- И почём твоё такси? - недовольно осведомился Евге-ний Романович, более всё же стараясь пристыдить, нежели выяснить таксу.

- Да для хорошего человека и задарма не жалко, - улыбчиво отозвался Палыч. - Заодно и в гору толкать поможете. И разгрузить тоже.

Депутат смутился, а улыбка его приняла доисчезнувший вид. Губы как-то сразу заветрили, а глаза забегали.

В какой-то момент беглецы заметили хозяйскую свиту, старательно прятавшуюся друг за друга, и возможность прокатиться сама собой допустилась, но по их глазам тут же выяснилось, что все они как один с детства болеют лошадиной болезнью, и пришлось срочно вспоминать, что ему очень срочно нужно позвонить по очень срочному делу.

- Да ладно. Это я так. Пошутил. Да и некогда мне. Позвонить надо срочно.

- Ну, как знаете, - расстроился конюх и, вздохнув от досады, отвернулся.

На поле опять закипела работа, и Евгений Романович с удивлением наблюдал, как хрупкие бабы с лёгкостью подхватывали здоровенные мешки и укладывали их на телегу. Что-то человеческое проснулось в его дремлющем сердце, и, подойдя к ним поближе, он процитировал:

"Есть женщины в русских селеньях.

В горящую избу войдут,

Коня на скаку остановят, и... - на секунду он задумался и закончил:

И в горящую избу войдут!"

Народ в недоумении посмотрел на оратора.

- Пушкин! - объяснился Евгений Романович. - Алек-сандр Сергеевич, - и больше отвлекать их от работы не посмел.

А с гаишниками нашими за то время вот что произошло. Наш кортеж, удачно миновав слободу, немного медленно, но вполне уверенно приближался к Поршнёвке. Инъекция, по всей видимости, дело своё сделала, тракторист в себя пришёл, а если чего-то он и не понимал, то, двигаясь между двумя полицейскими машинами, редко кому придёт в голову баловать. Так и ехали, на удивление, точно объезжая колдобины и пропуская меж колёс глубокие рытвины, впадины и прочие ухабы.

- Серёг, глянь чего творит. Тебе в зеркало видно? - восхищался по рации Макс. - Я тут по-трезвому объехать не могу, а этому хоть бы хны.

- Чего он там творит? На зеркало отвлекаться не могу. Дорога, видишь, какая?

- Давай опять поменяемся. Это надо видеть.

Они поменялись местами, и теперь уже Серёга не мог удержаться от восторга.

- Охренеть! А я-то думал, что трактора такие неповоротливые. Смотри, смотри Макс! Этот сукин сын на два колеса встал.

- Сними на видеорегистратор.

- Не дурак. Я сразу включил, - похвастался проница-тельностью Серёга и тут же вляпался в такую колдобину, что прикусил язык. - Ты снаес Макс. Са такой цирк я ему поса-луй, и сабор просю.

- Ты сто. Тосэ в эту яму въехал? - послышался в рации тоже прикушенный голос Макса.

- Ну, снаес, я на твух колесах естить не обусялся.

А Колян продолжал творить чудеса, не ведая о том, что всё его творчество надёжно фиксирует камера. Беды в этом, конечно нет. Есть камера или нет - какая разница. Да если б и знал он про камеру? Не-ет. Это не беда. Беда в другом. Эта пресловутая яма, сыгравшая над представителями закона злую шутку, не обошла стороной и Коляна. А ведь до Поршнёвки оставалось каких-то три километра.

Глубокая рытвина заставила вернуться трактор в нор-мальное положение и, как оказалось, не без последствий. Примотанное скотчем тело Коляна особого дискомфорта не ощутило, а вот расслабленная голова больно стукнулась о боковое стекло и...

И Колян пришёл в себя.

Секунд сорок он просто хлопал глазами, пытаясь сообра-зить, что происходит. Потом, видимо, сообразил, что у него ничего не соображается и осмотрел трактор.

- Твою мать! Это же не мой! У меня Николай угодник был, а тут какой-то Магомед.

Он глянул на дорогу и обомлел. Прямо перед ним с включёнными мигалками ехала полицейская "десятка" и подозрительно не просила принять вправо и остановиться. "Так. Мало того что я где-то трактор угнал, так я ещё на нём и ментов по трассе гоняю, - подумал тракторист и улыбнулся. - Ну ладно, будет хоть о чём на старости вспомнить", - он прибавил газу и нечаянно заглянул в зеркало.

- А-а! Так вот оно что! - крикнул он уже вслух, увидев мигалку и сзади. - Обложили, значит. В коробочку меня... Меня - Николая Подберёзкина?

Педаль резко упёрлась в днище, мотор воинственно взвыл, и максовская "десятка", едва увильнув от трактора, выехала на обочину и запрыгала по ухабам.

- Ты ч-чё творишь, г-гад? - тут же послышалось из громкоговорителя.

- Зелёный трактор. Немедленно прижмитесь вправо и остановитесь, - поддержал товарища Серёга.

- Вправо, говоришь? - Колян посмотрел на прыгающую справа "десятку" и улыбнулся сильнее. - Не вопрос. Как скажешь, начальник.

Трактор принял вправо, и на этот раз уворачиваться Максу было уже некуда. Чиркнув днищем об отвал, его машина съехала в кювет и остановилась.

- Влево, влево! - попытался исправить ошибку Серёга, но было уже поздно. Со счётом один - ноль вперёд вырвался зелёный трактор.

- Теперь проверим твою реакцию, - ткнул Колян паль-цем в Серёгино отражение и, сдув с пальца воображаемый дымок, резко нажал педаль тормоза.

Вот тут многие отечественный автопром ругают, поносят там зазря, а вот я скажу, несправедливо. Я так думаю. Вот если какой водитель, отродясь безбашенный, ну, или, как говорится, "без тормозов", то и машине его это ни к чему, а вот если по жизни "тормознутый", ну, или от состояния ещё зависит, то механизм работает исправно.

Коляну с раскрепощённостью не везло. Да что там! С детства ещё. Бывало, полезут к кому в огород за яблоками, так обязательно все сбегут, а его поймают. Да и шустростью бог обделил. Куда там! С его-то комплектностью. У него в детстве в ладонь по восемь яблок убиралось, а воды-то так две пригоршни - ведро. А вот у Серёги - так всё наоборот. И тоже с детства. И тоже, полезут, бывало, к кому в огород за яблоками, так незаметно яблоко в окошко запустит, чтоб хозяина разбудить, а сам наутёк. А уж шустрый был - и без комплектности. Это в детстве у него в кулак одна только фига убиралась, а как на службу поступил, так и в кулак - полторы тысячи, и ещё в фуражку - столько же.

Ну, вот ежели бы всё наоборот было, то и история была бы другая, а так, что ни говори, а не прошла "десятка" краш-тест. Нет. Тормоза, конечно, визгнули, но как-то несерьёзно и, я бы даже сказал, по-поросячи. "Кви-и", и всё. И сразу же подушка безопасности... Слетела с заднего сиденья и до кучи шандарахнула Серёгу по затылку. Носом он кивнул прямо в клаксон, и тот немедленно радостно отозвался.

Два - ноль, и Game Over.

По доброте души своей Колян остановил трактор и, от-крыв дверцу, собрался прийти проигравшим на помощь, но те душевного порыва не оценили, да и тело его, как оказалось, запуталось в какой-то липкой ленте.

С лентой справиться, конечно, труда не составило - невелика премудрость, а вот пообщаться по-человечески с гаишниками - так и не получилось. Мало того...

- Стоять, сука!!! - раздалось из громкоговорителя, и Колян увидел, как к нему на полном ходу приближается Макс, попутно вставляющий в пистолет обойму.

- Ну-у, нет! Так мы не договаривались! - крикнул трак-торист и, обиженно захлопнув дверь, завёл машину.

- Стоять, кому говорю! Стрелять буду! - подтвердил намерения Серёга и тоже высунул из окошка пистолет.

"Ну что за люди? Никакого чувства юмора", - посочув-ствовал гаишникам Колян и, свернув с трассы, направил трактор на ближайшее поле, как показалось ему - со свёклой.

Грянули три выстрела, но на последствия нашего рассказа они не отразились. Пули пролетели мимо, а если в кого и попали, то пусть этим занимается - кто детективы пишет, а у нас всё-таки, напомню, про любовь к родине.