Джей познакомил ее с красивой девушкой. Понятно теперь, почему он не убивался по Елене так, как она ожидала. В своей Кэти, если это настоящее имя, он нашел то, чего не было ни в Лизе, ни в Елене, - желание и силы бороться. Других людей он презирает, таких он близко к себе не подпустит.

Блэк не простил, что она отказалась сбежать в Нью-Таун и поселиться в его квартире. Она не в силах жить, как ее дети. Достаточно и того, что именно ею они и рождены. Ее силы ушли на терпение, чувства подарены другому человеку. В этом доме они с ним были почти счастливы один или два дня в неделю. Он спас ее, двойняшек и Мишель. Он убрал отсюда охранников, мучавших женщин, когда узнал, что один из них изнасиловал Лизу. Что бы там ни думал Джей, этот мужчина много сделал для всех них. Даже сыновья не уговорят ее бросить этот дом, хранящий бесценные воспоминания.

Усталый взгляд прошелся по привычной обстановке кухни, служившей и прихожей: желтоватые шкафчики с посудой, сломанный холодильник, емкости с пресной и морской водой, гвозди в стене вместо гардероба, как попало оставленная обувь. В спальне стоит их кровать, в шкафу висит его пиджак, в коробке от туфель собраны забытые им мелочи: обломок от брелка, галстук и даже носок. Пусто с тех пор, как он умер. Вот-вот какой-нибудь лев решит, что и ее время истекло. Она запирает дверь без страха. Она согласна...

* * *

Марк позвонил Крошке Бетти на следующий день. Всю ночь он пытал демонстрантов, и был настроен благодушно.

- Брось, Бетти, ситуация критическая! Задержанные молчат, хотя на них уже шкуры не осталось. Елена - единственная ниточка.

- А ты получил мой факс?

- Конечно. Пятнадцать хватит?

- Ну, сколько есть... Пусть Фоули отправит мне список сегодня же, а людей - к завтрашнему утру.

- Нехорошо все-таки, Бетти! Только села в новое кресло, а уже двое сбежали!

- Вот и помоги мне, неопытной и наивной, дополнительным отрядом.

Она не скрывала иронии.

- Ладно! Как насчет информации?

- Пусть сначала приедут дополнительные охранники, и сразу сообщу.

Она положила трубку.

- Ольга, - обратилась она к помощнице, - спрячь эти свидетельства о смерти. Если приедет проверка от Чандлера, они не умерли, а сбежали. Вы слышали, капитан? Сообщите своим людям тоже самое и велите собраться перед парадным входом. Ступайте, я скоро выйду. Ольга! Унеси в архив и эту папку!

Оставшись одна, она достала из ящика документ, изъятый из той папки, и еще раз перечитала. Ее большие глаза несколько раз сузились, когда пробегали по самым интересным строкам. Если подозрения оправдаются, эта старенькая бумажонка вознесет ее выше, чем предполагалось. Она сложила лист вчетверо и спрятала во внутреннем кармане кителя.

Элизабет не желала строить из себя женственную особу, никакими кружевами и драгоценностями из нее не сделать вторую Наташу Чандлер. Но она умела пользоваться собственной внешностью. С тех пор, как села в это кресло, Элизабет надела темно-синюю военную форму, только без отличительных знаков.

Она подождала, пока охранники соберутся и спустилась. Мужчины выстроились в пять шеренг по десять человек. Верьез отдал честь, как только она вышла на крыльцо. Этого не требовалось даже по уставу, но ее, видимо, все больше уважали.

- Вольно, - выронила она, и все расслабились.

Постояв на верхней ступени, она рассмотрела все лица и припомнила каждое имя, чтобы в будущем никого не спутать. Физической силой она не уступала многим из них, жалела только, что поздно поняла об этом. Главный корпус высился над ними, но она была такой же крепкой, как эта десятиэтажная мрачность, была частью научного города.

Подчеркнув высокое положение, Элизабет спустилась и встала рядом с Верьезом. Зная природу собственного голоса, она решила говорить спокойно, без лишних эмоций.

- Я хочу рассказать вам о своих целях, потому что они такие же, как у вас. Может, вы не осознаете происходящего, считая, что просто выполняете обязанности. На самом деле каждый из вас обеспечивает процветание Львиного города! Но чем львы отблагодарили вас? Вы видите семью раз в две недели, большую часть жизни проводите в унылом мужском обществе на отшибе от цивилизации, получаете минимальную зарплату и принадлежите к третьему классу! Чем вы отличаетесь от людей D? Вам приходится еще тяжелей, чем им! Моя цель - добиться возвышения научного города! Первый шаг - освободить вас от зависимости перед председателем ОП. Почему вы должны подчиняться чужаку, далекому от ваших нужд?! С этого дня все приказы будут исходить лишь от меня. Львиный город будем игнорировать! Если в ответ они сократят финансирование, мы прекратим поставки максинала. У них нет запасов! У них нет выбора!

Она замолчала, и Верьез, а за ним и весь отряд, отдали честь.

- Благодарю. В отличие от прежних директоров, я - львица. Это гарантия нашей силы, ОП смирится.

Она помолчала, чтобы до всех дошло: охранники, даже если будут ею недовольны, не смогут сместить ее и поставить своего человека. Например, того же капитана Верьеза. То, что она львица, - их спасение от жестокого подавления мятежа.

- Теперь объявляю приказ номер один: с завтрашнего утра вы больше не будете пить максинал! Приказ номер два: я даю вам выходной раз в неделю и повышаю зарплату на пятнадцать процентов.

Они снова отдали честь.

- Все ясно?

- Да, мэм! - бодро ответил хор.

- Расходитесь по постам.

Она резко отвернулась и вошла в здание, пряча не столько довольную улыбку, сколько нелепую глубокую ямочку на правой щеке, которую та вызывала.

Когда Джей жил в деревне, он плавал в море до боли в ногах и руках. Он изучил возможности тела и изводился до крайности, оставляя силы только чтобы доплыть до мели и выползти на берег, собирая мокрой кожей и губами колючий песок. Он уставал так, что мог задремать, спрятав ноги в мягких волнах, пока силы не возвращались снова.

Здесь, в Нью-Тауне, он разгружал груз с продуктами для кафе Тони. Иногда Джей отстранял остальных рабочих, беря всю партию на себя. Тони платил, этих денег хватало на жизнь, но гораздо важнее было устать.

Джей много думал. Он ничего не забывал: Елена, Чарльз Стоун, красный отдел, Мишель, - все, что прожил, не становилось воспоминаниями, вызывавшими остывшие эмоции, как терпкий дым над сырыми дровами. Для него не существовало прошлого, пока он не добился свободы. Боль всегда была с ним.

Но только физический труд и усталость делали из него мужчину. Измотав тело, он верил: что-то действительно происходит в реальности, а не только в планах.

Он прислонил к стене кладовой последний на сегодня мешок с сахаром и вышел на улицу. Тони рассчитался с поставщиком и подошел к нему, отсчитывая купюры с гривастыми львами.

- Перекусишь у меня? - Тони мотнул головой в сторону кафе.

- Сигаретой, - Джей взял протянутые деньги и положил в карман, из которого достал пачку с куревом.

- Сегодня, кстати, выпустили Родди...

Асфальт белел мучной пылью, капельки скупого дождя тревожили пустой пакет от чипсов. Тони схватил метлу и начал собирать мусор в кучку перед черным входом.

- Думаешь, он сдал нас? - не вынес Тони резкого скрежета сухой метлы об асфальт, от которого молчание становилось тревожней.

- Может быть... А они ждут, что мы выйдем с ним на связь.

Самого главного вслух не произносили: Венди.

- В субботу прилетит Фитс.

Тони кивнул.

Джей глубоко затянулся и выдохнул, будто от усталости.

- Даже не знаю, как долго меня не будет.

Он поднял с земли пакет, который зашуршал с протестом, и выбросил в урну.

- Мне кажется, ты прекрасно проведешь время, Джей.