- Во-во! И уже второй раз за одну войну, - напомнил волк и подобрал знакомую дубину.
А стриж по какому-то внутреннему чутью вдруг подозре-вать начал, что его в чём-то обвинить хотят, и на всякий случай напомнил:
- Мужики! Да говорю ж вам, всё в порядке...
Но проверять добытую информацию звери так и не стали. Выяснять, "что" и "у кого" в порядке, им даже и в головы не пришло, а посему результаты разведки были попросту аннулированы.
Вот тут-то и возникло очередное незапланированное не-допонимание, потому как намеченный порядок действий пришёл в полный беспорядок и непонятно сразу стало, чего теперь нужно делать и самое главное - чего теперь делать не нужно.
Всех больше в недопонимании преуспел лис и немедленно недопониманием своим поделился с другими.
- Я чего-то недопонимаю, - почесал он затылок. - Этого-то, - лис мотнул головой на енота, - уже можно бить или опять рано?
А остальных, как оказалось, этот вопрос тоже волновал не меньше, и все они как один вопросительно уставились на генералиссимуса. Однако тот и сам давно уже растерялся в догадках, отгадках и прочих предположениях. Он как-то неуверенно помотал мордой, отчего лесные жители тут же впали в депрессию и расстроились окончательно. Пришлось волку снова брать инициативу в свои лапы.
- Ну, давайте тогда хоть вот с этого начнём, - внёс он альтернативное предложение и дубиной указал на счастливо улыбающегося стрижа. - В воспитательных целях!
Звери тут же засуетились, зашумели и начали лапы друг о дружку потирать.
И вот, ну ей-богу! Сделали бы из стрижа ремкомплект для перины, если б олень не вмешался. Он важно вышагнул вперёд, заслонил своим мощным телом жертву и, пригнув голову, выпятил вперёд единственный рог.
- Так! Ну-ка, уймитесь все! Никто стрижа бить не будет! Я сказал!
Он медленно обвёл взглядом толпу и, презрительно сплюнув в её сторону, пристыдил:
- Да как вам не стыдно? Как вам вообще такое в голову могло прийти? Всем лесом бить беззащитную пьяную птичку. Хоть бы головами своими тупыми подумали! Ведь он мало того, что сейчас ничего не почует, так ещё и назавтра ни об чём не вспомнит! Какое уж тут воспитание? - Олень тяжело вздохнул, вздохом своим, выразив всю боль и стыд за соплеменников, головой покачал и заключил: - Нет! Надо ждать, пока протрезвеет!
А вот спорить с этим никто как раз и не стал. Да и дей-ствительно! Чего спорить? Пьяного-то колотить - так это ж только нервы себе портить. Ни за что не догадаешься - хватит уже его бить или ещё не хватит.
В общем, проблема отпала, вернее, перенеслась на завтра сама собой, хотя остальных проблем от этого нисколечко не убавилось. Скорее, даже наоборот - ещё больше стало, ибо окончательно отдалило всех от реальности.
Кого из зверей отдалило всех окончательней - даже и предполагать не рискну. Общая деморализация поголовья. С таким настроением не то чтобы войну выиграть, но и в дого-нялки играть опасно.
А у волка так вообще паника началась. Он вышел на середину, панически оглянулся, опустил лапы и развёл их в стороны.
- Звери добрые! Так, а чего тогда нам вообще делать? Это уже, знаете ли, не война получается, а издевательство какое-то! Один - нажрался! Другой вообще - амулет какой-то! Морды некому набить! И выпить нечего! Да я вообще с вами не играю!
Тут, видимо, пришла очередь главнокомандовать опять барсуку, хотя в этот раз, видит бог, он бы и сам с радостью поменялся должностью с тушканчиком. Однако сдавать позиции, по его мнению, было ещё рановато, а авторитетом жертвовать и подавно не годилось.
Мысли его отчаянно запульсировали по всему телу, под-ключив к процессу даже спинной мозг, но, видимо, зря. Те в результате запутались окончательно, а мозги так ещё и в полемику промеж собой вступили. В общем, пришлось идти ва-банк.
- Что делать, что делать!? - гнусавым голосом передразнил барсук волка и от безысходности ткнул когтем в енота. - А вот этого пытать! Вот чего!
Звери медленно перевели взгляд на пленника, и в глазах их впервые за сегодня промелькнул огонёк удовлетворения.
- Правильно!.. Точно!.. Ш-шишку ему!.. - заголосил весь лес разом, и все как один обступили привязанного.
В этот раз барсук никому инициативы проявлять не поз-волил, потому как все чужие инициативы уже не приводили ни к чему хорошему, а его ещё пока нет.
Он первым подбежал к пленнику и в двух словах обозначил конечную цель пытки.
- Нужно во что бы то ни стало выпытать у него сигнал тайный. Без сигнала враг атаковать не решится, а стало быть, пока они этого сигнала ждут, у нас будет время, чтобы обойти их с тылу и навалять им по-полной...
Ну, и ещё в двух словах установил очерёдность пытки.
А енот хотя и отвык уже, что к нему проявляют внимание, но зато не забыл ещё, что привязан к дереву, дерево во вражеском лесу, а вражеский лес кишит врагами.
Вообще-то отсрочивать процедуру особого смысла не было. И так было понятно, что на выручку к нему всё равно никто не придёт, но давайте всё-таки брать в расчёт и географическое положение нашего леса.
Вот ежели б это был не наш лес, а, к примеру, какой-нибудь германский или французский, то тамошний енот давно бы уже раскаялся во всех своих прегрешениях, смирился бы с положением и отдал себя на растерзание правосудию.
А вот ежели б наш лес где-нибудь в Японии находился, так тамошний енот давно б уж откусил себе язык, проглотил и подавился б насмерть, лишь бы честь свою не замарать.
Уж и не знаю, повезло ли нашему еноту или нет, но наш лес, в общем-то, у нас и находился, а потому всецело подчи-нялся и местным обычаям, и местным традициям, из которых тянуть за хвост кота, вола или прочую живность - чуть ли не наипервейшая.
- Э, э! Подождите! - завопил привязанный, интонацией голоса выдав начинающуюся панику. - Не надо необдуманных действий! Я как морда незаинтересованная считаю своим долгом пре╛достеречь вас от непоправимых ошибок...
- Это он-то морда незаинтересованная? - выразил со-мнение тушканчик, видимо, окончательно сменивший идео-логию. Усмехнувшись, он состроил злобную гримасу и пока-чал головой, словно к ней у него была прикреплена грива. - Волк, одолжи-ка палочку. Я его сейчас с удовольствием заинтересую.
- Ага. Как же! - огрызнулся волк. - Я первым очередь занимал. А ты у нас на букву "п" - стало быть, последний.
Тушканчик злобно вздохнул, но вот выдохнул уже вполне миролюбиво.
- Ну ладно хоть "последний", - буркнул он себе под нос и пошёл занимать очередь согласно алфавиту, а енот ещё и пристыдил волка за дискриминацию населения по росту.
Волк в дискриминациях, по-видимому, разбирался слабо, а то и вообще не разбирался. Сплюнул только в енотову сторону да у барсука поинтересовался на предмет "не пора ли уже начинать?" и "сколько можно тянуть резину?".
Барсук, видимо, тоже в дискриминациях не разбирался, и так как затягивать процесс явно было не в его интересах, утвердительно кивнул.
А вот енотовы интересы, как оказалось, разнились с бар-сучьими в корне.
- Э, э! Подождите! - снова завопил он. - Ну не верите мне, так хоть мозгами своими пораскиньте! Ну, предположим, скажу я вам - этот тайный знак, но ведь эти-то, - он мотнул головой в сторону отчизны, - тоже не дураки. Решат, что это сигнал к атаке, и всё - пиши пропало. Мокрого места от вас не оставят. Кого на мех, кого на горчичники, а кого и просто - змея запустят. Так вот я и спрашиваю. Разве такой участи, друзья мои верные, вы достойны? Разве такая судьба уготована вам всемилостивейшей дланью провидения?..
Барсук молча выслушал тираду, пригнул голову, сощу-рился, заглянул пленнику в глаза и по степени наглости его взгляда попытался определить - можно уже паниковать или ещё рановато.
А енот, по-видимому, догадался о тайном смысле проце-дуры и с радостью подыграл.
- Нет. Ну я, конечно, могу вам сказать. Что мне жалко, что ли? Да ради бога! Мне-то что? И пускай на вас нападают. Пускай места от вас мокрого не оставят. Меня заодно отвяжут...
