Глава 42
«Если вы хотите брать, надо уметь давать. Это касается любой сферы жизни. Игра в одни ворота никогда не будет полноценной, а результаты удовлетворительными. Паразитарный образ жизни не принесет настоящего счастья».
Нил Блекворд.
Апартаменты главного редактора журнала The OmegaPress находились в старом центре, в одном из четырехэтажных домов. Сама квартира, в которую вели резные двери из мореного дуба, занимала третий этаж. Том успел с трепетом коснуться пальцами древесины, затем дверь гостеприимно распахнулась - перед четой Далтонов предстал сам Нил Блекворд, в скромном домашнем облачении.
Хейли жадно оглядывал квартиру - она вся была целым пространством, зонирование которому обеспечивали то высокие книжные полки, то небольшие перегородки, то предметы интерьера. Вопреки догадкам Тома, у Блекворда даже не было личного кабинета - у эркерного окна стоял стол, вокруг стопками возвышались книги и журналы, а у стены стояла ширма. Видимо, она и должна была помогать уединению. Но две двери Том все-таки заметил и решил, что те ведут в спальню и ванную.
- Ремонт не окончен, - продолжал короткий экскурс Нил. - Очень рад вас здесь видеть. Рассаживайтесь, я сварю кофе.
Томас с удовольствием утонул в мешковатом кресле и его взгляд тут же выловил банки с краской, которые показались из-за книжной полки. Далтон подтянул свое кресло поближе и приземлился рядом, слегка заваливаясь на Хейли, будто обнаглевший кот-переросток. А стоило Томасу выразить шепотом свое неудовольствие - и вовсе лег головой на колени, заставив супруга озадачиться на тему того, куда же деть свои руки. Обернувшийся Нил поспособствовал быстрому решению - одну руку Том пристроил на плече Марка, а вторую оставил свободной.
- Далтон, ты обозначаешь территорию или истосковался по ласке? - господин редактор внес поднос с чашками и опустил его прямо на пол.
- Оба варианта.
- А как же кофе? - хитро прищурился Блекворд.
- Вы пейте, а я пока буду наслаждаться своим положением.
- Не боишься, что я опрокину на тебя чашку? - вмешался в разговор Том.
- На сегодня хватит ожога твоих пальчиков. Я тебе доверяю и надеюсь на твою осторожность, - Марк демонстративно устроился поудобнее.
Беседа с Нилом выдалась неспешной и увлекательной. Блекворд делился подробностями ведения ремонта и рассказывал смешные истории, которые происходили между ним и рабочими. А то, с какой любовью он подошел к организации своего жилища, вызывало восхищение. Нил продумывал каждый миллиметр.
Томас больше не казался себе пятым колесом и мог на равных принимать участие в разговоре. А еще он чувствовал приятное тяжелое тепло на своих коленках и не мог не обращать на это внимания.
- А что это за краска осталась? - указал Хейли на выглядывающие баночки.
- На стене возле книжной полки я хочу небольшой графический рисунок. В линиях, черной краской. Фрагмент здания.
- Что за фрагмент? Если объем небольшой, я могу скопировать прямо сейчас, - мигом заинтересовался Том.
Блекворд на секунду замешкался и тронул пальцами мочку уха.
- Я как раз хотел тебя попросить, но думал, что это будет не сегодня. Сейчас покажу распечатку.
Нил вернулся с листом формата а4 и протянул Тому.
- Я так понимаю, меня сейчас сгонят, - недовольно пробурчал Далтон и покинул нагретое место. - Покажи и мне, - заглянул он в листок.
- Думаю, что мне нужно около сорока минут, - Том начал подниматься и с его колен нарочито медленно исчезла рука Марка. - У тебя кисти есть?
- Какие-то были, но я не уверен, что они подойдут, - Нил провел омегу к месту будущей работы и принялся рыскать в поисках кистей.
Томас уложился в отмеренный самим собой срок. Через сорок минут на стене появился рисунок, который отличался от оригинала лишь размерами и некоторыми авторскими доработками - Том не сдержался и чуть поиграл с толщиной линий, добавил парочку нюансов и деталей от себя и убрал не подходящий для композиции элемент, чем вызвал бурное восхищение Блекворда и получил в награду легкое объятие.
- Потрясающе. Я ожидал, что будет классно, но финальный результат превзошел мои ожидания.
Пока Том выслушивал восторги, Далтон провернул трюк - нарисовался сзади и обнял со спины, обхватив руками талию и уложил подбородок на плечо супруга.
- Самый талантливый в мире Олень, - раздался шепот у уха.
- Далтон, что ты там шепчешь? - хмыкнул Блекворд.
- Разные неприличные вещи, - хохотнул Марк.
- Томас, как ты его терпишь? Поверь, в этом мире есть мужчины и получше. Если однажды этот тип тебе надоест, ты всегда можешь мне позвонить и мы найдем тебе кого-нибудь поприличней, - Блекворд подмигнул.
- Ох, Нил, позаботься сначала о своей семейной жизни, - фыркнул Марк и Томас был уверен, что альфа скривился или состроил какую-нибудь рожицу.
- Сейчас моя семья - это работа, но я подумаю над твоими словами, - дурашливо закивал Нил. - Давайте закажем пиццу? Очень хочется какой-нибудь неполезной еды.
Остаток вечера прошел все в том же неспешном ритме: еда, разговоры, дружеские подколы Нилом Марка и наоборот. Впервые в этой компании Тому было приятно находиться. Наверное, общее настроение было похоже на его собственное, поэтому посиделки затянулись почти до полуночи.
В машине Том украдкой косился на сосредоточенный профиль Марка. Мужчина выглядел немного уставшим, но довольным и пару раз сам себе улыбался. Отвернувшись к окну и следя за мелькающей жизнью ночного города, Том вспоминал минувший вечер. В воздухе витал терпкий запах туалетной воды Далтона, из колонок лилась какая-то модная композиция, а с неба начинали срываться капли дождя.
Дни были уже совсем летними. Май становился все более жарким и душным. Снова на часах не было и пяти вечера, а Марк уже был дома. Томас припомнил эффект дежавю, когда из гостиной послышались смешки и обрывки фраз - альфа болтал по телефону.
- Да, это Томас ему стену расписал, здорово ведь вышло? И всего лишь за полчаса, - омега вздрогнул, услышав свое имя и приостановился. - Это ты еще его работы по дизайну и иллюстрации не видел, мой муж очень талантлив... Я сам не знал... Ну-ну... Порекомендую, если ты очень попросишь... Не знаю, но думаю, что не дешево. Это тебе Нил сказал? Да, красивый и талантливый, такое бывает. Там, где я брал - уже нет, сам ищи, - Марк бархатисто рассмеялся.
Хейли застыл, словно зверек, услышавший шорох. Щеки залил румянец, сердце застучало, а в груди будто что-то царапало. Вся палитра чувств была такая незнакомая, что Томас растерялся. А в голове набатом стучало:
