- Иди, встречай их, а я тут у себя наведу порядок...
В штабе фронта гостям отвели три комнаты, и они остались довольны.
- Нары жестковатые, - забеспокоился Курочкин.
- Мы ж не на курорт приехали, - добродушно улыбнулся Мерецков, - да и ненадолго тут наша миссия, Павел Алексеевич. Верховный направил нас сюда, чтобы мы посмотрели, с должным ли упорством наши войска сражаются с гитлеровцами, оказать вам помощь, если таковая потребуется.
- Не только помочь, но и строго спросить, если обнаружатся серьёзные пробелы в обороне войск, - подал голос Мехлис, поправляя чёлку чёрных волос.
«Лишь бы Мехлис тут не горячился, - обеспокоенно подумал Кирилл Афанасьевич. - Очень неприятный человек, а почему, я сам не знаю. Посмотришь на него, и в душе возникает холодок».
Все уселись за стол командующего, и Кирилл Афанасьевич решил, что пора начинать работу.
- Ну, Павел Алексеевич, рассказывай, как вы сражаетесь! - Мерецков достал папиросы и закурил. - Верховному тревожно за вас.
Не успел генерал Курочкин что-либо сказать, как заговорил Мехлис:
- Только докладывайте нам правду, Павел Алексеевич, иначе полетит голова! - Ехидная улыбка появилась на его худощавом лице.
Булганин и Ватутин промолчали, так как оба знали, что Мехлис был близок к вождю и мог наговорить ему что угодно, потом доказывай, что он не прав. Мерецков, однако, не смолчал.
- Лев Захарович, надо ли пускать шпильки? - спросил Кирилл Афанасьевич не без упрёка. - Товарищ Сталин дал нам задание делом помочь командованию фронта. Давайте послушаем информацию об обстановке на фронте, а уж после решим, что делать дальше.
- Разве я против? - надменно улыбнулся Мехлис. - Давайте послушаем командующего.
Курочкин сказал, что о ситуации на фронте доложит начальник штаба генерал Ватутин.
- А вы что, не можете? - Мехлис зацепил командующего укоряющим взглядом.
- Могу, товарищ Мехлис. - Генерал Курочкин взял папиросу, хотел прикурить, но вдруг раздумал и положил её обратно на стол. - Но сделать это я поручил начальнику штаба, ему по должности положено знать, где и какие воинские соединения расположены на фронте.
- Я сам знаю, чем занимается на фронте начальник штаба, и не надо меня просвещать, - раздражённо отозвался Мехлис. - Но мне бы хотелось вас послушать!
Курочкин побледнел, - казалось, укол Мехлиса больно задел его.
Спокойный по характеру и сдержанный в эмоциях Мерецков не мог смолчать. У него гулко забилось сердце.
- Лев Захарович, прошу вас не командовать! - произнёс он слегка повышенным тоном. - Я вынужден вам это заявить как старший по воинскому званию и по занимаемой должности, как представитель Ставки Верховного Главнокомандования.
- Лев Захарович, давайте послушаем начальника штаба, - попросил Мехлиса молчавший до этого Булганин.
Но тот, казалось, никак не отреагировал на его слова и начал обвинять Мерецкова в либеральности.
Мерецков молча встал и подошёл к столику у окна, на котором стоял телефон ВЧ.
Он снял трубку и попросил дежурного связиста штаба фронта соединить его с Верховным Главнокомандующим. Все сидевшие за столом замерли, ожидая, что будет дальше. Мехлис почему-то тоже встал и заходил по комнате.
- Слушаю вас! - раздался в трубке знакомый всем голос вождя.
- Мерецков докладывает, товарищ Сталин. Мы прибыли в штаб Северо-Западного фронта. Я начал работу, но мне мешает Лев Захарович Мехлис. В чём это проявляется? Он заявил, в частности, что стиль моей работы на фронте не настраивает людей на победу, а ведёт к поражению... Да, я не утрирую, он так и заявил. Кроме того, он ставит под сомнение мои распоряжения... Хорошо, даю ему трубку. - Мерецков кивнул Мехлису. - Вас к телефону.
Тот подскочил к столику и буквально вырвал из рук Мерецкова телефонную трубку.
- Слушаю вас, Иосиф Виссарионович!
- Вы что там устроили базар? - на всю комнату загремел голос Верховного. - Кто вы такой? Я послал вас работать, а не учинять разносы. Указания товарища Мерецкова для вас обязательны! Если вы станете вновь дискутировать, Ставка отзовёт вас в Москву и будут приняты надлежащие меры.
- Товарищ Сталин, я хочу заверить вас... - начал было Мехлис, но Верховный не стал его слушать и положи» трубку.
Мехлис помолчал, потом, глядя на Мерецкова, небрежно бросил:
- Кирилл Афанасьевич, такого я от вас никак не ожидал. Когда вернёмся в Москву, я всё объясню Иосифу Виссарионовичу.
- Этого я не могу вам запретить, но сейчас давайте работать, прошу мне не мешать. - Мерецков взглянул на генерала Ватутина. - Мы вас слушаем, Николай Фёдорович.
Начальник штаба подробно и объективно изложил обстановку на фронте.
- Я хотел бы тоже высказать свои соображения, как дальше действовать войскам фронта, - произнёс генерал Курочкин.
- Говори, Павел Алексеевич...
- Начальник штаба показал ситуацию на фронте такой, какая она существует на сегодня, - начал командующий, держа в руке рабочий блокнот. - Мы ничего не скрываем от вас, потому что нам нужна ваша помощь.
- Павел Алексеевич, если ты хочешь просить помощь войсковыми резервами и вооружением, то на это, дорогой коллега, не рассчитывай, - заявил Мерецков. - Сейчас враг рвётся к Москве, и туда Ставка бросила всё, что было в резерве. Что мы сделаем для фронта? Проведём ряд тактических мероприятий, чтобы поднять боеспособность соединений и частей. Разумеется, предпримем это вместе с вами. А для начала мы познакомимся с положением дел в армиях на местах и окажем командованию необходимую помощь. Вы не возражаете?
Курочкин улыбнулся.
- Кто же откажется от помощи! - воскликнул он. - Делайте всё, что считаете нужным. Вас, Кирилл Афанасьевич, я знаю давно, опыта у вас дай бог каждому, и польза для нас будет несомненной. А вас, Лев Захарович, я прошу помочь нашим партийцам, как лучше, эффективнее вести в войсках партийно-политическую работу. А когда вернётся член Военного совета Богаткин, неплохо бы и ему высказать дельные мысли.
- Ваша просьба мне по душе, Павел Алексеевич, - улыбнулся Мехлис. - Надеюсь, вы не станете на меня жаловаться товарищу Сталину, - шутливо добавил он.
- У меня на этот счёт нет полномочий, Лев Захарович, да и по характеру я человек сдержанный, - весело отозвался командующий. - Он взглянул на Булганина.
А вы чем займётесь, Николай Александрович?
- Если не возражаете, хотел бы с вами отправиться в войска, - улыбнулся Булганин.
- Вы сейчас член Военного совета на Западном фронте у Конева - как он там сражается?
- Тоже держит оборону, но, если немцы бросят под Москву новые танковые соединения, нам придётся туго...
Почти две недели провёл Мерецков в войсках Северо-Западного фронта и сделал немало полезных дел. Больше всего его тревожил левый фланг фронта и весь участок 34-й армии генерала Качанова.
Хотя Мерецков и заявил генералу Курочкину, чтобы он не рассчитывал на резервы, однако после ознакомления с армиями у него засосало под ложечкой.
- Павел Алексеевич, танков у тебя кот наплакал. Наверное, придётся мне попросить Верховного, чтобы поправить это дело. У Ставки есть танки. Будь ты хоть семи пядей во лбу, но без этого товара на фронте никак не обойтись.
- Это было бы кстати! - вырвалось у Курочкина. Он сразу повеселел, в глазах заиграли искорки. - Умеете вы, Кирилл Афанасьевич, задеть в человеке нужную струну, чего я лишён.
- Не прибедняйся, Павел Алексеевич, - возразил Мерецков. - Хорошо уже то, что на нервах людей ты не игра ешь, как умеет делать Мехлис.
- Я тогда растерялся и не знал, как мне быть, - при знался Курочкин. - А вы... - Командующий потёр лоб, подыскивая нужные слова. - А вы поставили его на место.
- Надо ли на это обижаться? Лев Захарович погорячился и теперь наверняка об этом жалеет.
Позднее Мерецков сдержал своё слово, и танковые под разделения из резерва Ставки были переброшены на Северо-Западный фронт. Их действиями руководил непосредственно командующий бронетанковыми войсками Красной Армии генерал Федоренко. Встретившись с ним на фронте, Мерецков спросил:
