Некоторым велели входить в кафе с заднего входа, а другим - с главного, невзирая на табличку "Закрыто".

Собралось около сотни человек, далеко не все их приверженцы. По одному человеку из семьи, а то и из квартала. Помещение еле вмещало и этих.

В основном тут сидели мужчины. Не больше семи женщин сбились в кучку за одним столом, изредка с опаской оглядываясь по сторонам. Они были смелы, раз присутствовали на первом общем собрании, да еще после чистки.

Хотя Джон начинал собирать людей в годы учебы, сейчас он видел, что тут мало его ровесников. Но он узнал тех, с которыми как-то говорил в буфете, призывая терпеть. В дальнем углу мелькало и лицо Гарри Кина, для которого скоро найдется дело.

Когда пятерка вышла к людям из подсобки и встала в ряд возле прилавка, приглушенные разговоры оборвались. Взгляды остановились именно на том человеке, который начал дело. Некоторые знали его, а другие инстинктивно или методом исключения догадались, что именно тот молодой мужчина - Джей.

Он отошел от своих друзей и приблизился к собравшимся. Ему никогда не приходилось говорить с такой толпой, даже на демонстрации отправляли меньше людей. Да Джон ничего и не боялся.

- Я рад видеть вас, - признался он в первую очередь. - Я помню всех, кто учился со мной на одном курсе и обещал дойти до конца еще в то время, когда возле меня был только брат. Я знаю имена всех остальных, многих помню в лицо. Я знаю, кто привел новых людей, а кто сбежал и боится попасть нам на глаза. Ваши жизни пережиты и мною, потому что те, кого вы называете пятеркой, рассказывают о происходящем. Я знаю, кто у вас родился, а кто умер. Среди вас и среди тех, кто сегодня не пришел, нет никого чужого мне.

- Все мы тоже знаем это, - одобрительно отозвался один мужчина. - А как же Елена?

Джон выдвинул стул и сел перед ними.

- Елены с нами больше нет. Недавно она скончалась от туберкулеза. Но ее жизнь закончилась еще за двенадцать лет до этого, когда ее привезли в деревню для бесплодных.

Люди ответили ему общим вздохом и неразборчивым шепотом.

- Она никогда не жаловалась, только сильнее всех нас хотела свободы. Поэтому я рассказываю о ее судьбе только сейчас. Все началось с Елены, если бы не она, мы не собрались бы здесь. Теперь ее нет, но дело живо.

Он прекрасно осознавал, что лукавит. Елена - не такая, какой он ее описывает, но людям она стала близка, и нельзя их разочаровывать.

- Скоро мы получим корабль и уплывем на остров. Смею сказать, что новый мир, наш с вами мир, уже родился.

Голос его усилился эхом.

- Корабль будет ждать нас через неделю.

Молчание повисло на долгие несколько минут. Джон не спешил заговорить, дав людям время осознать близость свободы. Он мог бы добавить, что им придется тяжело на острове, да они и так знали. Сегодня им нужна поддержка!

- А как мы доберемся до порта? - пришел в себя кто-то.

- На такси, - очень просто ответил Джон, что никто не поверил.

Наташа проверяла по списку выполненные задачи. Еда и напитки: шампанское, вино, закуски, десерты... Пиротехника - еще не доставили! Танцовщицы - Соня и Бонни (она закатывала глаза при упоминании их имен), то ли племянницы, то ли внучки тех двух мумий, сестер Крюковых. Они возьмут на себя основной труд, другие девочки - подтанцовка.

Наташа отвлеклась, позволив себе задуматься о жизни внутри Львиного города.

Она переехала сюда незадолго до двадцати трехлетия. Мать поговаривала, что Наташа слишком холодна, даже по сравнению с обычной сдержанностью граждан. Но что понимают матери в своих детях?

Ее шокировала правда о Львином городе. Столько лет за забором, пусть и с охраной, творилось все, что запрещено в гражданском секторе! Да не просто запрещено, граждане и не знали, что такое бывает. Это "вечеринка для своих".

Центром развлечений был дом Морли, вот и сейчас оттуда доносится музыка и во дворе полно народу. Роберт, говорят, мог заснуть только под стриптиз, как минимум, очень уж падок был на женщин. А Миллеры любили азартные игры. Наташа вспомнила о Крошке Бетти и не смогла не восхититься ею. Как она отомстила!..

А что сделал бы Марк, узнав, что Наташа тоже бесплодна? Неужели отослал бы туда и выбрал другую королеву? Но она нашла способ скрыть болезнь. Марк так боролся за счадьбу с ней, что и не подумал поинтересоваться ее здоровьем. Старику Жермену она показала свидетельство о браке, и тот уничтожил результаты ее медосмотров. Да муж и не из тех, кто любит детей. Он ни разу не пожалел, что бездетен, несмотря на несколько общих с нею обследований, которые она в тайне проплатила.

Так... Корабль заказан, музыка...

Она запнулась, услышав чьи-то шаги. Оказалось, пришла Элизабет Стоун, лицом не то что белая, а какая-то посиневшая.

- Где Марк?

- Здравствуй.

- Я не собираюсь с тобой здороваться!

- А я и не прошу, но сама предпочитаю быть любезной со всеми.

- Особенно любезна ты была с моим сыном!

Наташа встала, по привычке ничем не выдав чувства.

- Я не виновата.

- Когда Чарли увезут, я убью тебя!

Значит, доктор сообщил им, что Чарльза отправят в красный отдел.

- Тоже мне, испугала! Убей сейчас, чего ждешь? - издевательски спросила Наташа. - Надеешься на чудо?

Элизабет покраснела и бросилась вон.

***

Марк вышел из полицейского участка и сел в машину. Он только что видел труп Родди Клеммэна. Присутствовать на казни он себе не позволил, но хотя бы посмотреть на результат...

- К палате представителей и к нотариусу! - приказал он водителю.

Пока они доехали, Марк успокоился. Растаяли видения о смерти этого парня. Он приказал забрать из палаты представителей письма граждан. Водитель принес ему всего несколько конвертов, содержание которых посчитали важным, а один перечекнули красным маркером. Он взял его с собой и пошел к Джефу.

В приемной сидела новая секретарша, вид которой привел в уныние. Он и не знал, насколько привык к красавице Келли, пока сейчас не нашел ее, поднявшей хорошенькую головку от документов на визитера.

Джеф встал навстречу, пожал руку и сел в кресло только после Марка.

- Без дела вы не приходите, господин председатель.

- Я заглянул сюда по пути из участка. Хотел спросить, как дела у Келли?

- Она сейчас в отпуске, скорее всего, на море.

- Но яхт-клуб закрыт на ремонт, там нечего делать. Не станет же она просто валяться в номере целый день? Ни рыбалки, ни водных лыж...

- На самом деле я вовсе не в курсе, как она проводит время.

Джеф поник, изучая ногти на крупных руках.

- В чем дело?

Марк положил конверт на стол, перед собой.

- Вы очень расстроили меня, очень. Я надеялся жениться на этой девушке. Но мистер Морли разъяснил, что это невозможно.

- Я буду искренен, Джеф.

Марк постарался придать лицу дружеское выражение, смягчил голос.

- Келли опасна. Мы знаем о ней то, что тебе, мой друг, неизвестно.

Он предостерег Джефа от вопросов:

- Не проси подробностей.

Нотариус был не в том возрасте или положении, чтобы выпрашивать, и остался в неопределенности.

- Так, значит, ты не в курсе...

Марк встал, собираясь уйти.

- А в чем дело-то?

- Решил осведомиться из предосторожности, от нее можно ожидать всякого.

И тревога, действительно, начала расти. Он замотался между проблемами и упустил из виду Келли, а ведь она совсем не проста.

Марк пошел к двери, уже думая навестить ее в скором времени. Только взялся за ручку, как вспомнил о конверте, который чуть не забыл. Захватив его, Марк кивнул Джозефу, поглощенному печалями, и вышел.