И вот тут вот как раз и начинались провалы в памяти, хотя почему-то в голове вертелась далёкая звезда альфа Центавра и борщ в тюбике.

А тут как раз на пути его нарисовалось первое серьёзное препятствие - поворот. По степени образованности и по опыту езды на велосипеде он понимал, что в какую сторону надо поворачивать, в такую и надо руль крутить, но интенсивность кручения была для него делом неизведанным и требующим тренировки. Как назло, впереди на обочине показался ещё и отвлекающий момент в виде побитой полицейской "десятки" с всклоченным капотом и вывернутым на╛изнанку бампером...

Конечно, это нервный стресс. Первое в жизни препят-ствие и на тебе - не сумел объехать. То ли руль надо было крутить помедленнее, то ли на другую педаль нажимать, а то ли отпустить нажатую, но, в общем-то, теперь это было уже не важно. "Шестёрка" панически завиляла по дороге, воткнулась в неподвижно стоящую "десятку", взревела и заглохла.

Дмитрий Анатольевич тоже едва не заревел - но, есте-ственно, из сострадания к жертвам автокатастрофы, среди которых могли оказаться и дети. Полученные им собственные увечья, относились к степени наименее тяжких и, я бы сказал даже, вообще незаметных, поэтому ими учитель сразу пренебрёг.

Выскочив из машины, он, к счастью своему, обнаружил, что детей в "десятке" не оказалось, но к удивлению, не обнаружил в ней и взрослых. "Странно. А кто ж тогда управлял автомобилем?" - подумал он и для верности заглянул под днище. "Чудеса!" - додумал он предложение и, пошатываясь, встал. Опасения его начали нарастать как-то диспропорционально, потому как в следующий момент он вспомнил о пропаже Коляна, и тут уж, согласитесь, было от чего призадуматься. Чреда невероятных исчезновений, да и как-никак собственное перемещение наводили на грустные мысли.

"Так. Надо во всём разобраться", - напряг он пытливый ум и первым делом осмотрел пустующую машину. Что он пытался найти он и сам не знал, а вот что он нашёл - охотно расскажу.

Видеорегистратор. Такая маленькая незатейливая штуч-ка, к тому же так необходимая в хозяйстве. Сказать к слову, Митяй с детства не расставался с паяльником, перебирая всевозможные устройства и приборы, из которых многие получали и новую жизнь, и новое предназначение. Это было что-то вроде хобби, но безобидное, с которым легко примирилась даже его супруга. Многие вещи к тому же в хозяйстве оказались полезными, как то - самостоятельное освещение в нужнике во дворе.

Были конечно и неудачные, как, например, радио, в том же нужнике. Им, кстати, пришлось пожертвовать, пойдя на поводу у той же супруги.

"Ты чего удумал, Кулибин. Идёшь до нужника, и вся улица об этом знает!" - укоряла она его и, угрожая погнуть о колено дело всей его жизни - спутниковую тарелку, заставила избавиться от излишеств.

Многие скажут: "Невелика важность - освещение в уборной", - да я и сам с этим согласен, да и Митяй тоже. Он и сам бы давно переехал в центр - в двухэтажные небоскрёбы, но, будучи человеком разумным, прекрасно понимал, что без своего огорода на селе не выжить, и потому к переезду относился гипотетически.

Ну, что ни говори, а осмотр продолжился, и регистратор уже через пару минут краешком проводов высовывался из кармана кителя. Более ничего интересного обнаружить в машине не удалось, и пришлось снова задуматься.

"Шестёрку" тоже решено было осмотреть, потому как, справедливо догадался Митяй, из неё ведь тоже кто-то про-пал, и возможно всей семьёй. И кстати, там ещё и другая машина стояла - ментовская (её он брать побоялся) - в точь, как вон та, только не побитая, видимо, даже посопротивляться не успели. И тоже пустая.

Нет. "Шестёрку" надо было непременно осмотреть!

Осмотрел. Почти всю. Единственное, что не поддалось осмотру, это багажник, хотя, по его мнению, именно там и таилась разгадка. Так это или нет - осталось неизвестным. Ключа от него всё равно не оказалось, а отогнуть руками без монтажки не удалось.

В тупик поставил гаишный жезл. Предположить, что гаишники ездят на такой рванине, он смог тоже только гипотетически, но в то же время вырисовывалась любопытная тенденция. "Все похищенные так или иначе были связаны с автотранспортом, ну или механизаторы, - не забыл он и о товарище. - И в первую очередь, пришельцев интересовали представители властных структур, хотя не все. Того - на поле они просто выкинули. Может, у него прав не было? Как у меня". Кольку, конечно, было жалко, но если тенденция оказлась бы верной, Митяй лично бы помог инопланетянам и безвозмездно составил бы списки необходимых для похищенияим людей. "А что такого? Вполне правдоподобно. Может, инопланетяне решили развалить экономику в какой-нибудь другой галактике. Тут бы мы могли оказать им неоценимую услугу. По части опыта - это к нам..."

Тут послышался шум мотора, и Митяй, прихватив жезл, пистолет и фуражку, перегородил дорогу. Потрёпанная ста-ренькая "девятка" нерешительно остановилась в метре от него, и из неё, дрожащий от страха, вылез полупьяный води-тель.

- Извини, командир, - начал он тут же оправдываться. - Я права со страховкой в другом пиджаке оставил, а техпаспорт с техосмотром - в других брюках, а номер - наверное, по дороге отвалился. Тороплюсь. На похороны к другу.

К его удивлению, гаишника отсутствие документов не заинтересовало вовсе, а голос его и собственно заданный вопрос вообще не на шутку насторожили.

- Какой сейчас год? - отсутствующим баритоном спро-сил гаишник и, направив в его сторону пистолет, однозначно намекнул на главенствующую роль последовательности цифр.

- Две тысячи одиннадцатый... нет - двенадцатый... нет - одиннадцатый, - запутался в показаниях водитель и пересохшим горлом попытался проглотить нехватку слюней. Взгляд его ловко курсировал между пистолетом и глупым выражением лица гаишника и в конце концов остановился на последнем. - Я точно-то не уверен...

Неуверенность водителя подействовала на Митяя гне-туще.

- Странно. - попытался удивиться он. - Вот приблизи-тельно в этом году я и пропал. А месяц какой? И число?

Месяц водитель, как ни странно, вспомнил, а вот насчёт числа ясности не добавил. Зато быстро сообразил что к чему и предложил прекрасную альтернативу - опохмелиться.

Альтернатива была принята с воодушевлением, а похороны друга пришлось даже на время отложить, к тому же выяснилось, что друг ещё не совсем умер, а только ещё собирается, потому как вчера перебрал настолько, что потребовалась экстренная помощь народной медицины.

Морально-нравственное воспитание не позволяло Митяю оставить умирающего без лекарства, потому допивать всё не предполагалось, но когда выяснилось, что водитель некогда закончил историческую кафедру университета жертв, по всей видимости, избежать не удалось.

По утверждениям супруги, Митяй вернулся домой в пя-том часу утра, при этом к дому подкатил за рулём какой-то красной "девятки" без номеров и в компании мужика в полицейском кителе, фуражке и кальсонах...

А Евгений Романович к тому времени уже заканчивал свою предвыборную речь, ибо все намеченные обещания были уже обещаны, а обещать что-то сверх отпущенного лимита было не в его правилах. Он вообще всегда обещал очень обдуманно и соратников своих приучал к тому же.

- Никогда не обещайте невозможного, если не хотите, чтоб люди догадались, что вы врёте!

- А кто ж его разберёт, что возможное, а что невозмож-ное? - недоумевали соратники.

- Да чего ж тут разбираться! Вы на то и есть государ-ственные умы, чтоб точно знать, кому чего надо. А стало быть, должны и разбираться кому чего надо обещать! Вот, к примеру, хлеборобы. Чего им надо?

- Я знаю! - тянул руку первый соратник. - Им нужно денег!