Темнорукий отступил назад, ловко избегая распростёртого, растерзанного тела павшего воина. Он смутно признал лицо всадника из Волрота, но выкинул это из головы, как нечто незначительное. Победа была всем, что имело значение, пока он ещё жив. Он вытер кровь с глаз и посмотрел вокруг. Валькии не было, поединок был прерван, и он был свободен, чтобы переключить своё внимание обратно к сердцу битвы. Он покрутил головой в поисках остальных воинов Чёрной Стражи и оценивая ситуацию. Всё, что ему удалось увидеть — клубы пыли и огонь.

Огромная секция в верхней части стены была оторвана прочь и рухнула лавиной щебня, измельчив сотни воинов и образовав грубый скат, который вёл с другой стороны рва. Воины и арбалетчики выбирались из камней и пытались сформировать оборонительные позиции для противостояния мародёрам и зверям, которые уже пришли в движение, спеша воспользоваться возникшей слабостью и захватить стены. Он позволил себе перевести дух, а после присоединился к паре эльфов, сражавшихся с троллем. Была надежда, что Чёрная Стража всё ещё стояла, и Коуран Темнорукий также будет стоять в месте, где остальные могли увидеть его и, признав, преисполниться надеждой.

— Чёрная Стража! Ко мне!

Его голос был достаточно громким, чтобы быть услышанным, несмотря на грохот боя, наложившись на ожесточённые крики умирающих, и те, кто смог его услышать, ответили на призыв так быстро, как только могли. Они сформировали крепкий узел обороны, плотно сомкнув ряды и обрушив возмездие на армию Хаоса. Тем не менее, адские орудия по-прежнему разрушали стены его города. Армия Хаоса была безжалостна. Она долбилась в стены и рвалась вперёд: со всех сторон окружив величественный город, мародёры и монстры не оставляли попыток прорваться за стены.

Его кровь запылала.

— Жемчужина Наггарота не для этих паразитов! — ревел он. — Если они жаждут крови, то давайте дадим её им! Утопим подонков в их собственной! За Наггаронд! За Малекита!

Воодушевляющие слова зажгли новый прилив отваги в тёмных эльфах, и в идеальном согласии они медленно двинулись вперёд, чтобы дать отпор варварскому потопу, который готовился захлестнуть город.

Тень над головой вызвала волну криков и многие воины, сражавшиеся неподалёку, стали указывать в небеса. Огромная мантикора, несущая на себе волшебницу, взлетела над стеной и отправилась к задним рядам армии Хаоса. Валькия мчалась по её следу, но другие волшебники, на время отвлёкшись от своей борьбы против гарпий, швырнули дуги силы в демонессу. Атака оказалась успешной, но за это пришлось заплатить высокую цену, так как стаи гарпий обрушились на стены и сбросили с них множество кричащих фигур. Валькия нырнула и запетляла между колдовскими атаками, прикрыв тело щитом от остальных. Чёрная молния врезалась в Лоцефакса, и искривлённая форма бывшего князя демонов Слаанеш поглотила её. Его глаза и рот широко открылись, и пальцы фиолетового огня вернулись обратно к колдунье, принеся её в жертву со вспышкой мерзких энергий.

Этого мгновения оказалось достаточно для парящей на мантикоре колдуньи, чтобы выпустить свои заклятия, и клинки тени пали на позиции адских пушек, разрывая на части обслугу и уничтожая связывающие оковы. Часть орудий просто исчезла с мощным ударом грома, в то время как другие просто сошли с ума, рванув через варварские орды, сокрушая всех на своём пути. Нестройные радостные крики раздались со стен, когда бомбардировка запнулась. Волшебница повернула своего жеребца обратно к стенам, его крылья держали её на недоступном расстоянии для воющей ниже толпы. Адским орудиям удалось нанести не очень большой ущерб во время своей безжалостной атаки: в верхней части одной из секций стены появилось отверстие. Создать множественные проломы — чего и надеялась достичь армия Хаоса с помощью осадных орудий — не удалось, и теперь они потеряли средства для того, чтобы продолжать эту атакующую линию.

Темнорукий внимательно смотрел на небо, отчаянно выискивая королеву-воина, но крылатый ужас нигде не было видно. Подавив растущее чувство разочарования, он сосредоточился на обороне стен. Множество варваров прибывало каждую минуту, но масса воинов, находящихся между ними и стенами, лишало их возможности принять участие в штурме. Тысячи мародёров, разделившись, устремились вокруг города, отправляясь на запад и восток, и в сторону Железных гор. При этом многие продолжили свой поход на юг в поисках более лёгкой добычи или битвы, в которой они могли бы принять непосредственное участие и утолить собственную жажду крови.

Наггаронд выдержал первичный натиск и, как это было на протяжении веков, он продолжит стоять горделиво и твёрдо. Тем не менее, это не собиралось становиться более лёгкой задачей.

Темнорукий взглянул на огромную, зловещую фигуру Короля-Чародея и остановил свой доклад о ходе осады. Малекит был тихой и молчаливой аудиторией, но при этом он слышал всё. Он сидел на извилистом корпусе Серафона, своего древнего чёрного дракона, и вёл длинную колонну воинов и Чёрной Стражи через северные районы Наггарота. Темнорукий мог легко догадаться о конечном пункте их похода. Но долгие годы, проведённые бок о бок с Королём-Чародеем, подсказывали ему, что было бы совершенно неразумно пытаться предугадать мысли Малекита, и ещё глупее — задавать ему вопросы.

— Итак, именно таким образом мы справились с их попыткой разорить Наггаронд в первый день, мой лорд, — продолжил Темнорукий, когда длительное молчание Малекита сказало ему, что у того не возникло желания что-либо сказать. — Мы лишили их импульса и лишили их возможности убивать, так что многие прошли мимо и отправились дальше на юг. Если бы они выбрали продолжать атаку….

Со скрипом древних сочленений доспеха Король-Чародей повернулся к капитану. Огоньки колдовских огней медленно тлели в прорезях забрала его монструозной маски и закручивались вокруг скрученной короны, которую он носил на челе. Внимание Короля-Чародея окутывало жаром, словно из жерла доменной печи, и Темнорукий застыл под этим неожиданным взглядом. Он напряг все свои инстинкты, чтобы не смешаться, словно зелёный новобранец. Малекит пошевелил одним пальцем — едва заметное движение, приказывавшее Темнорукому продолжить рассказ. Капитан сглотнул, смочив пересохшее горло.

— Если бы они выбрали продолжить штурм, то мы бы уничтожили их прямо там. Ваши воины, милорд, проявили упорство и верность. Таким образом, мы заставили их истекать кровью в течение девяноста дней и ночей перед….

Запасы болтов, как для арбалетов, так и для осадных орудий были практически неисчерпаемы, но и они подходили к концу, земля перед городом была завалена тысячами проколотых трупов и пронзённых тел гигантов и мамонтов. Тем не менее, они продолжали сражаться. Темнорукий устал, его силы были практически исчерпаны, весь в синяках и порезах, но всё же он продолжал возглавлять своих воинов, защищавших город.

Скрученные осадные башни, которые подтаскивали к стенам, лежали под слоем пепла — вонючие обломки на обугленной земле перед воротами, ещё горевшая плоть их пассажиров наполняла воздух болезнетворным запахом. Время от времени новые башни подтаскивались к стенам, большинство из них были составлены из обломков разрушенных ранее. Ежедневно они нападали, и ежедневно они разрушались. Каждая башня была способна вместить огромные волны воинов, зверолюдей и мутантов, извергая их на линию фронта.

Но атаки уже не были похожи на цунами. В основном атакующие силы действовали импульсивными всплесками, но всё дело было в том, что они всё же действовали. Столь многие умерли, но остальные по-прежнему продолжали атаки.

Темнорукий наблюдал за происходящим и корректировал стратегию борьбы. Город поглощал воинов Хаоса до тех пор, пока Коуран не понял, что можно было сделать и кое-что большее. Причудливые повороты судьбы даровали ему второй шанс на большой приз, и он ухватился за него обеими руками.

Он сцепился с Валькией второй раз на вершине кучи камней, разбросанных между двумя оставшимися башнями. Их прерванный поединок продолжился так, как будто не прерывался вовсе. Два воина сошлись во втором поединке силы и воли. Темнорукий отдал всего себя этой борьбе, несмотря на усталость и чертовское изнеможение.