— Считаешь? Ладно, в следующий раз придумаю что-нибудь более оригинальное, — весело сверкнул глазами тот и напоследок подмигнул. От хорошего настроения Марка наверняка таяли ледники где-нибудь в Гренландии.

Поход на пляж походом назывался исключительно формально. До моря — пять минут прогулочным шагом с поправкой на ветер.

Берег был преимущественно каменистым, Том наслаждался бесплатным массажем и бродил вдоль моря, блаженно жмурясь от приятных ощущений, пока Далтон организовывал лежбище. Супруг покрутился и выбрал, на его взгляд, оптимальный вариант — крупный сухой песок, который с тем же успехом мог считаться мелкой галькой. Быстро расправившись с циновками и соединив их в одну, альфа вальяжно улегся на спину и похлопал рядом с собой, рассматривая снизу подошедшего Томаса:

— Как тебе?

— Как бамбуковые циновки, — хмыкнул Том и принялся стягивать с себя футболку.

— Я почти обиделся, но ты начал вовремя оголяться, — улыбка Далтона конкурировала сиянием с солнцем, которое уже начинало жечь спину.

Пока Хейли, отвернувшись к морю и следя за траекторией полета чайки, думал, как снять с себя шорты перед столь заинтересованным зрителем и снимать ли их вообще, Далтон разрешил его дилемму: он неожиданно потянул шорты омеги вниз сам. Том даже не успел отреагировать. А после того, как Далтон обхватил снизу его ноги, то и не смог бы.

— Идеально, от восторга у меня все слова пропали, — разговаривал с пятой точкой Марк, и на правой ягодице Томас почувствовал подозрительное прикосновение.

— Т-ты что делаешь? — запнулся от шока омега.

— Я поцеловал Бэмби в щечку, — кокетливо раздалось сзади.

— Извращенец, — тихо пробормотал Том, но Марк все равно услышал и закрепил свое согласие о поставленном диагнозе укусом в то же место.

Томас пискнул от легкой боли и, вернув себе свободу, обернулся, грозно сведя брови, но Марк на него не смотрел, невозмутимо занимаясь собственным раздеванием. Хотелось зарыться головой в песок подобно страусу, чтобы не смотреть на идеальное тело и не бояться, что собственное вот-вот начнет откликаться и предавать. И ведь не спрячешься. Надо было срочно охладиться в морских водах, поэтому Том не стал дожидаться мужа и пошел к морю.

— Томас! — окликнул его Марк и налетел сзади, орошая прохладными брызгами. — Ты все-таки сегодня удивительно забывчивый.

— Что? — Том медленно заходил в воду, привыкая к ее температуре.

— Если не считать забытого меня, то… Вот, — на шею повесили очки для плавания. — Я буду учить тебя нырять. Это мой главный подарок.

Томас оступился, чуть было не упал в воду, но все-таки сохранил равновесие, испуганно застыв. В его планы не входило бороться с детской фобией вот так, в день годовщины и без предупреждения. Даже тренер не мог его уговорить на этот подвиг, который для омеги действительно к подвигу приравнивался.

— Марк, я не могу, — попытался остановить инициативу супруга омега.

— Ты так никогда не решишься, — руки оплели талию и мягко подталкивали, заставляя заходить в воду быстрее. — Посмотри на море. Абсолютный штиль. Здесь это редкость, Томас. Вода прозрачная, чистая, спокойная. Мне кажется, это залог успеха. Самое время попытаться. Не бойся, я буду рядом.

Наблюдая за рябью бликов, Томас боролся со старыми страхами. Марк был прав. Слишком долго он не может решиться на последний рубеж. В конце концов, они с Далтоном даже с моста прыгали, а тут детская глубина…

— Хорошо, давай попробуем, — Том поджал губы.

— Умница. Считай, ты уже на полпути к победе, — подбадривал его Марк, уводя за собой дальше. Он остановился только тогда, когда вода коснулась плеч омеги. — С теорией ты знаком или мне напомнить? — Марк держал руки Томаса крепко, будто хотел поделиться собственной уверенностью.

— Просто будь рядом.

— Буду.

Томас улыбнулся уголками губ и надел очки для плавания. Тугая резинка неприятно сдавила голову.

— Сначала надо сделать вдохи и выдохи максимально длинными, это поможет успокоиться, — наставлял Марк.

Томас слушался.

Вдох-выдох. Вдох-выдох. Пульс замедлялся. Вдох-выдох.

— Набирай побольше воздуха и постепенно опускайся.

Глубокий вдох.

Когда вода над головой сомкнулась, Том попробовал открыть глаза. Но стоило это сделать, как его неожиданно накрыл приступ паники, и вода мгновенно оказалась в горле.

На поверхность омегу одним рывком вытащил Марк, Томас откашливался, а по спине его с нажимом поглаживали.

— Ничего страшного. Это только первая попытка. Теперь будем погружаться вместе, — Марк мягко улыбался, будто ничего не произошло. — Знаешь, сколько раз у меня не получалось в детстве? Мы с ребятами сначала вообще просто лицо окунали и учились задерживать дыхание. Соревновались, кто дольше продержится. Я и в ванной так делал, тренировался.

От будничного тона альфы становилось спокойно, и Томасу тоже начинало казаться, что ровным счетом ничего не произошло. Он нашел ладонь Марка и переплел пальцы.

— Попробуем еще раз?

— Конечно, — Марк с готовностью надел очки сам и Томас звонко рассмеялся. — М? Таким бы ты меня уже не стал рисовать? — нарочито недовольно сказал альфа.

— Я ведь тоже такой, — продолжал хохотать Томас.

Отсмеявшись, Хейли постарался сосредоточиться. Требовалось снова поработать над дыханием. Далтон не мешал и ждал, когда омега настроится на нужную волну.

— Я готов, — сам себе кивнул Том и только потом посмотрел на альфу.

По проверенному некогда на мосту способу погружались на счет.

Томас вцепился в руки мужа так, словно норовил склеить их со своими. Но почувствовав, что страха нет, кисти и пальцы сами собой начали расслабляться.

Оставалось только открыть глаза.

Под водой преломлялись мозаикой солнечные лучи, переливаясь бликами на камнях, сновали по дну маленькие рыбки. Но над правильным дыханием под водой еще надо было работать, воздух быстро закончился.

— Там так красиво! — с ходу выпалил Том, вода стекала по волосам, лицу и попадала в рот. Восторг переполнял, не оставляя места страху. Не было той озерной черноты, в которую он провалился в детстве. И вода была ласковая, теплая.

— Конечно красиво, Олененок. Может, сразу попробуем проплыть? Я буду тебя страховать.

Томас задумался лишь на секунду и согласно кивнул.

И снова погружались на счет.