- Что опять не так, дорогая? Почему ты не ешь? Тебе нужны силы.

Хранительница молчала, зная, что переговоры ни к чему не приведут. Не дождавшись ответа, вилин пожал плечами и с ласковой укоризной продолжил:

- Так нельзя, милая. Мы любим тебя. Мы заботимся о тебе. Мы хотим, чтобы ты жила долго. Поешь!

Плотно сжав губы, Стася смотрела на Морина полными ненависти глазами.

- Это глупо, детка, - терпеливо продолжил вилин, поняв, что пленнице снова вздумалось побунтовать. - Ты хочешь умереть? Но смерть безобразна: твоё тело будет гнить в земле, от красоты не останется следа. Неужели ты хочешь этого?

Представив жуткую картину с развороченной могилой и собственным разлагающимся трупом в центре, Станислава всхлипнула, но губ не разомкнула.

- Не упорствуй, родная. Хочешь, тебе принесут другую еду? Только скажи, чего ты хочешь, и я исполню любую твою прихоть!

Губы Хранительницы превратились в тонкую, бледную полоску, обжигающий взгляд изумрудных глаз устремился в стену, и вилин тяжело вздохнул:

- Не вынуждай меня применять силу, любовь моя. Поешь, иначе твоей маленькой подружке придётся не сладко. Ты желаешь ей зла?

Стася не шелохнулась, и Морин с улыбкой заметил:

- Что ж, раз судьба прелестной малышки больше не волнует тебя, применим другие методы!

Вилин шагнул к креслу и коршуном навис над женщиной. Станислава хотела отвернуться, но не успела и точно провалилась в бездонные смоляные колодцы. Безудержный страх сменился покоем и безразличием, пленница окунулась в тёплое ласковое море забвения и поплыла…

Сияя довольной улыбкой, маг выпрямился и весело подмигнул Веренике:

- Твоя подружка заболела. Сейчас я вылечу её.

- И она тоже полюбит вас?

- Скорее возненавидит ещё больше, - криво ухмыльнулся Морин. - Но это не важно. Нам достаточно твоей любви, детка. А Хранительница будет любить того, кого предала.

- Диму?

- Да, деточка, - согласно кивнул Мор и стал с любопытством исследовать Стасино сознание. - Оригинальное заклятие, однако, я уже видел нечто подобное и знаю, как с ним бороться. - Вилин наклонился к впавшей в транс пленнице, язвительным жестом щёлкнул её по носу и заявил: - Я уготовил тебе главную роль в захватывающем спектакле, капризуля. Так что, смотри, не подведи. Если тебе удастся развеять нашу скуку, я, так и быть, убью тебя быстро и безболезненно.

Несмотря на то, что Морин говорил легко и беззаботно, когда он, сосредоточившись, начал колдовать, на лбу выступил пот, красивое лицо рассекли морщины, однако маг не отступил:

- Ты станешь прежней, Хранительница!

Вереника смотрела, как вилин уничтожает липкие магические нити и едва не пищала от восторга. И хотя девочка радовалась любым действиям своих любимых хозяев, Морину было приятно сознавать, что за его отнюдь не лёгкой работой наблюдают, да ещё с восхищением. Но вот сознание пленницы очистилось, и вилин, сделав последнее, почти на грани возможностей, усилие, наложил собственное заклятие, а потом без сил упал в алое кресло, прикрыл глаза и поманил к себе Нику:

- Подойди, деточка. Я заслужил глоток твоей восхитительной крови.

Мор усадил Веренику к себе на колени, поднёс к губам узкое запястье и со стоном приник к незаживающей ранке.

- Ты увлёкся, Мори! - В комнату вошла Стилла. - Не забывай, девочка принадлежит всем нам.

Морин неохотно отпустил запястье пленницы, виновато улыбнулся, но извиняться не стал.

- Всё идёт по плану, - деловым тоном сообщил он, аккуратно снял Веренику с колен и указал на кровать. - Поспи, деточка, пришла Стасина очередь развлекать нас.

Счастливо улыбнувшись, Ника забралась в постель, свернулась калачиком и мгновенно уснула, а Стилла подошла ближе к Мору и хищно облизнулась:

- Приступим?

Вилин согласно кивнул, поднялся и, шагнув к Хранительнице, ласково похлопал её по щеке:

- Вставай, сладкая! У нас для тебя сюрприз.

- Что? - Станислава открыла глаза и непонимающе уставилась на вилинов: мысли расползались, как разлитое по столу варенье, и женщина никак не могла сообразить, где находится: - Кто вы? - заторможено спросила она и вскрикнула: перед мысленным взором возникли лица: удручённое - Димы и злобно-счастливое - отца.

А затем в бешеном темпе в сознании завертелись кадры. Голубоглазый красавец на лестничной клетке. Окровавленные губы, шепчущие: "Ты всё для меня". Сплетённые в порыве страсти нагие тела. Молящее: "Пойдём со мной" и безжалостное: "Уходи". Нескончаемый поток машин и фигуры, слившиеся в долгом поцелуе, а в итоге: ненависть - месть - ненависть.

- Нет! - вскричала Хранительница, по привычке хватаясь за мёртвый Ключ. - Нет! Я не могла вести себя так… по-скотски! Дима! Прости!

- Он не слышит, - спокойно проговорила Стилла. - Твой брат великий маг, но в Вилине другие законы.

- Чужая магия здесь бессильна, - ехидно уточнил Морин.

- Дима самый сильный в Лайфгарме - Вилин ему нипочём! - Стася с ненавистью посмотрела на вампиров. - Прошлый раз он вырвался! И в этот сумеет! Он придёт за мной, и от вашей клоаки камня на камне не останется!

- Мы учли старые ошибки, милая. Твоему миру придётся довольствоваться Фёдором. Диму мы убьём. И всех его спутников тоже. Корин! Давай сюда пленника!

Только сейчас до Станиславы стал доходить смысл затеянного вилинами разговора.

- Дима пришёл за мной. - Женщина вцепилась в подлокотники кресла, едва сдерживая рвущиеся из глаз слёзы. - Он по-прежнему любит меня…

- Конечно, милая, - кивнула Стилла. - Мы не звери. Мы позволим вам встретиться перед смертью. Лишить возлюбленных прощального поцелуя - жестоко, а мы любим вас…

- За-а-аткнись! - взревела Стася, вскочила с кресла и понеслась к выходу из комнаты.

Она не добежала: дверь отворилась, и на пороге возник Валентин в чёрном балахоне, расшитом золотыми солнышками. Балахон бы порван, заляпан серой грязью и кровью. Станислава споткнулась, замерла, а потом закрыла лицо руками и расплакалась.

- Стасенька! - Валя обнял бывшую жену, погладил по голове и зашептал в ухо: - Держись, Стася! Дима уже рядом! Он любит тебя и обязательно спасёт! Ты же видела, как он владеет мечом! К тому же с ним Ричард!

- А Тёма? Он тоже здесь?

- Конечно! Временной маг ни за что не оставит друга! Он привёл нас в Вилин и… - Валентин замолчал, облизнул губы и скорбно добавил: - Артёма ранили в первом бою… Одна лёгкая рана, но… Тёма умирает…

- Довольно! - Морин подошел к бывшим супругам, грубо схватил Солнечного Друга за руку, развернул к себе и певуче заговорил: - Ты в Вилине, лучшем из миров. Мы любим тебя и никогда не отпустим. Ты навеки останешься в нашем прекрасном мире…

Землянин сник, покорно внимая вилину, но уже на второй фразе поднял голову, и Стася застонала - в глазах бывшего мужа появилось точь-в-точь такое же выражение, как у Вереники. Стася повернулась к двери спиной, на ватных, непослушных ногах добрела до кресла, рухнула в него и беззвучно зарыдала.

Скользнув по Хранительнице оценивающим взглядом, Стилла довольно улыбнулась, подошла к Солнечному Другу, и в её руке блеснул кинжал.

- Давай съедим его, Морин!

- Почему бы нет?

Вилин покосился на замершую от ужаса пленницу, взял кинжал и с размаху воткнул его в шею жертве.

- Нет!

Стася простёрла руки к бывшему мужу, а тот покачнулся и стал медленно оседать на пол.

- В столовую! - скомандовала Стилла, и, подхватив умирающего землянина, вилины исчезли.

Хранительница в изнеможении уронила руки и сквозь слёзы посмотрела на красный ковёр, где темнели следы от грязных сапог - всё, что осталось от бедного Валечки.

- Почему он? На его месте должна быть я… Я заслужилась смерть!..

Маленький отряд с боем продвигался по Вилину - хозяева мира посылали навстречу пришельцам новые и новые орды серых рабов. Безликие людишки гибли десятками, и отряд шёл по миру, отмечая путь изувеченными телами и лужами крови. Друзья не знали, сколько прошло времени: не было ни дня, ни ночи, ни солнца, ни луны. Только серые, унылые сумерки, и почти не прекращающийся бой, больше похожий на кровавую баню. Слуги вилинов не носили оружия, но стоило подпустить их поближе, и скрюченные пальцы пытались разорвать врага, располосовать острыми, как лезвия, ногтями.