На Юпитере и Марсе.
Другими словами, возьми меня за руку.
Другими словами, детка, поцелуй меня.
Глава 26
«В первую очередь я стараюсь быть честным с собой. Когда мне удается распределить по комнатам всех тараканов и других жителей моей буйной головушки, то и в жизни все становится на свои места. Я люблю гармонию».
Нил Блекворд.
На два долгих дня Томас осел у родителей. Во-первых, позвонил папа и в течение получаса уговаривал приехать в гости. Естественно, Томаса не надо было долго уговаривать, проблема заключалась в другом - Стефан хотел видеть на своей территории пару. А это значит, что семейную чету поселили бы в одной комнате, на одной кровати, чего Томас никак не мог допустить. Плавали, знаем. Конечно, Марк бы с ним ничего насильно не сделал, но омега слишком хорошо помнил события рождественской ночи. Еще одно такое испытание он сейчас не смог бы пройти без потерь. Потери могли бы быть разные, от душевных до физиологических. Это как играть с огнем, а Томас с детства был сознательным. Во-вторых, Том давно не видел родителей и хотел провести с ними время без напряжения в виде демонстрации актерских способностей. Конечно, человеком он был творческим, однако всему есть предел, и свой предел Хейли знал. Два дня перед сканирующим взглядом Стефана — это как два часа в рентгеновском отделении. Диагноз поставят без согласования с пациентом. Но два дня в отчем доме неожиданно показались долгими. Омега вдруг понял, что отвык даже от собственной комнаты. Когда Том жил в кампусе, то на каждые выходные приезжал домой. Исключением служила только сессия, тогда парень мог не появляться дома и в течение месяца. Теперь же он появлялся здесь раз в месяц-два и ощущал чужаком в родных квадратных метрах. Второго дня, сидя за обеденным столом, Стефан кинул на сына беглый взгляд и, повернувшись к Стивену, изрек:
— Ему с нами скучно, — и добродушно рассмеялся.
— Мы стареем, он взрослеет, — поддакнул Стивен.
— Я просто отвык, — встрял Томас.
Отвык. Отвык от самого дорогого, от оазиса, в который всегда стремился. Нет, ему было здесь уютно и спокойно, но непривычно. И теперь как никогда казалось, что он в гостях. Здесь в гостях, там в гостях. Томас впутывался в ту самую трясину, о которой сам себя предупреждал. Жизнь с Марком пополняла коробочку с воспоминаниями ежеминутно, искусственно состряпанный брак все равно оставался браком, оставляя после себя отчетливые следы на просторах памяти. А ведь в июле будет только год. Как продержаться еще четыре и не увязнуть совсем? И куда потом возвращаться? Точки возврата Томас прощупать не мог. Будущее было туманным, как Лондон в любое время года. Спустя пять лет Хейли обретет законную свободу. И эти же пять лет он потеряет с формулировкой: "Списаны по истечении срока годности".
— Как ваши с Марком дела? — почти светским тоном поинтересовался Стивен, опуская столовые приборы.
— Нормально, — лаконично ответил Томас.
— Вы такие скрытные, — посетовал Стефан, — пока вас не подергаешь за ниточки, то будете отмалчиваться. Родители Марка тоже на это обратили внимание. Кстати, с ними мы встречаемся почти каждую неделю. Томми, я бы хотел вас видеть чаще. Может, позовете нас в гости? Раз у Марка опять не получилось приехать из-за работы.
Томас сверлил взглядом рагу и в экспресс-режиме думал. Ситуация свернула на опасную тропинку, словно легкомысленный обладатель шапочки красного цвета. Родители были в курсе, что Томасу выделили комнату для творческого уединения, но пребывали в уверенности, что семья делит одну спальню. Стефан неплохо знал своего сына, чтобы понять, что в декорациях слишком много нестыковок.
— Конечно, мы всегда будем вам рады, — ответил Том. — Главное, предупредите о вашем визите заранее, чтобы мы были дома, — главное, чтобы Том и Марк успели растащить вещи по комнатам и создать очередной визуальный обман.
И все эти два дня Томас с ловкостью эквилибриста уворачивался от пытливых родительских глаз и вопросов. Поэтому на третий день так устал, что уехал к Далтону прямо рано утром. Настолько рано, что столкнулся с мужем нос к носу, чуть было не съездив альфе открытой дверью по лбу.
— Утречка, - поприветствовал Марк, — решил отправить меня на работу с разукрашенным лицом?
— Извини, задел все-таки? — Том окинул взглядом фасад мужа на предмет возможных увечий.
— Нет, Олененок, но зато я теперь окончательно проснулся, — Далтон наклонился, чтобы продолжать церемонию обувания. — Ты чего так рано?
— Потом расскажу, — увильнул от ответа Том. О своих душевных метаниях он говорить не собирался, а вот о возможном набеге родителей поговорить стоит.
— А сейчас почему нельзя? - вопрошал копошащийся затылок.
— Надо быть готовыми к тому, что нам в любой момент могут нанести визит, — Томас тоже наклонился, но для обратной процедуры. Так и говорили — в позе выбирающего лунку страуса.
— В теории я был к этому готов, — обрадовал Марк. — Прорвемся. Главное, чтобы предупреждали заранее.
— Я им тоже так сказал. Надеюсь, они приняли это к сведению.
С обувью обе стороны закончили возиться почти одновременно и снова встретились уже наверху. Далтон был в официальной экипировке, видимо, день у альфы будет насыщен важными встречами.
— У тебя галстук перекрутился, — кивнул головой Том, пытаясь указать на упомянутый аксессуар.
— Спасибо, — Далтон начал поправлять его вслепую, но в итоге скосил в другую сторону. Зеркал рядом не водилось. Почему-то дизайнер такой важной деталью не озаботился, о чем Хейли сказал еще в первые дни пребывания в этой квартире, но Марка все устраивало.
— Помоги мне, — и не дожидаясь ответа супруг распрямился перед Томом, смешно вытянув шею.
Хейли скептично поднял брови и потянулся к узелку, смещая его к центру.
— Это даже интимнее поцелуя, — продемонстрировал голливудскую улыбку Марк и Томас потянул за кончик галстука, затягивая петлю потуже.
— Далтон, — предупреждающе рыкнул омега.
— Я просто растрогался из-за этого сугубо супружеского ритуала, — высвободил галстук из цепких пальцев Томаса мужчина, ни разу не выглядевший растрогавшимся.
— Именно так я и подумал, — Том отстранился от двери, чтобы расчистить для Далтона пути к отступлению. — Удачного дня.
— Как приятно, что мы друг друга понимаем, — Далтон уже надавил на ручку, но вдруг обернулся. — Ах да. Мне тоже надо было с тобой поговорить, но я уже опаздываю. Если успею, то отложим это до вечера. Пока, Хейли.
Марк исчез за дверью, а Томас счастливо потянулся. Два дня надзора оказались слишком утомительными и в квартире Далтона омега почувствовал себя свободнее. Чем дольше длится брак, тем выше требования родительской публики. Как будто они, подобно приложению в телефоне Тома, тоже считают дни и решают, что с очередной датой развиваются и отношения. В чем-то они правы, но настоящий сценарий развития не оправдывал бы их ожиданий.
