- Меня тоже, товарищ командарм, - гулко отозвался Яковлев. - Нередко на нашу атаку немцы отвечают контратакой.

   - Нажимай, Всеволод Фёдорович, Тихвин уже виден на горизонте, - подбодрил генерала Кирилл Афанасьевич. - Ещё один-два рывка, и город будет наш!..

За две недели ожесточённых боев 4-я армия нанесла врагу ощутимые удары и серьёзно ослабила его группировку в районе Тихвина. Но что-то в 4-й армии нарушилось, где-то произошёл сбой, надо было что-то менять в действиях войск.

На рассвете Мерецков пригласил к себе начальника штаба генерала Стельмаха, других военачальников.

   - Вот что, полководцы, - шутливо заговорил командарм, - необходимо срочно внести изменения в план операции, а также провести некоторую перегруппировку сил.

   - Наверное, вы хотите основные усилия перенести на левый фланг армии? - спросил начальник штаба Стельмах.

   - А ты, Григорий Давидович, вмиг сообразил, что к чему, глядя на карту.

Похвала командарма смутила генерала, он даже слегка зарделся. Командующий артиллерией Дегтярёв бросил реплику:

   - Товарищ командарм, он ещё вчера вечером сказал, что хочет предложить вам ударить по немцам с левого фланга!

Мерецков смерил Стельмаха острым взглядом.

   - Это правда?

   - Была такая задумка. - В карих глазах Стельмаха промелькнула настороженность. - Ночью я не стал вас беспокоить, отложил до утра.

   - Плохо, начштаба! Впредь подобные вещи не откладывать, а сразу сообщать о них. Итак, с левым флангом всё ясно. Теперь о главном ударе. Его будет наносить опер группа генерала Павловича. Где? Вдоль реки Сясь. А вспомогательный удар нанесут все соединения северной опергруппы. Дивизия Кошевого усилит свой левый фланг, чтобы ударить на Тихвин с юга и юго-запада. Всё ясно, товарищи? Вопросы есть? Нет.

   - Есть предложение, товарищ командарм. - С места поднялся генерал Стельмах. - Поскольку войска генерала Павловича будут наносить главный удар, нам надо усилить его опергруппу.

   - Надо бы, - согласился Мерецков. - Что вы предлагаете?

   - Отдать Павловичу «гренадерскую» бригаду из четырёх батальонов, а также кавалерийский полк, который мы уже сформировали. Всего более трёх тысяч человек.

Командарм закурил папиросу, поднял глаза на Стельмаха.

   - Можете отдать Павловичу все наши резервы, - разрешил он.

Всю ночь Кирилл Афанасьевич не сомкнул глаз. Он переговорил со всеми комдивами, командирами полков и бригад по телефону, отдал некоторые распоряжения, побывал у танкистов и минёров. Вернулся в штаб армии усталый. Пытался позвонить жене, но московская линия была перегружена и милый девичий голос посоветовал ему позвонить ещё раз на рассвете, когда будет меньше работы.

   - Спасибо, красавица, но на рассвете мы будем слушать музыку боя, - шутливо ответил телефонистке Мерецков.

Утром 5 декабря войска 4-й армии, перегруппированные и усиленные, начали наступление. Три дня шли напряжённые бои, а в ночь на 9 декабря начались решительные атаки на Тихвин. Две стрелковые дивизии - 191-я с северо-востока, 65-я с юга - нанесли удары по врагу. Пехоту поддерживала артиллерия. Не выдержав натиска наших войск, немцы отступили, и бойцы ворвались в город.

Мерецков вышел во двор. Рассветало. В небе гасли звёзды. Ветер поутих, прилёг у леса отдохнуть. Кое-где ещё ухали орудия. У вездехода командарма возился адъютант капитан Борода.

   - Ну, что там, можно ехать? - спросил Кирилл Афанасьевич.

   - Машина готова! - отозвался капитан. - Куда вы решили ехать?

   - В Тихвин, к комдиву Кошевому. Я только что говорил с ним по телефону, он ждёт нас.

Добрались до Кошевого быстро. Комдив отдал Мерецкову рапорт. Ему было чем порадовать командарма: его войска первыми ворвались в город, сокрушив оборону немцев.

   - Давай пройдёмся по городу, Пётр Кириллович, поглядим, как оборонялись немцы, - предложил Мерецков.

Позднее, уже будучи маршалом, Кошевой, вспоминая эту «прогулку» по Тихвину, отмечал, что «командарм часто останавливался, всматриваясь в опалённые огнём сражения здания, в разбитую немецкую технику, о чём-то думал. На дороге лицом вверх лежал убитый фашистский солдат. На животе тускло блестела пробитая пулей пряжка пояса с надписью «Gott mit uns» («С нами Бог»)».

Мерецков вернулся в штаб фронта весёлый. Глядя на генерала Стельмаха, писавшего заявку в Центр на вооружение и боеприпасы, он воодушевлённо произнёс:

   - Походил я по Тихвину, увидел всё, что сделала наша артиллерия, и решил доложить Верховному, что город взят! Связь ВЧ работает?

   - Как часы! - отозвался начальник штаба. - Вам вызвать Москву?

   - Я сам, Григорий Давидович. Ты скорее передай заявку по «бодо» в Центр, чтобы обеспечить армию боезапасом, - Кошевой жаловался, что во время боев ему приходилось экономить снаряды и мины. - Мерецков снял трубку и попросил дежурного соединить его со Ставкой. Почти сразу же он услышал знакомый голос. «Сталин!» - пронеслось в голове Кирилла Афанасьевича. Волнение поутихло, и он громко проговорил: - Докладывает генерал Мерецков. Мои войска освободили город Тихвин!

Сталин поблагодарил Мерецкова за добрую весть и сказал, что об этом завтра с утра будет сообщение Совинформбюро.

   - Выходит, и вправду хитрый ярославец перехитрим немцев? - спросил Сталин и уже строго добавил: - Надо закрепить успех новыми ударами по врагу. Гоните немцем от Тихвина как можно дальше. Сейчас под Москвой наши войска громят немецкую группу армий «Центр», скажите об этом своим подопечным.

   - Понял вас, действую! - отрапортовал Мерецков.

Рано утром, едва Кирилл Афанасьевич проснулся, к нему вошёл генерал Стельмах и с порога бросил:

   - Москва передаёт о разгроме немцев в Тихвине!..

Мерецков включил радио, и голос Левитана наполнил комнату. «Дней десять назад группа немецких войск генерала Шмидта, - сообщало Совинформбюро, - действующая на юго-востоке от Ленинграда, захватила город Тихвин и близлежащие районы. Немцы ставили себе целью прервать сообщение между Ленинградом и Волховским районом и тем поставить ленинградские войска в критическое положение. В течение десяти дней шла борьба за Тихвин с переменным успехом. Вчера, 9 декабря, наши войска во главе с генералом армии товарищем Мерецковым наголову разбили войска генерала Шмидта и заняли город Тихвин. В боях за Тихвин разгромлены 12-я танковая, 18-я моторизованная и 61-я пехотная дивизии противника. Немцы оставили на поле боя более 7000 трупов. Остатки этих дивизий, переодевшись в крестьянское платье и бросив вооружение, разбежались в лесах в сторону Будогощи. Захвачены большие трофеи, которые подсчитываются».

   - В сообщении Совинформбюро указана ваша фамилия, Кирилл Афанасьевич, - подчеркнул генерал Стельмах.

   - Ясное дело, я же командарм, - улыбнулся Мерецков. - Давай на стол пару бутылок «наркомовской» - за это надо выпить - и что-нибудь закусить, а я пока умоюсь и побреюсь. Поручи всё это дело моему адъютанту...

Две ночи подряд громыхали орудия, и лишь на утро третьего дня наши войска выбили немцев из Лазаревичей. В это время неожиданно Мерецкову позвонил заместитель начальника Генштаба генерал Василевский.

   - Как дела, Кирилл Афанасьевич, что нового? - спросил он.

   - Сражаемся с немчурой, Александр Михайлович, - пробасил в трубку Мерецков. - На днях Тихвин освободили...

   - Знаю! - прервал его Василевский. - У меня для вас новость: Верховный приказал вам вместе с начальником штаба генералом Стельмахом прибыть в Ставку. До встречи!..

Генерала Стельмаха Кирилл Афанасьевич знал давно. До войны он преподавал в Военной академии Генштаба, и они часто обсуждали проблемы обучения и воспитания войск Красной Армии. В июне Стельмаху было присвоено звание генерал-майора, а Мерецков стал генералом армии.

   - Отстал я от вас, Кирилл Афанасьевич, - развёл руками Стельмах. - Ещё одна ступенька, и вы - маршал!

   - Так я старше тебя! - возразил Мерецков.