- Связаться с генералом Савченко мне пока не удалось, - отозвался генерал Крутиков. - Но я всё же попытаюсь...

Крутиков догадался, отчего встревожился маршал, но умолчал об этом, чтобы лишний раз не волновать комфронтом. А Кирилл Афанасьевич задумчиво стоял у окна. Память воскресила приезд на фронт из Москвы группы слушателей Военной академии, среди них был и его сын. Вошёл он в кабинет и с порога гаркнул:

   - Привет, батя!

Мерецков обернулся.

   - Ты? - удивился он. Встал из-за стола, подошёл к Владимиру. - Ну, здравствуй, сынок! - Обнял его и расцеловал. - Всё же приехал... Хотя бы позвонил, предупредил: так, мол, и так. Садись. Как там мама?

   - Всё хорошо, просила меня узнать, может ли к тебе приехать.

   - Куда ей ехать, сынок? - пожал плечами Кирилл Афанасьевич. - Скоро тут такая каша заварится, что у меня не станет ни минуты свободной. Буду всё время на фронте. А маме нужно внимание, забота. Кстати, сколько тебе осталось учиться?

   - Ещё один курс - и диплом в моих руках! - улыбнулся Владимир. Он встал. - Пойду, мне с ребятами надо в штаб. Нас же ещё не распределили по войскам.

   - Разрешите, товарищ командующий? - В кабинет вошёл Савченко, высокий темноволосый генерал с гладко выбритым лицом. - Я хочу кое-что уточнить... - Увидев майора Мерецкова, он удивился: - Вы тоже прибыли на фронт?

Владимир вскинул брови.

   - Нас, группу фронтовиков, отобрали в Военной академии - в поезд и на Дальний Восток! - улыбнулся он. - Я доволен. Заодно и отца повидал.

   - Назначение получили?

   - Пока нет.

   - Я беру вас в свою оперативную группу начальником штаба. У вас есть некоторый опыт штабной работы, да и воевали вы на Карельском фронте во время прорыва блокады Ленинграда неплохо. - Генерал взглянул на маршала. - Вы не возражаете, товарищ комфронтом?

Тот развёл руками, слегка усмехнувшись.

   - Вы командуете оперативной группой, вам и людей подбирать. Могу ещё сказать, что вашей группе поставлена серьёзная задача, и хорошо подумайте, как её выполнить. Ну а желает ли идти в вашу группу майор Мерецков, дело его.

   - Тогда я согласен! - Владимир посмотрел на генерала. - Где ваша опергруппа?

   - Подождите меня у дежурного по штабу, я сейчас...

Майор вышел, а генерал остался в кабинете.

   - Быстро вы, однако, заполучили моего сына в свою опергруппу. - Кирилл Афанасьевич испытывал лёгкое раздражение от мысли, что Владимиру нелегко будет на фронте. Здесь намного труднее, чем в Карелии. Как бы с ним чего не случилось...

   - Владимир отчаянно и порой рискованно бросал свой танк на врага, как было, например, у станции Мга, когда КП окружили немецкие десантники и он спас и вас и маршала Ворошилова... А таких парней я уважаю...

   - Что хочешь у меня выяснить? - прервал его Мерецков. - Говори.

   - Вы распорядились, чтобы моя опергруппа действовала в контакте с 72-й танковой бригадой на главном направлении. Это остаётся в силе? - спросил Савченко.

   - Остаётся, можете хоть сейчас отправляться на рубеж. Если что - там рядом будет командарм Чистяков. - Голос маршала прозвучал, как туго натянутая струна.

«Гордый, даже и словом не обмолвился о своём сыне, а мог бы попросить, чтобы присмотрел за ним», - усмехнулся в душе генерал, покидая кабинет комфронтом.

«Как там мой, не попал ли в какой-нибудь переплёт?» - подумал Мерецков, всё ещё надеясь, что начальник штаба генерал Крутиков свяжемся с генералом Савченко. Но его ждало разочарование. Пришёл Крутиков и доложил, что связи у него с опергруппой Савченко нет, сама же 72-я танковая бригада уже ведёт бои на подходе к городу Вандин. А сообщил ему об этом начальник штаба 25-й армии генерал Пеньковский. Он же сказал, что после ранения полковника Обручева в командование танковой бригадой вступил полковник Панов.

   - Потери в опергруппе есть? - напрямую спросил Мерецков.

   - Не знаю, Кирилл Афанасьевич, - вздохнул Крутиков. - Должно быть, нет, иначе Пеньковский доложил бы мне.

Но комфронтом зря волновался. Генерал Савченко распорядился, чтобы санитары оказали раненому полковнику помощь, и без указаний «сверху» назначил руководить бригадой танкистов Панова. Мерецков знал его ещё по Волховскому и Карельскому фронтам, когда тот был командиром танкового батальона, потом заместителем командира 7-й танковой бригады, в которой служил Владимир. Когда наконец Мерецкову сообщили о назначении Панова, он остался доволен.

   - Панов - танкист от Бога, - сказал он Крутикову. - Танк для него не кусок металла, а живое существо, потому-то в боях Степан Алексеевич Панов - герой!

Приняв командование бригадой, Панов повёл танки на город Ванцин. Бригада, обходя речные переправы, долины и горные хребты, прорвалась в город с запада, от русла реки Нояхэ. Пока подразделения танков совершали ложный манёвр, чтобы отвлечь на себя врага, главные силы форсировали реку. А в это время усилили натиск войска фронта. Двойной удар - и город Ванцин занят. Но у бригады кончилось горючее, тыловые машины отстали, а наступать надо. Что же делать? У Панова созрела мысль - взять горючее в японских складах, которые дымились неподалёку.

   - Хлопцы, выручайте танкистов! - обратился к автоматчикам майора Пономарёва полковник Панов. - Нам нужно взять горючее из горящих складов. Кто хочет со мной рискнуть?

Смельчаков набралось немало. Прямо из-под огня они выкатили бочки с керосином и маслом, танкисты смешали их в нужной пропорции, заправили боевые машины и - вперёд, на врага!

Японцы попытались задержать наши танки восточнее Туманя. Тогда по ним ударила танковая бригада подполковника Корнеева и облегчила продвижение вперёд 72-й танковой бригаде. Неожиданно дорогу танкам преградила 128-я японская пехотная дивизия. Их попытались атаковать смертники, но сделать это не успели: танки огнём и гусеницами уничтожили врага и ворвались в населённый пункт. Японцы подняли белый флаг. «Навстречу боевым машинам потянулись японские солдаты, - записал после боя в своём блокноте Кирилл Афанасьевич. - Они, не доходя до танков, бросали оружие и отходили в сторону от дороги. Командир этой дивизии был убит, начальник штаба бежал, а начальник тыла вместе со всем штабом сдался в плен. Через сутки, 15 августа, капитулировал гарнизон и в Яньцзи. Японский генерал положил свою саблю на гусеницу советского танка. Его примеру последовали другие».

В ночь на 19 августа танковая бригада Панова вошла в город Гирин, находившийся на левом берегу реки Сунгари.

   - Сколько километров отмахали ваши танки? - спросил Мерецков Панова, когда вручал ему орден.

Оказалось, что за десять дней бригада с боями прошла 650 километров! Она успешно выполнила сложное задание. Жаль, что ранило комбрига Обручева. (Позже 72-я танковая бригада была награждена орденом Красного Знамени, а 600 человек её личного состава - орденами и медалями. - А. 3.).

Мерецков подошёл к карте, на которой генерал Крутиков отмечал пути продвижения соединений фронта. По его докладу выходило, что войска 5-й и 25-й армий и 10-го мехкорпуса спешно продвигаются вперёд. Левофланговые соединения 25-й армии при поддержке артиллерии кораблей Тихоокеанского флота атаковали оборонительные позиции врага на границе с Кореей и совместно с морскими десантами захватили порты Юкки и Расин, тем самым лишив Квантунскую армию связи с Японией и отрезав её главным силам отступление в Корею.

На связь вышел командарм 35-й армии генерал Захватаев. По его спокойному голосу Мерецков понял: дела у него идут хорошо.

   - На правом фланге мои люди разбили соединение японцев, - доложил командарм. - Мы уже далеко продвинулись вглубь Маньчжурии.

   - На сколько километров? - уточнил Кирилл Афанасьевич.

   - На сто-сто пятьдесят километров! - Голос у генерала Захватаева то дрожал, то прерывался из-за помех на линии связи.