ощутил на своем затылке руку, которая помогала Марку в процессе, надавливая и массируя. Было безумно приятно. Далтон мог давать мастер-класс по поцелуям. Или у Томаса было совсем мало опыта, что подобные манипуляции приводили его в восторг. Он совсем развернулся на сидении, постепенно заползая на него с ногами. Как же хорошо, что Марк сегодня на джипе с высоким потолком. Далтон потянул его немного на себя, коснулся поясницы. Томаса прошибла дрожь от такого скромного касания. Марк руку убрал, видимо, опасаясь, что тогда они совсем перегреются. Том вцепился в плечо Далтона, как за спасательный круг. Будто боялся, что тот сейчас передумает, и все прекратится.

От получаемого удовольствия хотелось помурчать. Напряженные в теле мышцы постепенно расслаблялись, наконец даруя частичную легкость. Марк оторвался от рта и переключился на ухо Томаса. Хейли вдруг вспомнил, как в клубе его за мочку безжалостно цапнули и попытался увернуться. Но Марк вернул его в прежнее положение с помощью хитрого пощипывания противоположного бока.

— Только не кусай, — прошептал Том и нервно рассмеялся.

— Полегче? — поинтересовался шепотом Марк.

— А тебе?

— Почти, — Далтон снова притянул к себе голову Томаса и пошел на второй круг.

В какой-то момент Хейли понял, что счет времени утерян. Удивительно, но Далтон руки не распускал, как тогда в клубе. Видимо, выдержка у него действительно железная. А вот у Томаса, как оказалось, не очень. Потому что ему очень хотелось, чтобы руки Далтона вели себя немного свободней. Или это все еще бунтовал организм? Хотя сейчас, неизвестное количество минут спустя, пелена напряжения спала, и мысли шли более стройным ходом, не отвлекаясь по сторонам. Уже наслаждаясь поцелуем осознанно, а не в легкой дымке возбуждения, Томас неохотно оторвался от Марка. Пора это прекращать, к хорошему слишком быстро привыкаешь.

— Так ты идешь за едой? — будничный тон сымитировать было непросто.

— Иду, конечно, — напоследок Далтон провел пальцем по губам Томаса. — Только в зеркало не смотри, — и вышел.

Конечно, Томас тут же посмотрел. Губы были слегка припухшими, с нечетким контуром. Румянец на щеках. В общем, все как положено после длительного поцелуя. Хейли неловко пригладил волосы рукой. Он ожидал, что его сейчас охватит жуткое чувство стыда, но прогадал.

Иногда нужно поддаваться порывам. И давать себе то, что хочется. И не бояться ответственности за это. В конце концов, целовались они и раньше. В конце концов, никто никого не принуждал.

Томас слишком эмоционально устал, чтобы загонять себя размышлениями в пятый угол. Сейчас он был спокоен, доволен и частично сыт. Осталось только дождаться пиццы от Далтона.

Марк тащил две огромные коробки с пиццей и пакет. Вся эта ерунда никак не вязалась с его внешним видом. Он быстро шагал к автомобилю. Томас решил, что хватит идти на поводу у болезней и открыл дверь, чтобы помочь супругу.

— Ты уже настолько бодр? — весело спросил Далтон.

— Бодр и голоден.

— Все еще голоден? — наигранно удивился альфа.

— Далтон, не вынуждай меня жалеть о случившемся, — Томас отобрал коробку и отправил ее на заднее сидение.

Марк совсем развеселился. Что смешного? Томас посмотрел на мужа с сомнением.

— Хейли, не делай такую мордашку, а то продолжим начатое.

— Тогда я накачаю тебя подавителями, — Томас скользнул под рукой Марка и сел на пассажирское место.

— Ты помнишь про презентацию в пятницу? — спросил Далтон, когда они уже отъехали от ресторана.

— Да, я помню, — от запаха пиццы свело желудок. Томас уже считал метры до дома.

— Твое присутствие очень важно, — Марк въехал на подземный паркинг.

— Для бизнеса?

— И для бизнеса тоже, — Марк вытащил коробки, предварительно отдав омеге ключи от машины. — Закрой, — попросил альфа и двинулся к лифту.

"А для чего еще?" — мелькнула мысль у Томаса и тут же погасла. Он зашагал вслед за супругом, подоспев как раз к раскрывающимся дверям. Лифт тронулся слишком резко, и Томас вздрогнул, ощутив, как ухнуло сердце. Омега поднял глаза на Далтона. Сердце продолжало тревожно стучать, посылая в мозг какие-то неопознанные сигналы. Не блокатор, а сплошное испытание.

Надо перетерпеть, это всего лишь на два дня.

Глава 23

«Так сложно отличить важное от не важного. Стоящее от подделки. Нужное от ненужного. Даже черное от белого порой сложно отличить, хотя, на первый взгляд, куда уж очевидней».

Нил Блекворд.

Из интервью для журнала "АльфНьюс", выпуск 71, стр. 60.

Часы пробили ровно 16:00. Ни больше, ни меньше. Красивые модные часы работали исправно. А это значит, что когда большая стрелка достигала цифры двенадцать, то она начинала бить. Бить ровно столько, сколько ей скажет другая стрелка. Образец слаженной работы команды. Идеальный механизм. Эти стрелочки успешно демонстрировали, что еще один час из жизни прожит. Время шло с ними минута в минуту, секунда в секунду.

Томас чувствовал себя сытым и почти счастливым. Он незаметно для себя и Марка ухитрился съесть сорокасантиметровую пиццу в одно лицо. Вместе с сытостью на него накатила жуткая сонливость. Как будто организм устал есть и теперь требовал срочный тайм-аут. Либо это все еще развлекался блокатор, осваивая нового пациента. Голова была удивительно пустой, а желудок - полным. Томас ощутил, как под столом его легко толкнули ногой:

— Хейли, иди спать, ты уже клюешь носом.

Омега молча встал, пару раз моргнул, один раз зевнул и, развернувшись к двери, вяло поплелся в сторону лестницы. Лестница. Она всегда была такая высокая? Зачем вообще в квартирах такие огромные лестницы? Том вцепился в перила и поставил ногу на ступень. Марк что, втихаря залил его тапочки бетоном? Пока Томас раздумывал на тему строительно-обувной проблемы, к нему подоспел Марк.

— Мне лучше тебя довести, — "довести" в исполнении Марка оказалось "донести". А после перетекло в "уложить", "накрыть пледом", "проверить температуру", "потоптаться у двери " и в " я буду тебя про...". Что было последним - Томас уже не узнал, так как благополучно приземлился в царство Морфея, блаженно посапывая.