Томас запретил себе смотреть в сторону Марка, поэтому смотрел куда угодно, только не на него. Сотый раз в голове пронеслась мысль: «А вдруг он увидит и подумает что-то не то?».

И Марк увидел. И подумал:

— Олень, ты хотя бы ради приличия за мной наблюдал, — сделал замечание Марк недовольным голосом, когда наступил небольшой перерыв и он подошел выпить воды. — Ты вообще на меня не смотришь, мой дорогой муж. Макс заметил твое равнодушие и решил, что мы поругались.

— Так вы играете или наблюдаете за тем, кто куда смотрит? — не смог сдержаться Томас. — Хорошо, я буду смотреть только на тебя, так Максу и передай.

— Хейли, мы что, действительно поссорились, а я не в курсе? — подивился Далтон.

— Нет, с чего ты взял?

— Ты странный, — Марк вернул бутылку и вытер взмокший затылок полотенцем. — Может, войдешь в игру? Давай, будем играть три на три. Нечего тут сидеть.

Как бы Томас и Лео не отказывались, а пришлось вступать в игру. Хантер предложил разбить пары, именно поэтому Тому приходилось играть в одной команде с Дэном, а Лео с Марком. И если Лео будущему супругу откровенно подыгрывал, то между Томом и Марком развернулась неоглашенная война.

— Полегче, Томас, — Дэвид потрепал омегу по плечу. — Вы поругались?

— Нет, для нашей семьи это нормально, — отрезал Том.

— Но ты неожиданно классно играешь, — похвалил Хантер, — а так и не скажешь, что у тебя может быть сильный удар. Ну что, продолжим?

И снова схватка. Томас сам не понимал, что на него нашло, но не хотелось уступать Далтону ни на секунду. Каждым ударом хотелось заставлять его подпрыгивать выше, бежать дальше, загонять его до изнеможения.

«Измотать его так, как он меня изматывал девять месяцев», — неожиданно для самого себя добавил Том, со всей силы отбивая мяч в одно касание.

— Вот это съем! — орет Хантер.

Далтон ошибается и касается сетки.

— Да-а-а! — продолжает орать Хантер. — Мы выиграли!

Томаса поднимают так легко, будто он пушинка, затем подкидывают вверх и не менее легко ловят.

— Так и знал, что надо было разделять парочки, — хвалит свою идею Хантер. — Молодец, мелкий, красиво ты их, я не ожидал.

Далтон поднимается, отряхивает песок и нехорошо щурится. Томас разводит руками, показывая, что его вины в этом нет, но шестое чувство подсказывает, что к этой теме они еще вернутся, когда не будет лишних ушей. И, конечно, они возвращаются.

После игры все идут принимать душ, после которого запланировано вечернее барбекю и посиделки у костра.

— Олень, — сразу начинает Марк, как только они остаются одни, — это ты так "плохо" играешь? У меня было стойкое ощущение того, что ты хотел меня этим мячом убить.

— Просто ты играешь еще хуже, чем я, — поддел Томас. — И зачем мне тебя убивать?

— Вот и мне интересно, — Марк снял потную футболку и кинул ее в пакет с грязным бельем, — в чем тут дело. Может, ты на мне отыгрываешься из-за банджи-джампинга, а?

Томас попытался проскочить в душ первым, но не успел. Его без усилий поймали, подняли и бросили на кровать.

— Я первый, — раздалось из-за закрывшейся двери.

Дежурным по приготовлению мяса был объявлен Макс. Далтон крутился рядом, помогая и кое-что показывая. Дэн и Лео вызвались принести соусы, а Хантер возжелал кофе, поэтому полный состав все еще не собрался.

— Ну что, вы уже помирились? — Макс флегматично помешал уголь и взглянул на Тома.

— Миримся, — ответил вместо омеги Далтон, — да, Оленёнок?

— Даже прозвища у вас, как это по-семейному, — тихо восхитился Макс.

Томас ничего не понимал. Пока он сидел с рассеянным лицом, к нему мягкой походкой подплыл Марк, присел рядом и начал дуть в ухо, вызывая толпу мурашек и окончательное недоумение.

— Что ты делаешь? — Том попытался отстраниться, но Макс пристально на них смотрел. — Марк, отстань, — тихо прошипел омега.

— У нас будто до сих пор медовый месяц! — жизнерадостно пояснил Максу Далтон. — Каждый раз, как будто только познакомились. Видишь, как смущается мой Олень.

— Я тебя убью, — тихо пообещал Том.

— Не получится, я все равно сильнее, — влажным шепотом сообщил ему Далтон.

Когда компания подтянулась и ужин был готов, Марк упрямо продолжал доводить Тома до белого каления. Вроде бы не делал ничего предосудительного, но даже рука на колене начинала вызывать в омеге протест. Но стоило руку скинуть — она упрямо возвращалась на место. Стоило отстраниться от комментария прямо в ухо — рука с колена перемещалась на талию, придвигая Томаса ближе. За всем этим безобразием наблюдали друзья Марка, поэтому откровенно бунтовать было нельзя. Хейли не мог дождаться окончания ужина.

У костра Далтон придвинул свое кресло к Тому и, вроде бы, на этом успокоился.

Лео снова пел, его голос был более хриплый, чем накануне. Небо полнилось звездами, а гитаре аккомпанировали сверчки. Вечер был идеальный.

— Пойдем спать, — тихо предложил Марк. — У тебя глаза закрываются.

— Да, ты прав, — Том действительно чувствовал себя разбитым после насыщенного дня.

Марк пожелал всем спокойной ночи, и они ушли первыми.

Томас умылся, почистил зубы, посмотрел на себя в зеркало — под глазами от усталости появились легкие мешочки, которые обычно бывают у маленьких детей.

Далтон лежал поверх одеяла и что-то смотрел на мобильном. Пока омега размещался на своей половине, Марк подал голос:

— Смотрю на наш прыжок. И у меня есть несколько вопросов. Первый ты знаешь. Расскажи мне о том, что с тобой приключилось.

— Сейчас? — лениво обернулся Том.

— Да, — Далтон перевернулся на бок. — Я хочу знать. Именно сейчас.

— Ладно, ты ведь не отстанешь, — омега недовольно вздохнул и попытался поудобнее сесть, не вылезая из одеяла.

— Не отстану, — согласно кивнул Марк. — Я весь внимание.

Глава 35

«Как часто вас вводили в заблуждение? А как часто врали? Вспоминаете и подсчитываете? К сожалению, вы можете рассказать только о тех случаях, когда правда раскрывалась».

Нил Блекворд.

      Упрямством Марка можно было торговать на ежегодных ярмарках. Убить несколько зайцев: пустить на благо, заработать денег и уменьшить концентрацию у самого альфы. Томас давно пришел к этой мысли, поэтому пытаться отвертеться от разговора на не самую приятную тему казалось невозможным. Только собственную энергию растрачивать.