- Давайте к нам, - обрадовался Джордж.

- С радостью! Вы не против? - обратился Джон к Келли, и она покачала головой. - Это моя подруга.

Красивая девушка, блондинка с голубыми глазами и женственной фигурой, в черном платье со стразами на лифе, была мила и приветлива. Почему-то ни он, ни она, не сообщили ее имени. Джордж не спросил из вежливости или не заметил, а Келли заподозрила, что она революционерка, жена или его любовница.

- Я Джордж Мейсон, а это Келли Мид, мы все из нотариальной палаты.

Келли задумалась о семье Джона. Ему далеко не двадцать, должна быть жена! Или она умерла? И ей хотелось, чтобы так и было...

Зашел оживленный разговор обо все на свете. О новой породе акул, обнаруженной учеными, о нефти и газе, за которые убивали на старой планете, о революционном движении.

- Оно обречено на провал, - уверенно говорил Ившем, сокрушенно качая головой. - У них нет оружия, они малочисленны, неорганизованны. Слышали, что прикрыли типографию? А десяток активистов дожидаются суда в тюремных камерах! Мне их искренне жаль. Неудачники!

- Однако, что-то есть в их лозунгах... - задумчиво проговорил Джордж. - Я не сторонник! Нет-нет! Просто сами подумайте: откуда они взяли всю информацию?

- Дружище, - проникновенно заговорил Ившем, - такие борцы всегда были и есть. Ты в курсе истории Земли?

- Первой Земли?

- Да!

- Поверхностно... Говорят, они жили в постоянных смутах.

- Это то же самое, что творится сейчас. Революционеры, практически, идут по их стопам.

- Но нам нужна свобода! - воскликнул Джордж. - Я хочу, чтоб мои дети сами выбирали профессии и место работы, место жительства. Чтобы женились по любви!

Джон пожал плечами, не порицая, и не поддерживая. Келли нравилось, что он специально остается по другую сторону от барьера.

- Это благородное стремление, но если смотреть правде в глаза, миллионы умрут в безвестности, прежде чем хоть одно из твоих желаний воплотится в жизнь.

- Ну и что? Если иначе нельзя... Потому что подчиняться этому режиму больше невыносимо. Я слышал о бесплодных домах, о подопытных детях...

- Тебе решать, - махнул рукой Ившем. - Мы просто обещаем держать беседу в тайне.

Келли и его спутница кивнули в знак солидарности, и воцарилось задумчивое молчание. Официанты принесли новый заказ - сладкий кофе с горькими орешками. Келли полностью ушла в еду, больше не вникая в суть беседы, чтобы не проговориться. Дама Джона с унылым видом грызла орешки, иногда зевая. Видно было, что не такого отдыха она ожидала.

- Этот сорт кофе специально вывели для орешков. Великое достижение, согласны? - спросил Ившем, обращаясь лично к Келли и выведя ее из прострации.

Джордж как раз о чем-то заговорил с соседкой.

- Знаю эту историю. Некто из правительства любил орешки, но ему не нравилось запивать водой или чаем. Ученые постарались на славу, - без определенной интонации ответила девушка.

- Так вы тоже считаете, что есть более серьезные проблемы, чем наполнение желудка?

- Не мне судить. С моего положения весьма узкий обзор.

Он улыбнулся изворотливости. Потом оглянулся на музыкантов и подал ей руку.

- Пойдем?

Она пожала плечами. Отказываться не было причин, и она достаточно просидела, не вмешиваясь в общую беседу. Выглядеть нелюдимой было неприлично. А еще головная боль отступила, в такие моменты так хочется делать что-то приятное.

Что-то произошло. Может, Келли устала, и журчание фонтанов, сладко слившись с одинокой, грустной скрипкой, убаюкало ее. Голова вдруг отяжелела и опустилась Ившему на плечо. Просто вздремнуть на плече мужчины. Или это слишком много?

Да, это действие он не смог проигнорировать. Танец привел их в затененную часть зала, куда, за колонны, не доставало освещение, и только зеркала отражали свет. Сквозь прикрытые ресницы Келли смотрела на их отражение. Ившем положил ее руки себе на плечи и крепко обнял за талию. Тут она поняла, что до этого очень мерзла, теперь же тело согревалось. Он провел рукой по ее волосам, успокаивающим и таким же теплым движением. Они ли это? Не обманывает ли зеркало?

- Нас никто не видит, Келли, - тихо прошептал он в ухо, прикоснувшись к нему губами. Она резко подняла голову, проснувшись от острой волны, пронзившей от мочки до живота. - Как будто здесь лишь мы. Что будем делать? - улыбнулся он.

Его темные, как у нее самой, глаза сияли, как никогда раньше. Легкая щетина прошлась по коже. Волосы, как и ее, были волнистыми, но черными. Любое сходство или различие кажется невероятной особенностью, когда люди друг другу нравятся.

- Что, Келли? - спросил он.

- Ты очень красивый, - взволнованно призналась девушка.

Что в нем красивого - для них обоих было неведомо. Джон был не ниже ее спутника, но гораздо стройней. Все-таки, Джордж - охранник не просто по названию. О лице говорить и вовсе нечего: никаких особенностей, чтобы просто взять и перечислить на пальцах.

Он вздохнул и прижал ее к себе еще сильнее. До полной адгезии, до чувства одного "Я" из двоих. Самое сильным из ощущений было удивление. Сильнее голодной страсти.

Девушка сделала последнее усилие, но не смогла сдержать слезы. Она хотела отвернуться, только Джон прижал ее голову к своему плечу.

- Ничего, дорогая, ничего, - утешал он.

- Мне надо выйти на воздух.

- Выйди, а я принесу воды. Хочешь?

- Да.

Она почти побежала к двери на задний двор. Там умыла лицо прохладной водой фонтана и, схватившись за его борта, стояла, потрясенная. Джон пришел почти тут же. Келли жадно выпила воду, а потом он убрал куда-то бокал и легкими прикосновениями губ поцеловал ее.

Взгляды столкнулись.

- Келли, поехали к тебе? Или ко мне?

- Мы никуда не поедем, Джон!

- Другого шанса не будет.

- Так и быть. На этом и покончим, - тихо решила она.

- Держи мой номер! - отчаянно сказал он, отыскав в кармане обрывок помятой бумажки, но она не пошевельнулась. Тогда он засунул ее под лиф платья. - Оставлю на память.

Они вернулись к столу.

- Тебе уже лучше? - спросил Джордж.

- Да, все в порядке.

- Половина десятого, пора по домам. Бежим ловить такси! - поторопила всех загадочная дама Джона.

На улице он схватил Келли за ладонь и хотел посадить в свою машину.

- Спокойной ночи, - твердо отказалась она и села в другую. Странно, что та женщина не поехала с Джоном. Словно все были друг другу чужаками, расселись в разные машины и разъехались, слишком торопясь, чтобы сказать обычное "Пока".

Утром Келли проснулась с досадой на то, что не умерла во сне. Жалела и восхищалась, ругалась и возвращалась в тот вечер снова. "Как я взгляну ему в глаза?" - думала она то с отчаянием, то с предвкушением, но зря переживала. Джон Ившем не явился на работу.

- Детка, ты умереть собралась? - ворчал босс, комментируя ее настроение.

Келли не отвечала.

Может, Джон не успел доехать до дома, и его арестовала полиция. Тогда в офис должно прийти уведомление. Келли рылась в корреспонденции, сто раз проверяла электронную почту. Может, случилась авария? Или он сбежал от нее? Глупо же уходить с работы, это повлечет ответные меры. Он ведь серьезный человек! Хотя, что она знала, кроме имени?

Келли хотела позвонить ему или в полицию, но замирала перед телефоном, не смея даже поднять трубку. Это была его странная игра? Или какая-то ловушка?

После обеденного перерыва в приемной ее встретила женщина средних лет, в в самом унылом деловом костюме, какой только можно найти в Нью-Тауне, и очках. Лицо в тусклых веснушках, в руках огромный портфель.

- Здравствуйте, я из биржи. Вот мое направление и пригласительное письмо мистера Андерсена.

Она протянула документы, приготовленные к предъявлению, скорее всего, задолго до возвращения Келли.