– Твоя месть изощренней, чем я мог ожидать. Всегда удивлялся вашей языческой мстительности. Всего лишь за одну ложь – так возненавидеть. Интересно, знал ли Локи, какого врага себе наживает? – в пустоту интересуется дьявол, туша окурок о подлокотник.

– О, да... – тянет богиня, – он знал. Кроме всего прочего, он знал, что после смерти, такие как он, полукровки, попадают в Хельхейм. Но когда дело касается его брата – этот скользкий и лживый ублюдок теряет голову. Он готов на все. Учти это, демон. И будь внимателен. Хотя не уверена, что руны позволят ему что-то чувствовать. Но, в любом случае, осторожность не помешает.

– С чего тебе предупреждать меня?

– Ты еще не понял? Тор и Локи – братья. Братья настолько, что то, что их не связывает кровное родство – уже не важно. Их связь настолько глубока, что разрушить ее практически невозможно. Только обратить против них. И у меня получилось. А иначе – как бы я заставила ублюдка страдать? – женщина поднимается с камня и подходит к падшему ангелу, – а теперь, – ее голос неуловимо меняется, – делай, что должен.

Самаэль вдруг обхватывает богиню за талию, прижимается к ее губам... Поцелуй нежный, неожиданный...

– Жаль, что так вышло, я никогда не хотел, чтобы у нас так все закончилось, – шепчет Сатана, отрываясь от губ Владычицы Смерти, и резко вонзает в ее грудь нож. И проговаривает, смотря в широко распахнувшиеся глаза, – но ты получила, что хотела. Как и всегда.

Глава 13. "Черный Легион".

Тускло мерцает свеча, разливает по пространству трепещущий теплый свет. Бросает блики на тонущие во мраке стены... Накатывают какие-то неясные воспоминания, будто подобное уже было... И тьма помещения, и свеча... Рука, зарывающаяся в волосы, и теплые губы...

Локи проводит пальцем по маленькому огоньку, подносит ладонь. И с мазохистским удовольствием смотрит на красные полосы ожогов, появляющиеся на коже. Выбросить вон все воспоминания. Такое чудовище, как он – не должно ничего помнить.

Он не должен даже допускать мысли о том, что может что-то чувствовать.

Кожа на ладони пузырится, обугливается... По залу разносится отвратительный запах горелой плоти. Но трикстер не отдергивает руки. Он с безумной улыбкой разглядывает происходящее, будто рука – не его.

– Чудовище не должно чувствовать, – шепчет маг, – не должно помнить.

Ты будешь делать, что должен. Потому что это – твоя природа. Твоя судьба. Ты шел к этому всю свою жизнь. Ты должен исполнить, что тебе предназначено. Тебе не убежать от себя. Тебе не измениться.

– Тор так не считал... – хрипит Локи, сжимая виски, – кажется, он любил меня...

Какая разница? Тор не брат тебе. И не был никогда. Неужели ты думаешь, что кто-то мог полюбить тебя? Ты один. И всегда будешь.

– Он сказал, что можно все исправить... – глухо выговаривает трикстер, сжимая обожженную ладонь в кулак, – сказал, что мы можем. Он смотрел на меня так, будто любит.

«Мы?» Едва ты сдашься – тебе зашьют рот и закуют в цепи. И Тор будет первым, кто плюнет в тебя. У тебя нет пути обратно. Идти до конца – все что ты можешь.

Локи прикрывает глаза, пытаясь заглушить в себе... Себя?

Плевать.

Плевать на все это.

Локи пересекает зал и распахивает тяжелые створки. И тут же сухой звук салютующего оружия врывается в уши.

Да. Сегодня день его триумфа. День Тьмы...

И Бог Безумия, кричит, раскидывая руки в стороны:

– Я сделал это!

И восторженные крики тысяч воинов. Тысяч демонов, чудовищ...

Никто не помешал уничтожить эту планету. Никто не оказал организованного сопротивления... Люди сбивались в обособленные кучки, отрекались друг от друга... И их Бог, похоже, оставил свое творение.

Некогда прекрасная Земля превратилась теперь в выжженную радиацией пустыню. Они ведь не знали, что выпуская свои ракеты – выпускают их на самих себя...

И Локи хохочет. Надорвано, страшно... Хохочет, захлебываясь смехом...

– И поклонились ему! – орет он, впиваясь взглядом в войска, – ибо кто подобен зверю сему?!

Откуда-то сбоку появляется Агарес. Длинные белые волосы в крови, на воротнике рубашки – красные капли.

«Наверняка прохлаждался с очередной жертвой», – равнодушно замечает про себя трикстер.

Апокалипсис развязал руки всем, кто этого хотел...

– У тебя встреча с Сатаной, – замечает демон, – он ждет.

Локи медленно оборачивается к герцогу и усмехается:

– Если твой хозяин хочет меня видеть – пусть явится сам.

Агарес кивает и эффектно исчезает, оставляя после себя легкий запах дорогого алкоголя. И маг ловит себя на желании напиться. Так, чтобы вырубиться. Так, чтобы голова гудела... Он только криво улыбается своим мыслям и шагает во тьму Храма.

Дьявол стоит ровно напротив заляпанного кровью черного жертвенника. Локи видит только его спину, обтянутую черной рубашкой.

– Ты быстро, – замечает Самаэль, не поворачиваясь.

– Я выполнил обязательства, – трикстер оглядывается зачем-то на закрывшиеся двери, – Мидгард гниет в крови. Я должен двигаться дальше.

– Убьешь своего брата?

– Если он будет мешать. В чем я не сомневаюсь, – жестко выговаривает Бог Безумия.

– В общем-то, я не имею к тебе больше никаких вопросов... ты выполнил свою работу действительно на высоком уровне. Даже я не думал, что живое существо способно на подобную жестокость.

– С Асгардом разобраться будет сложней, – Локи щелкает пальцами, зачем-то освещая помещение, – мне будет нужен твой Черный Легион. Только они смогут адекватно ответить на защиту асгадцев.

Дьявол хмурится, отходя на шаг:

– Черный Легион – это моя личная гвардия. Я не могу дать их тебе.

– Договориться можно всегда. Дело в цене. Назови свою.

Самаэль как-то странно смотрит на него, а потом с насмешкой выговаривает:

– Ты.

Локи развратно улыбается, облизывая губы:

– Возьмешь меня прямо здесь? – жарко шепчет он, подходя к Самаэлю вплотную, – здесь, на моем алтаре... Давай...

И небрежно поведя плечами, заставляет свою одежду исчезнуть. А заодно и растворяет в воздухе костюм Сатаны.