- Это основные наши требования, - пояснил Сталин, - деталями займёмся позже. Так что при планировании операций особое внимание уделите северному участку фронта, где находятся лишь немецкие войска.

   - Ясно, товарищ Сталин, - отозвался Мерецков, делая пометки в своём рабочем блокноте.

   - У меня недавно был маршал Ворошилов, - продолжал с лёгкой иронией Верховный. - Он поведал мне забавную историю. Когда в прошлом году зимой шли тяжёлые бои в районе станции Мга, вы находились с Ворошиловым на командном пункте дивизии, которая вклинилась в расположение вражеских войск. В это время немцы высадили десант автоматчиков, и те окружили КП, Но вас и Ворошилова выручил из беды командир танкового взвода лейтенант Владимир Мерецков. Это ваш сын?

   - Мой, товарищ Сталин. - Мерецков отчего-то заметно покраснел. - В начале войны, когда меня арестовали по ложному обвинению, сыну исполнилось восемнадцать лет, и он попросил военкома отправить его на фронт, а тот послал его учиться на танкиста.

   - Отчаянный ваш сын, его бы не грешно и наградить за смелость.

   - Я слышал, что на фронте находится и ваша жена, Кирилл Афанасьевич, не так ли? - спросил Молотов.

   - Истина, Вячеслав Михайлович. Моя жена Евдокия Петровна - работник Санитарного управления фронта, она вместе с другими медработниками отвечала за лечение раненых, их обеспечение и отправку вновь на фронт.

   - А почему мне не доложили, когда взяли на фронт жену? - сухо спросил Сталин.

Мерецков густо покраснел.

   - Я обратился к маршалу Шапошникову, и он разрешил зачислить её в Санитарное управление фронта, - объяснил Кирилл Афанасьевич.

   - Она и сейчас на фронте? - уточнил Сталин.

   - И она, и сын.

   - Целая семья сражается на фронте во главе с его командующим! - воскликнул Молотов. - Пожалуй, это единственный случай в Красной Армии.

Какое-то время все помолчали, потом Мерецков разжал губы.

   - Карельским фронтом командует генерал Фролов, и командует давно, как теперь быть?

Сталин сказал, что Карельский фронт будет решать очень серьёзные задачи, и у него нет уверенности, что генерал Фролов с ними справится, потому-то Ставка решила его заменить.

   - Я не буду возражать, если вы возьмёте генерала Фролова к себе в заместители, - сухо добавил Сталин.

   - Я так и сделаю, - ответил Мерецков. - Валериана Александровича я давно знаю, в войне с финнами он хорошо себя показал.

Покинув Ставку, Кирилл Афанасьевич направился в Генеральный штаб, чтобы решить организационные вопросы с маршалом Василевским, а уже через час он отбыл в Беломорск, где находился штаб Карельского фронта. Сидел в «Дугласе» и перебирал в памяти недавний разговор в Ставке. То, что Сталин спросил о сыне и жене, неслучайно. Наверное, о них вождя проинформировал Берия. Ну и пусть, это его работа. Мерецкову понравились слова Сталина о Владимире: «Отчаянный ваш сын, его бы не грешно и наградить за смелость». Мысленно Кирилл Афанасьевич перенёсся на КП стрелковой дивизии. Тогда сложилась критическая ситуация. Десант вражеских автоматчиков прорвался к КП дивизии и стал его окружать. Мерецков приказал всем на КП, а также своей охране занять круговую оборону, а сам позвонил в 7-ю танковую бригаду, которая находилась неподалёку, и попросил комбрига срочно прислать на выручку танки: немцы атакуют командный пункт.

   - У меня в наличии лишь танковый взвод, да и тот после боя не в полном составе, - ответил комбриг.

   - Давай что есть!..

Несколько минут огнём из автоматов отбивались наши бойцы от наседавших на КП немецких десантников. Наконец показались танки. Бойцы следом за ними ринулись в атаку, отбросили десант, а подошедшая пехота разгромила его. И тут в блиндаж вошёл танкист, весь в копоти, и доложил Мерецкову:

   - Товарищ генерал армии, фашистский десант уничтожен!

Это и был лейтенант Владимир Мерецков. Маршал Ворошилов узнал его. Климент Ефремович подошёл и обнял, как родного сына.

   - Спасибо, Володя, ты всех нас выручил!

В Беломорск Мерецков прилетел в десять часов утра, а через некоторое время его уже встречали в штабе Карельского фронта. Генерал-полковник Фролов был заметно взволнован, но рапорт отдал чётко.

   - Ну, здравствуй, Валериан Александрович! - улыбнулся Кирилл Афанасьевич, подав ему руку. - Не зря говорят, что пути Господни неисповедимы. Вот и мы с тобой вновь встретились. Не забыл ещё, как в финской войне твоя 14-я армия громила финнов?

   - Не забыл, товарищ генерал армии, - сдержанно ответил Фролов.

Мерецков не мог не заметить, как при этом он сурово свёл брови, а в его карих глазах затаилась грусть. «Наверное, огорчён, что теперь не он, а я командую фронтом, - пронеслось в голове. - Но тут уж предъявлять претензии надо не мне, а Ставке».

После того как генерал Фролов ознакомил Мерецкова с обстановкой на Карельском фронте, он сообщил, что ему позвонил начальник Генштаба маршал Василевский, сказал, что Ставка назначила командующим Карельским фронтом Мерецкова, и распорядился передать фронт в его руки.

   - А когда я спросил, куда направят меня, - продолжал Фролов, - он сослался на вас, Кирилл Афанасьевич: мол, вы в курсе дела. Я бы хотел знать, так ли это?

Хотя генерал Фролов держался достойно, в его голосе слышались тревожные ноты, но Мерецков не придал им особого значения. Однако скрывать что-либо от бывшего комфронтом он не мог, да это было и не в его натуре. Усевшись, он пригласил к столу и Фролова.

   - Валериан Александрович, тебя я знаю давно, человек ты прямой и честный и отнюдь не самолюбив. То, что сдаёшь фронт в другие руки, тебе, естественно, не по душе. Случись такое со мной, я бы тоже переживал не меньше тебя. - Кирилл Афанасьевич разговаривал с Фроловым доверчиво, неторопливо, как бы размышляя, и это, как он понял, смягчило сердце коллеги. Фролов улыбнулся краешками губ, но тут же его лицо снова помрачнело. - Но такова судьба военачальника: то одну дают ему должность, то другую, а то и вовсе не дают. Сталин не говорил мне что-либо плохое о вас, и я понял, что претензий к вам у него нет. Он сказал, что задачи Карельского фронта резко усложнились и Ставка решила, чтобы фронт возглавил более опытный генерал. Надеюсь, ты не станешь отрицать сей факт?

Фролов покраснел, словно его уличили в чём-то плохом.

   - Что вы, Кирилл Афанасьевич, у вас опыта дай бог, не то что у меня. - Он развёл руками, но, увидев, как Мерецков хмуро свёл брови, добавил: - Я это говорю честно, и в моих словах нет и намёка на иронию.

   - Естественно, я спросил Сталина, как быть с генералом Фроловым, ведь он давно командует фронтом, исходил его вдоль и поперёк, - продолжал Кирилл Афанасьевич. - Он сказал, что не возражает, если я возьму вас к себе заместителем. Теперь же хочу спросить, согласны ли вы на такой вариант?

   - Согласен, Кирилл Афанасьевич, и очень благодарен вам за доверие! - Генерал вмиг повеселел.

Он ожидал, что Мерецков станет говорить ему, что и как делать, чем заняться в первую очередь, что можно, а что нельзя, но тот весело бросил:

   - Тогда за работу, Валериан Александрович! Что вам делать, вы и без меня знаете.

   - Слушаюсь, товарищ командующий! - Фролов встал и хотел было идти, но Мерецков задержал его.

   - Приказ о моём вступлении в командование готов, и я прошу вас объявить его личному составу. - Он вручил Фролову документ. - И ещё просьба: через два-три дня в Беломорск прибудет управление Волховского фронта, на его основе мы с вами сформируем управление Карельского фронта, которое сразу же должно будет приступить к работе. Сейчас, как вы понимаете, характер работы существенно меняется - от обороны мы переходим к наступлению. Новые задачи ложатся и на штаб фронта.

   - А кто будет начальником штаба?

   - Я ещё сам не знаю, но начальник Генштаба заверил меня, что подберёт нам толкового генерала.