Назавтра мой герой ощутил новый прилив сил. Накануне он достаточно наслушался голоса лукавого, и больше уж на его козни не поддастся. Он избрал себе жизненный путь, и теперь просто обязан твёрдо его держаться. Если он неудовлетворён, то это, должно быть, потому, что ещё не отдал всего ради Христа. Посмотрим, сможет ли он сделать больше, чем делает сейчас, и тогда, быть может, путь его озарится.

Сделать для себя открытие, что не очень-то любишь бедняков, — это всё очень мило; но ведь уживаться-то с ними всё равно надо, ибо именно в их среде должна осуществляться его деятельность. Люди, подобные Таунли, очень добры и тактичны, но только — он хорошо это понимал — до тех пор, пока не станешь им проповедовать. С бедными управиться легче, и пусть Прайер глумится на здоровье, а он пойдёт к ним, пойдёт ещё дальше, чем прежде; он попробует привести к ним Христа, коли уж они сами Его не ищут. И начнёт он со своего дома.

Так, кто первый? Ясное дело, лучшего начала, чем портной, живущий прямо у него над головой, не найти. Это тем более желательно, что он не только категорически нуждается в обращении, но и, обратившись, перестанет избивать свою жену в два часа ночи, и жить в доме станет гораздо приятней. Итак, он прямо сейчас отправится на верхний этаж и побеседует с этим господином.

Но сначала, подумалось ему, хорошо бы набросать нечто вроде плана кампании; и вот он придумал несколько изящных поворотов темы, которые должны недурно сработать, — ну, то есть, в случае, если мистер Холт соблаговолит отвечать на предложенные ему вопросы в соответствующие моменты беседы. Однако мистер Холт — неповоротливая туша с бешеным темпераментом, и, пришлось Эрнесту признать, никогда не знаешь, что может вывести его из равновесия. Из девяти портных, как говорится, не сделаешь одного священника, но и из девяти эрнестов не сделаешь одного холта. Что если портной впадет в буйство, как только Эрнест взойдёт на порог? Что тогда? Мистер Холт у себя дома и имеет право ожидать, чтобы его не беспокоили. Да, это его юридическое право, но разве и моральное тоже? Нет, Эрнест так не считает, принимая во внимание его образ жизни. Ну, хорошо, оставим это; если этот человек впадет в буйство, что сможет сделать Эрнест? Павел в Ефесе боролся с дикими зверями[214] — это, конечно, было совершенно ужасно, — но, может быть, они были не такие уж дикие, эти звери? Заяц или канарейка тоже дикие животные; но уж там дикие или не совсем дикие, а никаким зверям не устоять против апостола Павла, ибо он был исполнен Духа; чудом было бы, если бы невредимыми остались именно дикие звери, а не апостол Павел; но Павлу павлово, Эрнест же понимал, что не посмеет начать обращение мистера Холта с драки. Какое! Когда он услышал, как миссис Холт вопит «убивают», он закрылся с головой одеялом и принялся ждать, когда начнут капать на пол просочившиеся через потолок капли крови. Его воспалённое воображение воспринимало любой звук как «кап-кап-кап», а пару раз ему даже показалось, что кровь уже капает на его одеяло; но он ни разу не попытался пойти наверх и спасти бедную миссис Холт. К счастью, всякий раз наутро миссис Холт оказывалась в добром здравии.

Эрнест уже отчаялся было придумать подходящий способ выйти на духовное общение со своим ближним, когда его осенило, что, может быть, проще всего начать с того, что пойти наверх и очень деликатно постучаться к мистеру Холту. И тогда он поручит себя водительству Святого Духа и будет действовать, как подскажут обстоятельства, каковые, надо полагать, суть лишь другое обозначение Святого Духа. Вооружённый до зубов этим решением, он довольно-таки развязно ступил на лестницу и только собрался постучать, как вдруг услышал из-за двери голос мистера Холта, обрушивающего дикие проклятья на голову своей жены. Это заставило его призадуматься, а настолько ли благоприятный момент он избрал, и пока он эдак мешкал, мистер Холт, услышавший шаги на лестнице, открыл дверь и высунул голову. Узря Эрнеста, он сделал некий неприятный, если не сказать оскорбительный, жест, который мог относиться, а мог и не относиться к Эрнесту, и смотрел так безобразно, что моему герою было явлено от Святого Духа немедленное и недвусмысленное откровение в том смысле, что ему надо незамедлительно продолжить путь вверх по лестнице, как если бы у него и в мыслях не было прерывать его у дверей мистера Холта, а попытку обращения предпринять в отношении мистера и миссис Бэкстер, методистов с самого верхнего этажа. Так он и поступил.

Сии добрые люди приняли его с распростёртыми объятиями и с сердечной готовностью поговорить. Он уже начинал обращать их из методизма в англиканство, когда вдруг к величайшему своему смущению обнаружил, что не знает, из чего, собственно, их обращает. Он знал, или думал, что знает, англиканство, а из методизма знал одно только название. Когда выяснилось, что, по словам мистера Бэкстера, уэслианцы придерживаются строгой системы церковной дисциплины (дающей прекрасные практические результаты), ему подумалось, что Джон Уэсли предугадал тот духовный механизм, который разрабатывали сейчас они с Прайером, и покидал комнату с ощущением, что, пойдя на зайца, набрёл на духовного медведя. Надо непременно рассказать Прайеру, что уэслианцы придерживаются строгой системы церковной дисциплины. Это крайне важно!

Мистер Бэкстер посоветовал Эрнесту ни при каких обстоятельствах не лезть к мистеру Холту, и Эрнесту стало гораздо легче на душе. Если когда-нибудь возникнет оказия тронуть душу этого человека, он ею воспользуется; он будет гладить по головке его детей, встречаясь с ними на лестнице, постарается, насколько его хватит, снискать их расположение; это такие юные крепыши, Эрнест их даже побаивается, ибо они невоздержанны на язык и слишком уж о многом осведомлены для своего возраста. Эрнест чувствовал, что чуть ли не лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жёрнов на шею и потопили его во глубине морской, чем обидеть ему одного из малых сих Холтов[215]. Нет, он постарается их не обижать; может быть, монетка-другая по временам их умиротворит. Вот всё, что он может, ибо любая попытка настаивать не вовремя, равно как и вовремя, закончится, что бы ни предписывал апостол Павел[216], провалом.

Миссис Бэкстер чрезвычайно дурно отозвалась о мисс Эмили Сноу, жившей в четвертом этаже по соседству с мистером Холтом. Её рассказ очень отличался от рассказа хозяйки, миссис Джапп. Мисс Сноу, несомненно, будет только рада получить духовную помощь от Эрнеста или от любого другого джентльмена, но она никакая не гувернантка, а танцует в Друри-Лейн и, кроме того, очень дурная женщина, и если бы миссис Бэкстер была здесь домохозяйка, то ни за что не разрешила бы ей оставаться в доме хоть на час, нет уж, увольте.

Мисс Мейтленд из соседней с самой миссис Бэкстер комнаты — по виду спокойная и респектабельная молодая женщина; миссис Бэкстер никогда ничего такого за ней не замечала, но, спаси и помилуй, в тихом омуте сами знаете кто водится, и обе эти девицы одинаковы, что та дурная, что эта. Уходят из дома во всякое время суток, а этим уже всё сказано.

Эрнест не стал очень прислушиваться к инсинуациям миссис Бэкстер. Миссис Джапп уже успела выставить заставы на слабых направлениях и предупредила его, чтобы он не верил миссис Бэкстер, ибо, сказала она, у той не рот, а что-то непотребное.

Эрнест слышал о том, что женщины всегда друг на друга косятся ревниво, а уж эти две молодые дамы, несомненно, были привлекательнее, чем миссис Бэкстер, так что подоплёка всего этого, вероятно, именно ревность. Если их оклеветали, то это не может служить преградой к его знакомству с ними, а если не оклеветали, то тем более они нуждаются в его духовной помощи. Он тут же приведёт их к покаянию и исправлению.

Своими намерениями он поделился с миссис Джапп. Та попробовала было его отговорить, но, видя его упорство, высказала предложение, что сначала посетит мисс Сноу сама, чтобы подготовить её и уберечь от излишних волнений. Сейчас её нет дома, но в течение дня она придёт, и тогда всё устроится. А пока почему бы ему не посетить мистера Шоу, лудильщика, занимающего переднюю кухню. Миссис Джапп уже говорила Эрнесту, что мистер Шоу родом из Северной Англии и известный вольнодумец; вероятно, сказала она, он не будет возражать против визита, но она не думает, чтобы у Эрнеста было много шансов его обратить.