Из багажников выпустили остальных людей, никто не пострадал.

Пока они совершали посадку под руководством Джона, Наташа с Чарльзом заглянули к Лестеру.

- Где Блэк? - спрашивал Джон, у людей, одновременно помогая подняться на корабль.

- Я видел его в конце очереди, - сообщил Майкл, рядом с ним собралась вся его семья.

- Хорошо, - успокоился Джон.

Но когда людей почти не осталось, он похолодел, столкнувшись взглядом с братом. Рядом стояла Марсия с мужем, которого Джон считал законопослушным, а Келли не было.

- Что?..

- Ее арестовали, - ответил Блэк.

Из окна Келли видела, как Джон загрузил в багажник сумки и уехал на задание. Наверное, не так уж и плохо, что она осталась: не придется встречаться с Гарри. Хорошо, что он ее не узнал, но как странно, что именно на нее выплеснулась накопленная злоба.

Она пошла в ванную, вымыла лицо холодной водой и взглянула на отражение смутно знакомого человека в зеркале. Раньше она не отстригала челку и, тем более, не красила волосы. Новую жизнь она начнет совершенно другой женщиной. И случились не только внешние изменения, но и внутренние.

Она рассмеялась, чего никогда не делала в одиночестве, и прилегла, вспоминая встречу с Джоном. В тихом ожидании дверного звонка от Блэка ее победила дремота. Какая-то часть разума уснула, другая - осталась молчаливым, беспомощным зрителем, когда третья освободилась от контроля и выпустила призрака. Дымчатый, как выкуренный из сигареты, из бесформенного облака он принял очертания трех мужчин. Все отчетливее она различала их лица. Первым она узнала Джона, другие - львы, один из которых - его отец. Чем четче становились лица, тем ближе они приближались друг к другу. Скоро соприкоснулись их рукава, и образы стали сливаться в общий. Первым исчезло лицо Марка, потом - два других, и на месте общей головы появилась огромная морда гривастого льва. Он оскалился, зарычал и прыгнул на Келли. Вскрикнув, она очнулась и вскочила с кровати, задохнувшись от ужаса. Дремота длилась всего несколько минут, ее разбудил телефон.

- Да!

- Собираешься выехать?

Она узнала голос Марсии.

- Конечно.

- Ты бы хотела быть счастливой дурочкой или умной неудачницей?

- Ни той, ни другой!

- Хм... Рассказать ли правду?

Келли села на кровать, растерянная.

- Ладно уж, расскажу! Ты, Келли, зря веришь Джону, он тобою воспользовался.

- Заткнись! - прервала ее Келли, теперь убежденная, что Марсия не равнодушна к нему.

- Я бы тоже так сказала! Честно!

Келли хотела бросить трубку, но сделать это, не выслушав до конца, оказалось невозможно. Марсия прекрасно ее поняла, видимо.

- Когда ты не пришла на встречу, мы думали, что из-за Кина план провалился. Поэтому воспользовались последним шансом - Джоном Ившемом. И все получилось! Ты поверила, что он в тебя влюблен, и сделала требуемое.

- Лжешь! Мы женаты!

- Подумаешь - колечко вокруг пальца! Еще одна хитрость, чтобы убедить тебя. На острове Джон расстанется с тобой и вернется ко мне! А я беременна от него!

- Нет...

- Зачем мне врать? Зачем? Я бросаю мужа, и мы с Джоном, наконец, будем вместе. Я не стала бы начинать новую жизнь с ребенком от другого мужчины! Говорю правду только из жалости, Келли. Я не смогла бы такое пережить, честно! Поэтому советую остаться в городе, если у тебя есть гордость!

Марсия положила трубку первой, и тут позвонили в дверь.

Келли, еще не успокоившись, побежала и открыла, ожидая увидеть Блэка. А когда на нее набросились полицейские, скрутили руки за спиной и щелкнули наручниками, она не верила в происходящее.

Офицеры не стали ничего объяснять: ее фото по всему городу, стоит ли...

- Перекрасилась! - сказал один из них.

Глядя на их искаженные лица, она думала: "Неужели я так опасна??" Сама Келли не смогла бы смотреть так на врагов. Казалось, что все происходит с другим человеком, а не с ней, она еще спит

Ведь если все - правда, это значит, что ее кто-то выдал!

Мысленно она повторила это снова и заставила себя очнуться.

Кто-то ее выдал! Она еще не знала, верить ли Марсии, и если та сказала правду, то предать ее мог сам Джон... Он так не хотел, чтобы она поехала с ними!

- Порядок! - передал по рации один из пятерых.

Двое вывели ее из квартиры, чтобы доставить в участок, а остальные остались провести обыск и взять показания свидетелей.

Келли внимательно смотрела в выглядывающие лица, прислушивалась к порицающему шепоту соседей. Сколько было возможно, она разглядывала консьержа, неприступно-строгого мужчину, похожего на военного. На улице она успела заметить, как подъехало такси, из него вышел Блэк. Келли смотрела на него меньше секунды, но успела заметить его искреннее изумление. Кто же выдал?

Блэк ничего не смог бы сделать, он и не попытался.

Ее посадили в одну из полицейских машин. С руками за спиной очень неудобно ходить и пролазить в салон транспорта, все равно, что инвалид.

- Макс проводит обыск, а нам уже можно в участок, - сообщил мужчина справа от Келли водителю.

Тот сразу среагировал, резко дал газу, и Келли вжалась в сиденье. Она попыталась сесть удобнее.

- Сиди смирно!

Мужчина слева толкнул ее рукой к спинке сиденья, больно ударив под ключицей.

Кольца наручников давили в запястья и поясницу, мешали занять нормальное положение. А водитель, будто нарочно, резко тормозил у светофоров или не сбавлял скорость на поворотах.

Каким-то образом она избежала новых ударов, пока они добрались до участка. На соседнем круге - нотариальная палата.

- Выходи! - велел "правый" с явным отвращением, но хотя бы подержал дверь.

Участок был таким же безликим прямоугольником, как и жилые дома, но всего в три этажа. С ареста Кэрри Амстронг она тут не бывала. На парадном крыльце, над самой двустворчатой дверью, красовалась морда льва с оскаленной пастью, как и на других административных учреждениях, кроме нотариальной. Разница между животными из Львиного города и со зданий гражданского сектора обычно смешила Келли. Здесь были самки, а там - самцы.

Ее провели внутрь по душным коридорам, обвешанным плакатами со статистикой преступности по Нью-Тауну и красивыми лозунгами. Такие плакаты десятки лет висели и в школе.

В одном из кабинетов ее ожидал мистер Маллиган, занявший место покойного Веровски. Как же не вовремя тот умер! Они с Гэвом знали друг друга, опять же, с того ареста. Он был очень даже не плох как человек, умел двусмысленно пошутить, что и лев не сможет ответить достойно. А к ней всегда был добр, почти как друг. Они подружились бы, если бы не краткость его визитов к Джефу.

Келли усмехнулась неуместной грусти по Веровски и взглянула на нового начальника. Итак, Борис Маллиган. Видно, что он высок, даже в положении сидя. Темно-русые волосы зачесаны назад, руки с длинными пальцами спокойно лежат на стопке потрепанных бумаг, на спинке стула висит не только снятый пиджак, но и развязанный галстук. Рубашка расстегнута на три верхних пуговицы, а ему все равно жарко: лоб и виски мокрые, графин с водой почти пуст. Лицо приятное: ясные глаза с резко прочерченными стрелками век, длинные светлые брови, широкие, но не густые; тонкие губы. То ли он недоедал, то ли щеки и скуловые кости оставляли естественные впадины на лице. В целом, он был очень привлекателен, и как человек класса В мог быть не очень ограничен рамками морали.

- Выходите, - тихо велел он, и "правый" с "левым" ушли.

Маллиган выдвинул ей стул, она постаралась сесть как можно элегантней, и это от него не ускользнуло: на лице читался интерес.

Полицейские не побеспокоились хотя бы накинуть на нее плащ, но тут было слишком душно даже в тонком свитере. Маллиган догадался предложить ей воды.