Младший как-то тепло улыбается уголком рта и протягивает руки к костру.

Тихо плещется озеро, трещат поленья... И уходить не хочется.

– Останемся на ночь? – неуверенно спрашивает Бог Грома, – тут... хорошо.

– Почему бы и нет? – склоняет голову на бок трикстер, – тут, действительно, неплохо.

И ложится боком к огню, подкладывая под голову согнутую руку.

А Тор подхватывает младшего под мышки, перетягивает зачем-то к себе на колени. И выговаривает, будто оправдываясь:

– Так удобней. Сам понимаешь.

И Локи снова улыбается, прижимаясь виском к животу старшего.

А утром... Утром приходят Фандрал и Сиф, зачем-то решившие прогуляться у озера.

Они возникают неожиданно, врываясь цветными пятнами в сонное спокойствие.

– Смотри-ка! – издевательский голос Фандрала заставляет Тора вздрогнуть и резко раскрыть глаза, – как наш маг-то у тебя на коленях пригрелся... Принцесса.

И Тор почти грубо отталкивает младшего от себя.

– Ночью, наверное, улегся, – в тон асу выговаривает он, стараясь не смотреть на Бога Безумия, – ты что же Локи, другой подушки не нашел?

– Когда шея затекает, и не на такое уляжешься, – язвительно и зло бросает Локи, поднимаясь на ноги, – прошу меня простить, принцессе нужно наводить утренний марафет.

И подхватив с земли рубаху, идет к озеру.

А Бог Грома с непередаваемым чувством стыда смотрит на неестественно ровную, напряженную спину Лофта. И никак не может отделаться от болезненного взгляда младшего, брошенного, когда Тор его оттолкнул. Не обида, не злоба... Просто боль.

– Так вот... когда... это было... Русалка...

И Тор, резко выныривая из омута апатии, едва не вскрикивает, обхватывая младшего за плечи.

Очнулся... Боги!

И тут же отступает безумие, равнодушие... Цель становится настолько ясной и четкой, что Тор вздрагивает.

Вытащить брата отсюда. Вернуть в реальность. Любой ценой.

Веки мага приподнимаются, приоткрывая темные провалы пустых глазниц.

– Ты очнулся, – хрипло шепчет Бог Грома, судорожно сглатывая слезы, – но как? Он ведь сказал, что ты...

– Я... – Локи тянет ладонь к лицу, пытается прикоснуться к глазам, – не знаю...

Тор перехватывает тонкую руку и отводит в сторону.

– Не трогай, – просит он, – это... не нужно. И... закрой глаза.

– Слишком... отвратительно? – пытается выдавить из себя смешок маг.

– Локи, – Бог Грома прикасается губами к запачканному запекшейся кровью лицу, – я просто не хочу, чтобы ты повредил себе что-то...

Маг криво улыбается и качает головой:

– Мы в... нематериальном мире. Все, что... происходит здесь – происходит в моем сознании. С моим телом... все будет в относительном порядке, – он выдыхает слова с перерывами, делая длинные паузы... – и боль тоже... не реальная. И ты... – он поводит рукой, будто ощупывая воздух, – ты не в камере. Почему ты... не вернулся? Там ведь есть портал... для тебя...

– Не мог же я уйти без тебя, – Тор незаметно стирает гной и кровь, снова натекшие на щеки младшего, – к тому же... я не совсем хорошо запомнил дорогу. И...

– Ты... – Локи вдруг почти больно хватает громовержца за запястье и сжимает, – ты чуть... не сошел с ума! Твоя аура... она... почти... серая?! – последнее слово маг выговаривает испуганно, как-то недоверчиво, – Тор, тебе нужно срочно уходить! Мой разум заражает тебя. Он почти полностью разрушен... Я отправлю тебя к порталу.

И протягивает руку к виску старшего. Но тот мягко сжимает тонкие пальцы трикстера, отводит в сторону и спрашивает:

– Верни нас обоих прямо отсюда? Ты ведь можешь? Его я запер, и он не сможет навредить тебе...

– Я... – маг сглатывает, – слишком слаб, ты же знаешь. У меня нет сил, чтобы вернуть нас обоих. Только одного.

– Я помню, – Тор убирает со лба Лофта слипшиеся пряди, – ты мог пользоваться чужой энергией. Как тогда в Ванахейме, помнишь? Когда ты с помощью их воина выжег все поле...

Локи нервно облизывает губы и отрицательно качает головой:

– Ни в коем случае Тор. Я не возьму у тебя твои силы... Это слишком... рискованно. Тебе будет слишком больно.

– Это чушь, – Бог Грома осторожно обнимает младшего, прикасается губами к уголку его рта, – я хочу вернуться вместе с тобой.

– Когда я очнусь, у меня могут случаться приступы... – смущенно выдыхает маг. – Истерики, и вообще... мне сложно будет поначалу контролировать себя... Это из-за того, что Оно...

– Ничего, – выдыхает Тор. – Это ничего. Мы справимся.

– Только не бросай меня, – тихо просит трикстер, – лучше убей, если захочешь уйти... Я не смогу один.

– Я тоже не смогу один, Локи, – Бог Грома прижимается к губам младшего и улыбается, чтобы маг почувствовал это, – ты же знаешь.

И маг улыбается в ответ.

А потом кладет ладони на грудь Бога Грома, и вдруг, прижавшись лбом ко лбу старшего – вонзает пальцы под левое ребро Тора. С усилием проталкивает руку вверх... И сквозь дикую боль, громовержец чувствует, как ледяные пальцы обхватывают его сердце...

По телу разливается холод... И последнее, что видит Тор – вспышку белого, неимоверно яркого света и залитое кровью лицо младшего...

_________________________________________________________________

Писала я это под Rammstein – Amour. Бесподобный текст и прекрасная музыка. Как нельзя больше подходит к главе. Настоятельно рекомендую тем, кто не знает немецкий - прочесть перевод песни.

Насчет главы, хотелось бы сказать: если вдруг кажется, что что-то смотрится неорганично, наигранно, затянуто - говорите обязательно. Для меня это очень важно.

Насчет воспоминания - этот прямая отсылка к первой части фанфика(глава 18).

Глава 32. "Вспомни для меня...".

Темно. Тихо. Холодно. Холод жжет, пронизывает насквозь... И Тору почему-то кажется, что он сам прижимает его к себе. Что-то ледяное, хрупкое... И отпускать не хочется, хотя естественным был бы отталкивающий жест. Вместо этого Бог Грома только ближе притягивает к себе этот холод. Сжимает в кольце рук...